A.P.M.
Шрифт:
– Ничего, все по-прежнему, – ее “забота” была фальшивее самой неприкрытой лжи, что это попросту бесило Мина.
– Ну что-то же случилось, – настаивала женщина.
– Нет, – отрезал он. – Прекрати это.
– Ладно.
И она снова начала рассказывать о том, как провела прошлый день: как ходила в торговый центр на Каннам, как купила себе новую одежду и сигареты, как обедала в каком-то ресторане – при чем все это в мельчайших подробностях начиная тем, какого цвета были ее простыни утром, и заканчивая тем, какой запах источал новый
Но вот желание в ней было.
Только не то, которым обычно восхищаются люди.
Им принесли напитки. И даже потягивая мартини из красивого бокала, женщина не могла не говорить. Она все рассказывала и рассказывала что-то...Юнги лишь смотрел на нее невидящим взглядом и думал о чем-то своем. О группе, о том, что неплохо было бы навестить родителей в Тэгу; о том, как будет приятно услышать родной диалект. Но он слышал его сегодня. От Сорин сегодня в холле первого этажа, когда он помогал ей и Рие с песней. Неожиданно он вспомнил, что допустил ошибку в программе. И если Рия просто включит ее заново, то вся песня сотрется из памяти компьютера. Впрочем, какая разница? Квон точно напишет новую. Она сможет написать и тысячу новых песен. Ее талант огромен, этой девушке ничего не составит придумать что-нибудь новое.
“Но ведь эта мелодия уникальна”, – прозвучал нехороший голосок в голове парня. Он не предвещал ничего хорошего.
“И что с того?” – подумал Шуга. “Мне-то какое дело?”.
“Ее труды уничтожатся из-за тебя”
“Мне-то какое дело?” – повторил себе парень.
“Из-за тебя”, – напомнил противный голос. Он был настолько едкий и приставучий, что из-за него Мин не находил себе места. Парень заерзал на диване. И действительно. Если он сейчас не приедет, Рия откроет компьютер перед продюсерами и все файлы удалятся. Абсолютно все.
“Из-за тебя”, – снова напомнили ему.
– Черт, – выругался Шуга, доставая из кармана джинс мобильник.
– Что такое? – спросила Сольхи, обрывая свой “ужасно интересный” рассказ.
– Нужно отправить сообщение, – Юнги даже не хотел больше воспринимать ее голос.
Тщетно обыскав всю телефонную книгу, он не обнаружил номера Квон Рии. И почему он даже не удосужился взять у нее KakaoTalk? Времени-то нужно пять секунд...
– У меня нет ее номера, – неожиданно вслух произнес парень.
– Кого? – тут же настрожилась Сольхи.
– Не важно, – отрезал Шуга, удивившись тому, что не смог сдержать язык за зубами.
– Ну скажи~, – женщина взяла его за руку. На секунду Шуга перевел на нее затуманенный взгляд. Некрасива. Она просто отвратительна. Тем временем нога Сольхи дотронулась до его голени. – Может ну его, это кафе? – предложила она бархатным голосом. – Есть вещи на много интереснее, чем распивать напитки в старом ресторанчике, – она наклонилась ближе к парню.
Абсолютно отвратительно.
От нее пахнет сигаретами, старыми дешевыми духами и другими мужчинами. Ее руки пропитаны анти-возрастными кремами, от чего стали словно масляными. Противный старушечий запах, от которого хотелось бежать. Сейчас Сольхи была похожа на ведьму, склонившуюся к нему, чтобы отобрать все силы, всё желание жить. Шуга почувствовал, что задыхается в этом месте. Шепот безликих людей в углах, старый джаз из проигрывателей, дым от сигарет в воздухе – всё это внезапно навалилось на него. Голова закружилась. Юнги вдруг всем своим естеством захотел снова очутиться в холле первого этажа.
А лучше в студии.
И чтобы никого не было рядом.
А лучше, чтобы рядом была Рия. От нее не несет приторными духами, она не курит, словно паровоз, у нее нет этого постоянного желания переспать с кем-попало. Она понимает музыку, с ней можно поговорить, не считая деньги, которыми приходится все время платить и платить. Пожалуйста, пусть это место и та женщина, что сейчас перед ним, попросту изчезнут.
– Сольхи-нуна, – неожиданно спросил Юнги.
– Что? – ее губы были совсем близко.
– Кто написал “Рекви”? – таким же шепотом произнес он.
– Что?
– Какой композитор написал “Рекви”?
– А, Римский по-моему, – пожала плечами женщина, – или Корсаков, – добавила она.
– Знаешь, мне кажется пора, – Шуга резко встал, о чего Сольхи чуть не упала на стол. Парень вырвал у нее свою руку и достал из кармана деньги. Отсчитав за напитки, он повернулся к выходу, но на пол дороги развернулся и снова подошел к Сольхи, которая сидела с открытым ртом. – И Римский-Корсаков, если что, это один композитор, – сказал он. – Как ты могла чего-то хотеть от человека, который посвятил жизнь музыке, если не знаешь даже этого?
– Я..? Я.?? Да как ты смеешь..?..Нахальный. .
– Счастливого пути, нуна. Не звоните больше мне.
С этими словами Шуга развернулся и, поспешно натягивая на себя куртку, выбежал из ресторана. Такси он поймал тут же.
– 10-34, Нонхёён 1(иль)-дон, Каннам-гу*, – выпалил юноша ошеломенному таксисту. – Можете по-скорее, пожалуйста, аджосси!
Повинуясь его просьбе, машина тронулась. Так как был день, дороги пустовали. Такси бепрепядственно ехало по улицам города. Но все равно Юнги казалось, что оно движется очень медленно. Иногда ему хотелось обругать каждый светофор за то, что тот горит красным светом. Когда машина все таки остановилась около Big Hit Entertainment, Шуга быстро заплатил и побежал к зданию. Но когда его пальцы коснулись ручки двери, парня будто бы окатило холодной водой.
Что он вообще делает? Почему он здесь? Из-за того, что работа какой-то хубэ может исчезнуть.
– Черт, я тоже приложил руку к этим песням, так что пропадут и мои труды! – выпалил он двери и рванул ее на себя.
Юнги не помнил, как пронесся по коридорам. Лифт он не стал брать, так как счел его слишком медленным. Поэтому парень взлетел по лестнице и снова побежал по коридору. И когда он в последний раз так бегал? Наконец после долгих блужданий по бесконечным коридорам Шуга все таки увидел в конце одного из них долгожданную фигуру.