А. Смолин, ведьмак. Цикл

Вот ведь семейка, одни неприятности у меня из-за них. Будто мне своих проблем мало, так постоянно еще чужие решаю. А ведь их, проблем, целый воз, и самая насущная на сегодня — как отыскать профессора Левинсона. Нет, один вариант имеется, но очень мне не хочется к нему прибегать, по причине непредсказуемости результата.

И Нифонтова никак этой задачей не загрузишь ведь, что обидно. Марк Аронович после смерти вреда никакого никому не принес, какие к нему вопросы у отдела могут быть? Нет, конечно, Николай скажет мне, что обязательно поможет, что из искренней расположенности ко мне приложит все силы для решения данной проблемы, но делать ничего не станет, заранее зная, что проверить это я никак не смогу. Причем меня данный факт совершенно не возмущает по одной простой причине — я и сам поступил бы точно так же.

Единственный позитив, который в сложившейся ситуации присутствует, — время. Его у меня с запасом, добрых четыре месяца, если не больше. Правда, тут тоже все относительно, лето пролетает быстро. Ну и затягивать в любом случае не хочется. Есть большое желание максимально быстро рассчитаться со всеми долгами и свалить в Лозовку, чтобы никого не видеть. Всего-то месяц, как вернулся, а так все надоели — сил нет.

В коридоре раздался шорох, после прошлепали по полу легкие детские шажочки, и через мгновение Мара появилась в комнате. Она в очередной раз сменила наряд, на этот раз на ней красовался сарафанчик с принтами в виде роз, на ногах были розовые сандалики, а волосы придерживал розовый же обруч.

— Красиво приоделась, — одобрил я. — По-летнему.

— Мне тоже нравится, — отозвалась девчушка, усаживаясь на край кровати. — Чего звал?

— Повидаться, поболтать. Давно не виделись.

— Не то чтобы сильно давно, — возразила Мара и поинтересовалась: — Хозяйка сильно на тебя кричала за то, что ты с Хранителем кладов побратался?

— Средне, — чуть поморщился я, поняв, что она имеет в виду Морану. — А ты откуда про это знаешь? Ну, что мы кровь смешали?

— Все знают, — отмахнулась девчушка. — Тоже мне секрет.

— Прямо все? — усомнился я.

— Мне про это рассказал Гар, перевертыш. Мы с ним лет двести знакомы, если не больше. Что ты так смотришь? Умные перевертыши, которые зря на рожон не лезут, очень долго живут, такая у их племени особенность. Главное — питаться своевременно и раз в десять лет кожу сбрасывать. Папаша Гара, Риг, вообще лет пятьсот прожил, пока его один сыскной дьяк хитростью в ловушку не заманил и там на нож не поддел. Мы с ним знакомство свели в тот год, когда ненастоящий государь на Москву пожаловал, а Риг к тому времени уже в полную силу лет сто как вошел.

— Ненастоящий государь — это лже-Дмитрий, что ли? — я качнул головой. — Фига себе! А Гар откуда про нас с Хранителем узнал?

— Ему полуденица знакомая рассказала, он к ней гости в бизнес-центр время от времени заглядывает, чтобы поболтать, — охотно ответила Мара. — Что ты так смотришь? Полей не осталось, где полуденицы раньше обитали, а жить где-то надо, вот они по бизнес-центрам и расселились. Опять же, страда и там страда. Да оно им проще, народу много, всегда есть у кого жизненной силы себе на прокорм зачерпнуть. Единственное, в нем ребятенка не своруешь и проглотом не подменишь, но все же так лучше, чем никак.

— А полуденица откуда в курсе? — продолжал гнуть свою линию я.

— Вот ты репей! — рассердилась Мара и забавно нахмурилась. — Не знаю. Тоже, поди, кто-то рассказал. Но если хочешь знать, откуда все пошло — вас леший видел и разговор ваш слышал.

— Подслушал, — поправил ее я, досадливо поморщившись.

