А всё начиналось так

— Если концерт мне или солдатам не понравится, пойдёте в первых рядах, — голос прозвучал зловеще. Мы всей группой вздрогнули.

— Разрешите идти?

— Идите.

У кузнеца мы заказали металлические детали для моей ударной установки (он обещал закончить до завтра), у плотника — доски и инструмент для сцены и детали для всё той же установки, оставив им свои чертежи. В загашниках ДК мы нашли необходимые нам гиты и клавишники, крайне запущенные, но не безнадёжные, а так же парочку зумров. Баньши мы оставили там, чтобы он мог спокойно колдовать. Свой взвод я пристроила для постройки сцены и поставила Злыдня и Изверга командовать процессом. Остальные из группы принялись за расчистку территории от веток, камней, листвы и торчащих корней. Я же пошла к Лейману, помогать. Подавала какие-то его инструменты, поддерживала токи сил, раз уж я маг, то и это могу. Или просто сидела рядом, но из помещения мы не выходили. В общем, мы всё-таки не покушали... И сопровождал меня ворчащий желудок до позднего вечера, так как все приготовления нужно было закончить как можно раньше. Ну вот что я за человек? Встретив парней, про еду забыла напрочь!

Следующим утром вестовые от кузнеца и плотника принесли заказ, так что мы смогли собрать установку. Ставили мы её на сцене, которую уже успели построить мои орлы. Туда же перетащили и все остальные инструменты, а так же парочку зумров. И к ужину всё было готово.

— Ну чё, браты, зажжём? — весело воскликнул Чертёнок, вскакивая на сцену и хватая свою гиту. Мы все последовали его примеру.

— Баньши, а насколько у нас мощь? — спросила, устраиваясь за своей установкой.

— Метров сто, если не больше. Во всяком случае элики[12] сами прилетят, заинтересованные, или их позовут.

— Ага, — я кивнула, соглашаясь. И мы начали играть.

Буквально через минуту стали подтягиваться солдаты, заинтересованные неясными ритмичными звуками и вскоре перед сценой образовалась радостно ревущая толпа. Даже Вейд где-то мелькнул. А мои мужчины оказались в первых рядах, бесясь, танцами это назвать было сложно.

Время прошло весело и быстро. Баньши развлекал публику всякими восклицаниями между песнями, иногда я или Изверг ему подпевали. Под конец, когда мы сыграли все свои песни (время было за полночь), к сцене подошли Эзао и один из его подчинённых. Попросив Баньши наклониться, они о чём-то начали договариваться. Мне стало интересно и я подошла.

— ...одолжить нам гитару? — услышала я обрывок просьбы Эзао. Мы с Баньши непонимающе посмотрели на мужиков.

— А что такое гитара? — переспросил он. Теперь эти на нас непонимающе смотрели. Ответить решил подчинённый нового сержанта:

— Ну, это инструмент такой, с шестью или четырьмя струнами, вон как у того шпендрика, — он показал на Чертёнка.

— И ничего он не шпендрик, — справедливо обиделась за друга. — Он просто низкий. А инструмент называется гитой.

Толпа нетерпеливо заревела. Я поморщилась.

— Ну, так можете одолжить пусть гиту?

— Ладно, у нас всё равно песни закончились, — мы выпрямились. — Чертёнок, тащи сюда свой инструмент! — попыталась перекричать толпу. Малой услышал и принёс.

— А как тебя зовут, кстати? — спросила у неизвестного. Тот как-то грустно улыбнулся:

— Оли, просто Оли.

— Хорошо, просто Оли. А я Вия, — и протянула руку для пожатия. Так мы скрепили знакомство.

— Я знаю, — он принял гиту из рук мелкого и начал перебираться струны, то ли привыкая, то ли проверяя. Через пару минут, когда солдаты начали расходиться, над землёй полились первые звуки мелодии, а Эзао запел в зумр Леймана на незнакомом языке. Ритм я уловила быстро и понеслась к своей установке, схватив палочки. Чуть позже ко мне присоединились остальные музыканты кроме Чертёнка и Баньши, которые сидели на краю сцены, отдыхая.

