Абарат. Абсолютная полночь

— Да, я.

— Прекрасная работа, откровенно говоря, — произнес змей, любуясь своими блестящими кольцами. — Я бы сделал точно так же. Ни изменил ни чешуйки. Я нахожу себя… совершенным. — Он казался смущен. — По-моему, я влюбился. — И змей поцеловал собственные кольца.

— Ты ядовитый? — спросила Кэнди.

— О да. Я чувствую горечь собственного яда. Конечно, на меня он не действует, но если на твой язык упадет хоть капля…

— Я умру?

— Непременно.

— Быстро?

— Конечно, нет! Какой смысл в мгновенном яде?

— Безболезненно?

— Нет! Какой…

— Смысл в безболезненном яде?

— Именно. Мой укусможет быть быстрым, но каковы последствия! Уверяю тебя, последствия наихудшие. Ты почувствуешь огонь, что поджаривает твой мозг, а мышцы сгниют прямо на костях.

— Ну и ну.

Услышав, как змей с удовольствием рассуждает о мучениях, Кэнди вспомнила о Кристофере Тлене. Подобно змеиному яду, плавающие кошмары Тлена несли окружающим смерть. Но для Тлена они были спутниками, надежными и любимыми. Схожесть была слишком тесной, чтобы казаться простым совпадением. Кэнди связала созданного змея с долей присутствия в ее жизни Тлена.

Разговор со змеем и воспоминания о Тлене заняли всего несколько секунд, во время которых грохот ударов Боа в последний Воздушный Щит стал значительно громче.

— Твой змей знает, что делать, когда Боа прорвется? — спросила Мунн, перекрикивая шум. — Она очень разозлилась и будет здесь уже скоро, так что лучше приготовься.

— Думаю, мой змей знает свое дело, — крикнула Кэнди в ответ.

— Я твойзмей?

— Разумеется, если ты не возражаешь, — ответила она, постаравшись повторить его высокомерную интонацию.

— С какой стати мне возражать? — сказал змей. — По правде говоря, леди, я тронут и горд.

Он приподнял свою изящную мордочку и отвесил глубокий поклон. Кэнди постаралась скрыть нетерпение (и почему та ее часть, что задумала змея, создала существо, обладавшее такой смешной церемонностью?), но это оказалось сложно. Единственное, что удерживало ее от потери самообладания, это искренняя преданность животного.

— Ты можешь полностью на меня положиться, — сказал змей. — Клянусь, я истреблю ради тебя весь мир.

— Кэнди… — торопила ее Мунн. — Быстрее, или все кончится.

— Я слышу, — ответила Кэнди. — Мы готовы.

— Значит, весь мир? — спросил змей.

— Спасибо за предложение, но нет. Мне нужно остановить лишь одного человека.

— И кого же? Вон ту толстую женщину?

— Я все слышала, змеюка! — крикнула Мунн.

— Нет, змей, — ответила Кэнди. — Совсемнет. Это наш друг.

— Раз не мир и не толстая дама, тогда кого?

— Ту, кто находится с другой стороны Воздушного щита, — сказала Кэнди.

— Почему ее?

— Потому что она никуда не годится. Поверь мне. Ее зовут Боа. Принцесса Боа.

— Погоди-ка, — сказал змей. — Она королевского происхождения? Нет. Нет и еще раз нет. У меня есть правила. Мы с ней одной крови!

— Да ты посмотри на нее! Она же не змея.

— Мне все равно.

— Еще минуту назад ты был готов убить ради меня весь мир!

— Мир, но не ее.

Мунн не слышала ни единого слова из их диалога. Она была слишком занята, используя все свои силы — ментальные, физические и магические, — чтобы удержать последний слой Щита, уже серьезно поврежденный, от полного разрушения.

Кэнди боялась, что эта битва скоро окажется проиграна. Сила Боа была настолько внушительной, что, несмотря на годы колдовской работы, энергия заклинательницы истощилась. В отчаянии она прибегла к силе собственной души, но даже этого оказалось недостаточно. Ее энергия выгорела почти полностью за несколько секунд. Когда она исчезнет, закончится и жизнь Мунн.

— Прости, Кэнди… — Грохот падения последнего слоя Воздушного Щита почти полностью заглушил ее слова. Она глубоко вздохнула и в последний раз попыталась удержать защиту. — Я не могу ее остановить. Я использовала все, что у меня было. Во мне больше не осталось жизни.

— Нет, миссис Мунн, вы не можете умереть. Пожалуйста, отойдите с дороги.

— Если я отойду, все закончится, — ответила она. — Боа прорвется, и нас обеих вывернет наизнанку.

— Знаете, что, — сказала Кэнди, — пусть входит. Я ее не боюсь. У меня есть змей-убийца.

— Я не твой, — заметил змей.

У Кэнди не было ни времени, ни желания спорить. Она подняла змея, все еще обернувшегося вокруг ее рук.

— Послушай-ка меня, претенциозный, самовлюбленный, пустоголовый червяк…

— Червяк? Ты назвала меня червяком?

— Заткнись, я сказала! Ты существуешь потому, что тебя сотворила я. И я могу избавиться от тебя с такой же легкостью. — Она понятия не имела, правда это или нет, но раз змей — ее творение, мысль представлялась логичной.

— Ты не посмеешь! — сказал змей.

— Чего я не посмею? — спросила Кэнди, даже не глядя на него.

— Избавиться от меня.

Теперь она на него посмотрела.

— Неужели. Это просьба?

— Нет. Нет!

— Уверен?

— Ты с ума сошла.

— О, ты еще не видел…

— И не желаю, спасибо.

— Тогда делай, что я говорю.

Она уставилась в черные бусины змеиных глаз и удерживала его взгляд все дольше и дольше.

— Ладно! — наконец, согласился змей, отводя глаза. — Ты победила. Нет смысла договариваться с безумцем.

— Правильный выбор.

— Я ее укушу, но потом ты меня отпустишь.

Не успела Кэнди ответить, как Боа издала вопль, который через несколько секунд был заглушен грохотом падения последнего слоя щита. Вырвавшаяся энергия врезалась в Лагуну Мунн, загородившую от нее Кэнди и змея. Несмотря на солидный вес, Мунн отбросило в темноту между деревьев, будто соломенную куклу.