— Да какая разница? — хихикнула девчушка. — Ну сам посуди — на границе его леса Ходящий близ Смерти и слуга Велеса смешивают свою кровь. Ты всерьез думаешь, что он такое не учует? А учуяв, не пойдет поглядеть, что да как? И после молчать про то станет? Да как же! Небось в тот же день всем соседям своим про то рассказал, а те дальше новость понесли.

— Прямо сенсация. — Я привстал, а после засунул под спину подушку.

— Ты наследник воев Олега, ведьмак. — В руках Мары сверкнул, а после зажужжал спиннер. Как видно, «поп-итом» она быстро наигралась. — А побратим твой свой род ведет от другого корня, за ним стоит Велес и его верные слуги, которым не по нраву в свое время пришлось, что Вещий князь столько силы и власти себе забрал. У них забрал, не у кого-то. Времени прошло немало, вам с нынешним Хранителем до тех старых свар дела никакого нет, вы про них небось и ведать не ведаете. Но все равно для многих то, что вы учудили, диво дивное. Все одно, что если бы камень поплыл или мышка медведя поборола. И это ведь еще мало кто ведает о том, что ты владычице Моране служишь!

— Помогаю, — поправил ее я. — Ты одно с другим не путай.

— Говори как хочешь, сути это не меняет, — отмахнулась Мара. — Ладно, почто звал?

— Подарок тебе хочу сделать. — Я спрыгнул с кровати, отчего девчушка чуть не чебурахнулась на пол, подошел к секретеру, открыл его и отыскал среди десятка пакетиков, лежащих отдельно от остального разнообразного хлама, тот, на котором красовалась надпись: «Михаил, охр. Белозерова». — Человека. Сильного, смелого, жадного до жизни.

— С чего бы? — насторожилась Мара. — А?

— Хочу, — я уселся рядом с ней, — ты мне добра сделала немало, долг платежом красен.

— Небось он тебе мешает, вот ты меня и подряжаешь его сгубить. — Губы девчушки растянулись в недоброй улыбке. — Верно?

— И да и нет. Мешает, есть такое. Но поверь, его и без тебя на тот свет отправить не сильно сложно. Он столько всего наворотил за последнее время, что диву даться можно. Расскажи, например, я его хозяину о том, что он с младшей дочкой учудил, так этому дятлу на белый свет смотреть останется хрен да маленько. Просто жалко такого красавца впустую гробить, лучше уж ты его прибери. Жил он без толку, пусть хоть помрет со смыслом. На, держи.

— Эва как. — Мара поправила ободок на волосах. — Слушай, так может, мы его жизнь лучше Пухее отдадим? Тебе, помню, ее помощь была нужна. Я себе отщипну маленько, а остальное старшей Лихоманке отдадим.

— Не, уже не надо, — мотнул головой я. — Там я своими силами управился. Точнее, мне ворожеи подсобили.

— Ворожеи? — некрасиво скривила рот девчушка. — Ты с отродьем берегинь связался? Зря! Ой, зря!

— Неожиданно, — удивился я. — А за что ты их так не любишь? Если не секрет?

— То дела прошлые, тебе про них знать ни к чему, — насупилась Мара. — Только так скажу: не люблю, когда волчара матерый на себя овечью шкуру напяливает и в ней разгуливает.

— Это ты про ворожей или про берегинь?

— И про тех, и про других. Вот наша с тобой хозяйка, Морана — она всегда была такой, какая и сейчас есть. Да, грозная. Да, не сильно жаловала и людей, и свою родню, если что не по ней — жди беды. Да, поступала только так, как ей самой хотелось. Но того не скрывала. Никогда. Ни от кого. А эти… Вроде как добренькие, о каждой птахе да зайчике заботятся, если где на полянке дух переведут, так та потом свет их хранит, хворых лечит. Вот только с чего тогда помет их тех девок, что к ним в гости заглянули на свою голову, четырежды в год губит?