Абигейл и Лагерь Объединенных Миров. Собака учителя

– А он его не даст.
– усмехается мужчина в кустах.
– Джонни всегда был порядочной сволочью… Особенно, когда разлучал меня с моей собакой!

Мужчина из кустов выбегает. Впервые я вижу того, за кем неслась тогда. Широкие плечи, чёрный плащ, лицо, прикрытое широким капюшоном.

– Вам необходимо отдать собаку. Вы сможете уйти отсюда так же, как и пришли, но пес выйти не сможет!
– размахиваю руками я.

– Я бы все равно отдал ее.
– тихо говорит мужчина.

Он стоит в двух метрах от меня. Голова его опущена. Это не похищение. У него что-то серьёзное…

– Тогда зачем вы держите ее сейчас?

– спрашивает Роджер.
– Вы делаете ей только больнее. Неужели нет у вас больше никого, кому бы вы могли поручить забрать Боба отсюда?

– Его место здесь.
– говорит мужчина.
– У меня нет близких людей… И я не могу отдать своего пса в плохие руки.

– Эй, там в лесу! Выходите немедленно!
– послышался голос Эллы.

Роджер побледнел.

– Прячтесь как можно дальше.
– говорю я мужчине.
– Завтра утром я постараюсь прийти к озеру после завтрака.

Я хватаю Роджера за руку и тащу вправо. Потом хватаю его за подмышки.

– Держись и ничего не бойся.
– ворчу я.
– Будет весело.

Я так “возила” месяц назад своего младшего брата Эрика. Только вот в чем загвоздка - Роджер старше и будет тяжелее. Ну, да ладно. Я взлетаю в воздух и тащу Роджера за собой. Далеко, слева раздается мощный топот. Они тоже успели убежать.

Мы же выходим с левой стороны, к конюшне. Тихо проползаем мимо нее, а дальше идём в полный рост. Я подхожу к ребятам, стоящим у леса.

– Что случилось?
– спрашиваю у них.

– Элла услышала в лесу голоса мужчины и девушки. И рычание собаки. Смотри, как бы она не повторила твою участь.
– смеётся парень из ее домика.

– Сам смотри. Твоя же староста и ваша дочь вожака.

Он бледнеет и бежит к лесу, где у самых деревьев стоит Элла, явно не решаясь ослушаться приказа Хайда и войти в чащу. Ей дороги баллы! Роджер трет запястья рук и недовольно смотрит на меня.

– Гениально.
– произносит он.
– Спасибо.

– За что?
– уточняю я.

– За все.
– улыбается парень.
– А ты, оказывается, не так проста.

– Ты тоже умный, но иногда… - я легонько бью его кулаком в грудь.
– А в остальном ты молодец, мальчик-рыба.

Он хмурится.

– Расслабься, - усмехаюсь я, - пойдём к домикам. У нас есть над чем подумать.

Он идёт рядом со мной, недоверчиво смотря на меня. Но все меняется, когда я первой сажусь у фонтана и смотрю на брызги воды. Его подозрительный взгляд сменяется удивленным.

– С ним что-то не так… - бормочу я.

– С фонтаном?
– Роджер садится рядом.

– С учителем Бобом.
– я отворачиваюсь от воды. Я маг Зимы, я не могу любоваться водой.
– У него нет близких друзей, у него никого нет… Он не может забрать собаку и поэтому пришёл, но не похитил ее. Он сказал, что она сама к нему пришла…

– Пес сбежал из конюшни, как только почувствовал, что на территории Лагеря хозяин.
– Роджер хмыкнул и взъерошил волосы.
– Но Боб не может ее забрать и отдать ее может только в “хорошие” руки. Значит он пришёл к ней на время, срочно.

– С ним что-то происходит.
– ворчу я, перебирая в пальцах колос, который я сорвала по пути сюда.
– Он скрывает свою внешность, он ещё вчера в лесу кричал и метнул в меня огненный шар, а сегодня он тихий…

– У него проблемы со здоровьем!
– вдруг хлопает ладонями мальчик-рыба.

– Или ещё хуже… - меня пронзает догадка.
– Он быстро и безповоротно… Умирает.

Колос в моих руках замерзает. Превращается в ледышку. Будто изо льда ювелиры вырезали колос.

Роджер вдруг тоже это понимает. Он смотрит на свои руки. На свои пальцы.

– И если он окончательно погибнет не сегодня, то завтра. Если мы не можем его спасти, то мы должны с ним поговорить.

Роджер кивает. Его все ещё интересуют его руки.

– Что с твоими руками?
– спрашиваю я.

Он пугается моего вопроса.

– Ты всегда так тщательно их рассматриваешь… - улыбаюсь я.

Он сжимает кулаки.

– Я боюсь… Я боюсь быть таким, как мои сородичи.
– шепчет он.
– Смотри.

Он опускают левую руку в фонтан. На ней уже есть перепонки, как у лягушки или у жабы. И тут же он ее вытаскивает. Перепонок уже нет. Он осматривает свою мокрую руку и сжимает кисть в кулак.

– Я не хочу быть рептусом.
– шепчет он.

Я усмехаюсь.

– А я не хотела быть магом, потому что я не такая, как все. Но… Я поняла, что я родилась такой, какой я родилась и так, наверное, должно быть.

Я пожала плечами.

– Чего же такого страшного в том, чтобы быть рептусом? У вас есть девушки, такие же, как вы, у вас есть то, что отличает вас ото всех…

– Именно. Других это устраивает, они считают, что они уникальные, что они лучше всех… А я этого боюсь. Когда я впервые оказался здесь, меня назвали… Уродом. Кто-то из сирен. Они увидели мои жабры. Я хвастался этим, я хотел быть, как мои сородичи… А оказался… Другим… С тех пор меня недолюбливают. У всех нет комплексов, они красивые, умные… А меня называют уродом…

Теперь я поняла, почему Роджер никогда не снимает кофт и курток. Его назвали уродливым, а его ребят никто не трогает.

– Но почему ты боишься быть такими, как они?
– спрашиваю я.

– Мне хочется иметь то, чего нет у меня - репутацию. Но больше ничего. У них скверный характер. Девчонки самолюбивы, как сирены, парни считают себя мачо. Они все думают лишь о себе. И друзей у них максимум трое. Я боюсь, что когда вырасту, буду таким же самолюбивым… Но останусь для других уродом. Я не хочу иметь жабры, перепонки. Мне стыдно, что я рептус. Из-за всего этого меня считают уродом, а когда я немного подрасту… Я стану ещё и самолюбивым уродом.

– Посмотри на других!
– воскликнула я.
– Они ничего не стесняются. Если кто-то начнёт носить шапку, например, и никогда ее не снимать, все подумают, что дело в том, что скрывается под этой шапкой. Хватит скрывать свои особенности! Все увидят, что ты такой же, как и Перри, как и другие рептусы, ты не урод. И под курткой скрывался вовсе не недостаток во внешности… Только ты не самооюбивый.
– я улыбнулась Роджеру.
– Я вижу тебя, я смотрю на тебя и понимаю, что ты никогда не будешь самолюбивым. Я с самого начала поняла, что ты не такой, как другие рептусы. Ты станешь лучше их. Сними… - я одернула парня.