А зачем нам собака?

Самая вкусная вишня та, которую ешь прямо здесь – на дереве. В лучах солнца сразу видно, насколько она спелая, и выбираешь темную, по краям чуть прозрачную. Она мягкая и имеет терпкий винный привкус. Он потом усилится в сладкой настойке, которую обязательно будут делать во вместительных графинчиках, пересыпая вишню сахаром и угощая настойкой всех, в том числе детей. А сейчас это просто живая ягода. Она созрела, только что сорвана и поэтому уникальна. Она, к тому же, слегка припорошена мелкой беловатой пылью. Эта чуть пыльная теплая вишня всегда вкуснее такой же, но заранее собранной, промытой в проточной воде и разложенной по блюдечкам. Чистая ягода, конечно, блестит аппетитно, но самое главное смыла вода.

Что говорить о покупной вишне? Какой бы качественной она ни была, никогда не сравнится по вкусу с вишенкой прямо с ветки. Покупная вишня, полежавшая сутки, не похожа на настоящую.

Во взрослой жизни я никому не рассказывала о своем предвзятом отношении к этой ягоде, оно мне казалось блажью из детства, чем-то неважным. Просто никогда не покупаю вишню, равнодушно прохожу мимо нее на рынке. Этого не скажешь о черешне. Черешню покупать я очень люблю. И всегда жду, когда же она появится, ознаменует начало лета.

Однажды купила черешню и угощаю гостей – мою подругу и ее мужа-венгра. Этот венгр посмотрел на тарелку с прекрасной черешней и извинился. Говорит: я не ем покупную черешню. Не могу. Понимаете, я вырос на черешневом дереве, можно сказать, все детство на нем провел. И я, конечно, его прекрасно поняла!

Но вернемся в сад. К другим ягодам с дачного участка такого отношения, как к вишне, у меня нет. Я, конечно, ем и мытую клубнику, и мытую малину, иргу и смородину, и тоже люблю смотреть, как они растут на деревьях и кустах.

Я уже говорила, что сад моего детства выглядел довольно запущенным и не подчинялся законам садоводства. А все потому, что заполнялся он много лет без всякого плана. Кто-нибудь привозил то сливу, то сирень, то крыжовник. Сажали там, где находили кусочек свободной земли. А по мере роста растений кроны смыкались, и ярусы сада превращались в декорации фильма о дикой природе. Цветов здесь не сажали: цветы ведь любят свет, и поэтому сад походил на изумрудные заросли. Особенно это проявлялось, когда траву долго не косили. Густой малинник, сливаясь с травой, закрывал собой весь забор и соседские участки, касался нижних еловых веток.

Но когда траву скашивали, сад становился совсем другим. Оказывается, в нем множество разных кустов, а не просто буйство и переплетение зелени. Взгляд с непривычки озадаченно переходил с одного растения на другое. Я удивлялась: «Откуда они взялись?»

С тех пор я люблю слегка заросшие сады, естественные, таинственные и поэтичные. Они растворяют суету, приближая тебя к природе.

А природа – это еще и обитающие рядом живые существа. На даче, например, водилось множество птиц, привлеченных плодовыми деревьями и хвойной тенью. Это дятлы, сороки, сойки, дрозды, синицы, зяблики, трясогузки, малиновки.

Но и не только птицы. Например, ежи всех размеров. Они селились среди поленниц дров и полусгнивших бревен, сложенных у забора. Ежики выходили в сумерках, позволяли на себя посмотреть и даже погладить. Кроме того, под крыльцом жили довольно крупные узорчатые лягушки.

В лягушках мне особенно нравилось то, что мои тетушки их ужасно боялись. Гораздо позже я поняла, что это не шутка, и их охватывал самый настоящий ужас, от которого до неузнаваемости менялись черты лица, а позы и движения становились скованными и неестественными. Но в те детские годы, слыша внезапный визг взрослых женщин при виде маленькой лягушки, я думала, что это какая-то веселая игра.

Встречались на участке и муравейники с обитателями разных цветов: коричневыми, черными, красноватыми. Их почему-то никто не боялся. А еще, как и везде, было множество бабочек, майских жуков, стрекоз и улиток.

Ну и, конечно, соседские коты. Они составляли ценную и значительную часть дачной природы. Некоторые посещали нас летом ежедневно: то просто пересекали двор, следуя по своим делам, то сидели на заборе, наблюдая за всем происходящим, то подбирались поближе, выпрашивая что-нибудь вкусное.

Был такой кот у соседей – Барсик. Жил он не близко, в самом конце улицы. Летом часто гостил у нас. В дом он заходить не любил. И вообще считался уличным: прекрасно умел ловить птиц и мышей, а также любил подраться с другими котами, о чем свидетельствовал его всегда потрепанный вид. Ближе к вечеру, оставив все свои дела, он появлялся в нашем дворе. Мы, дети, радовались его приходу, старались успеть погладить, почесать за ушком. Кот позволял, но надолго около нас не задерживался. Слегка ссутулившись, немного вжав голову в плечи и полуприкрыв глаза, неторопливой, но уверенной походкой приближался к нашему крыльцу.

В это время бабушка, тоже закончив хлопоты, выходила в сад – посидеть на лавочке. Барсик подгадывал именно этот момент. Он сначала запрыгивал к ней на колени, немного осваивался – и, если она не возражала, залезал ей на плечи и, как милый домашний урчащий котик, подолгу спал эдаким воротником, свесив лапы и хвост. Нельзя было и подумать, что это совершенно чужой, лишь слегка прикормленный кот.

Вот такой была вся та живность, которая обитала у нас на даче. Существовала она сама по себе, как часть местности и была для меня привычным пейзажем, в котором я проводила каникулы. Прабабушка давно умерла и больше никто не жил в доме зимой. Мы и наши родственники гостили на даче только с июня по сентябрь. Поэтому и собственных питомцев в доме не могло быть. Ни собак, ни кошек. А именно их мне так не хватало.

Мечты

В детстве я очень хотела иметь собаку. Свою собственную, хотя бы небольшую, но собаку. Летом это желание усиливалось. Поскольку освобождалось много времени, я постоянно читала книги, часто и про животных. Книги подстегивали мои мечты. Каждый свой день рождения, в июне, я ожидала получить в подарок толстенького щеночка. Хотелось породистого, как на открытках, которые я собирала. И еще я мечтала, что он будет немного смешным и каким-то особенным, необычным. На открытках мне больше всего нравились скотч-терьер и мальтийская болонка. Сейчас я понимаю, что это совершенно разные породы, но тогда я не подозревала, что собаки различаются еще и по характеру, а не только внешне.

Я показывала бабушке фотографию скотч-терьера, тонко намекая, что если все-таки когда-нибудь… Но бабушка оценивала породу по-своему: «Какой же страшный домовой!» – Хотя на самом деле она любила всех животных, особенно собак.

Считалось, что в Москве держать собаку сложно, тем более в коммунальной квартире. И часто звучало такое оправдание: «Она нас свяжет по рукам и ногам». Я всегда живо представляла себе, как мы сидим, связанные, но не воспринимала это слишком серьезно. Поэтому и продолжала клянчить собаку.