...Концерт закончился только с рассветом, когда мы все уже падали от усталости и желания поспать. Но потраченного времени было не жаль. Оли и Эзао оказались замечательными музыкантами и подыгрывать им было одно удовольствие, заодно вспомнили свои импровизаторские таланты.

Не помню, как мы добрались до казармы, помню только, что я вдруг оказалась лицом в подушке и что-то пирижало меня сверху. Чувство было такое, что я опьянела без алкоголя и добрый брат-собутыльник дотащил меня до моей постели и без сил рухнул на мою тушку. Разбираться было лениво, поэтому я просто скинула неизвестного со спины, перевернувшись и распластавшись на койке в позе звезды. Раздался смачный "шмяк" и неясный полустон-полувой. Сон пришёл мгновенно.

***

— А-А-А-А-А!!! ТВАРЬ!!! СЛЕЗЬ С МЕНЯ!!! Я ТЕБЕ НЕ ПОЛОВОЙ КОВРИК ПОД ДВЕРЬЮ!!!

— Прости, я случайно! Чес-слово, я тебя не заметил! — прозвучало с изрядно долей раскаяния.

— Да слезь ты уже!!! Все кишки оттоптал!!! Как я теперь переваривать буду!?

— Сейчас-сейчас! — кто-то торопливо забомотал.

— У-У-У!!! А ДЕТИ-ТО МОИ ПРИ ЧЁМ?!!— скорбно застонал страдалец и, судя по звукам, свернулся в клубочек, зажимая руками своё мужское достоинтво.

— Вашу мать, дайте поспать! — рыкнула, утыкаясь носом в подушку.

— А ты вообще молчи, неблагодарная! — раздалось с пола. — Я тебя донёс, а ты меня на пол скинула!

— Ты меня раздавил, — буркнула. В горло тут же залетело пёрышко, я закашлялась, — паразит паразитяристый! Кха-кха...

— Чё ты гонишь?! Я просто лёг отдохнуть! — голос уже не звучал так придушенно.

Я наконец откашлялась и приподнялась на локтях, чтобы разглядеть собеседника. Мой взвод с интересом наблюдал за событиями. Судя по виноватой мордашке, это Ян его раздавил. Кстати, жертвой оказался Оли и сейчас он пытался подняться. Ключевое слово — пытался, потому что на него тут же спрыгнул со второго этажа койки Лимм, лысый парень с впечатляющей мускулатурой. Спать он умел при любых обстоятельствах, не обращая внимания ни на шум, ни на тряску, потому и не услышал стонущего Оли. И, видимо, он только что проснулся, не подозревая, что снизу кто-то есть.

— А-А-А-А!!! — заорал несчастный. — Я ВАМ ЧТО, МОЩЁНАЯ ДОРОГА?!! СЛЕЗЬ С МЕНЯ, ЖИРНАЯ КОРОВА!!! Я ЖИТЬ ХОЧУ!!!

Вот зря он его обозвал, очень зря. Этот парень очень обидчив, так что его рык и более усердное топтание на месте были вполне закономерны. Оли завыл раненым зверем (как его только в кашу не превратили?) и, извернувшись, вскочил на ноги, при этом Лимм грохнулся на весело глядящего на всё происходящее с соседней кровати Арта. Справедливость существует! А то этот капрал меня уже замонал.

— Лимм, исчезни! — завыл он. Не послушаться вышестоящего по званию Лимм не мог, потому смилостивился над тушей своего капрала и поднялся, с грозным прищуром наблюдая за тем, как Оли садится рядом с хохочущей мной. Собственно, весь мой взвод усердно трясся, кто стоя, кто лёжа, Оли морщился, массируя всё отдавленное, Арт злобно пыхтел в мою сторону, отлично понимая, что смеюсь я в основном из-за него.

— Твои солдаты — монстры, — простонал Оли, не поворачиваясь в мою сторону. Волевым усилием я заставила себя перестать смеяться.