А в строчках – вся история сама. Книга четвёртая

И всё образуется вновь!

Исчезнет отчаянья дрожь.

Твоя успокоится кровь,

И ты безмятежно уснёшь…

ГДЕ НАЙТИ?

Отыскать бы заветную крышу,

Где б могла я писать свои вирши!

Чтоб утрами в целебные росы

Опускать свои русые косы.

Чтоб не лезть с пустяками на драчку,

Не копить в сердце мелких болячек!

Чтобы пел соловей на закатах,

Чтоб с гитарой входили ребята,

Чтобы песни меня посещали,

Чтобы Бог всегда был за плечами…

ГДЕ ТЫ, РОДИНА?

Где ты, Родина святая,

Белых храмов купола?

Над тобою пролетая,

Шлют приветы облака

От меня с чужбины горькой.

Я отчаянья полна:

Не встречать твоих мне зорек,

Не влюбляться в тополя;

Не ходить на богомолье,

Не топтать твоей травы,

Не дышать твоим раздольем

И не слышать крик совы;

Не плясать на твоих свадьбах,

Не вкушать твоих дождей,

За ажурною оградой

Не встречать с полей детей;

Не студить росою ножек,

Не блуждать мне до зари,

Где ольховые серёжки

Робкий мальчик мне дарил.

Не России и не Рая

Мне мой Боженька не дал.

Я хочу отдать, родная,

Свою жизнь на твой алтарь.

ГДЕ ТЫ, СПОНСОР?

О, спонсор, где ты, плут коварный?!

Мой стих имеет вид товарный.

Ты мог бы руки вновь нагреть,

Присвоив всё, а мне – лишь треть.

Пусть сделка наша состоится,

Порой ожог приносит нам жар-птица.

Нас оперенье необычное пьянит,

А что внутри? – Душа поэта спит!

Так разбуди! Пусть снова запоёт!

Из уст его сладчайший брызнет мёд.

И насладись хрустальным вод журчаньем

Его стихов мелодии необычайной.

Да, скромности тебе не занимать,

Хоть целомудрия сбежалась мира рать.

Надменностью, как танком, напираешь,

Но может быть, ты в нём найдёшь Эшпая?!

От щедрости тебе не умереть,

Когда, зачем приходит в дом наш смерть?

И если б знали, лучше бы не стали,

И всё равно манили бы нас дали.

Заумность и занудность нас сразит,

Но с этим недугом не справится пиит!

Меняются столетия, года –

Певцом любви его зовут всегда.

ГДЕ Я?

Не ищу я у жизни брода.

На её холодею ветрах,

И в её ледяную воду

Я бросаю, как вызов, страх.

На, возьми этот дар столетья,

Пусть накроет его волна!

Не могу о горе не петь я:

Не забыть мне слова «война»!

Что такое, скажи, свобода?

Где твои ковыли, земля?

Нет давно ни реки, ни брода,

И сама не знаю: где я?

ГДЕ–ТО

Осень раскосостью астр

Сердце чарует моё.

Неба седой алебастр

Режет крылом вороньё.

Сонная муха жужжит,

Чуя последний свой час…

Где-то в Олимпах Главлит,

Где-то за морем Парнас!

Здесь, в безымянном окне,

Свет до рассвета горит…

Слышу: приходит извне

Сердца мятежного ритм.

Снежные хлопья вот-вот

Вихрем на землю слетят,

Будут кружить у ворот

Стайкой счастливых ребят…

С радостью брошу тетрадь.

Ритмы и рифмы – к чертям!

Брошусь во двор, очертя

Голову, чтобы узнать,

Чьё это сердце за мной

Рвётся сквозь толщу невзгод?..

Осень сгорает листвой.

Плачет над ней небосвод…

ГЕНИЙ ПРИРОДЫ

Брожу ли я тропинкою предгорья,

Где горный воздух – благо для здоровья,

Где в сосняке маслята затерялись,

Где пчёлы разбавляют запах пряный.

Там строки поэтических жемчужин

На росных травах Музе светлой служат,

Под небом очарованным и мглистом

спешит гряда за облаком волнистым.

О, сколько тайн за каждою грядою

В воображении своём открою!

И сколько слов, сбегающих ручьями,

Здесь прячутся под звёздами ночами!

Здесь Гений поэтический блуждает –

Тот будет счастлив, кто его узнает.

Кто встретит это чудо на природе,

Легендою прославится в народе.

ГИБЕЛЬ ПОЭТА

Как жаждали мы обновленья

И ветра бодрящего в грудь!

Но словно бы в разное время

Прошли мы ровесников путь.

Кто завистью болен – тот страшен!

Пошлы клевета того, ложь…

Вдруг сердце ревнивое ваше

Пронзил окровавленный нож…

Срывались и звёзды с Парнаса,

Быть может, и ярче, светлей…

Из слов золотого запаса

Вам петь бы ещё много дней…

ГЛУБИНКА

В СТОЛИЦУ СПЕШИТ

Врывается в окна вагонные

Осеннею сказкою лес –

Просторы до боли знакомые,

Где столько загадок, чудес.

Где столько тропинок извилистых,

Под каждой берёзкою гриб,

И берег речушечки илистый,

И с удочкой гибкой старик.

Мелькнула церквушка за речкою

В кругу православных крестьян.

Вновь машут нам ёлочки встречные,

И клонится долу тимьян*.

В вагоне всё лица знакомые:

Глубинка в столицу спешит.

К родне, за покупками новыми,

Посплетничать, поговорить…

Грибочки, варенья крестьянские

К столу городскому везут…

Проблемы свои деревенские