Абсолют в моём сердце Часть 1
Шрифт:
– Посмотри! Кажется, Санта оставил это для тебя!
– говорю тихонько, и сердце мое замирает в предвкушении: понравится или нет?
На лице Эштона загорается сияющая детским восторгом улыбка, он аккуратно снимает синий бант, обёрточную бумагу, открывает коробочку, чтобы найти в ней золотую цепочку с крестом.
На мгновение я перестаю дышать, мы оба молча смотрим, как сверкает золото на ладони у Эштона.
– Это слишком дорого!
– шёпотом произносит он.
– На самом деле, это мама помогла мне придумать подарок для тебя, - признаюсь.
–
– Я обязательно буду его носить!
– выдыхает Эштон с улыбкой, расстегивает замок и тут же вешает цепочку себе на шею.
Счастью моему нет предела!
– А ты что, правда, всю осень работал, чтобы купить нам рождественские подарки?
– А разве правильно покупать их на чужие деньги?
– Они не чужие, - тихонько замечаю.
– Алекс ведь твой отец…
– Всё равно это неправильно, - отвечает Эштон.
Внезапно дверь в библиотеку открывается, мы с Эштоном замираем: это Алекс и Габи.
– Какого чёрта ты здесь делаешь?
– Алекс буквально рычит на неё.
Услышав это, Эштон тут же порывается встать, поскольку нас не видно из-за диванов, но я останавливаю его, не желая рушить наш уютный мир.
– Алекс не злись ты так! Я совершенно одна в это Рождество!
– Разве ты не собиралась на Гавайи со своим бойфрендом?
Мы чётко слышим, как тётя Габи сперва тихонько всхлипывает, затем будто захлёбывается рыданиями. Эштон снова пытается подняться, и я опять не даю ему, вцепившись в его руку мёртвой хваткой.
– Алекс, он уехал со своей секретаршей в Мексику! Представляешь, какая банальщина! С секретаршей! Этот ублюдок изменял мне!
Алекс какое-то время молчит, затем, уже совершенно иным голосом успокаивает Габи:
– Ты молодая и красивая женщина, нет нужды так убиваться из-за этого недоумка! Ладно-ладно, успокойся…
– Алекс, это на самом деле не так уж и важно...
– А что важно?
– Сколько лет прошло?! Сколько ещё ты собираешься держать меня на расстоянии? Почему я не могу быть в праздники со своей семьёй как все нормальные люди?
– Потому что бывшая жена и настоящая на одной территории - это перебор, ты не находишь?
– Лера намного адекватнее тебя! Она всё понимает!
– Лера никогда не показывает, что у неё на сердце, но мне это и не нужно, я и без того знаю, что ей больно видеть тебя в нашем доме!
– Ерунда это всё! Лере давно уже нет до этого дела, мы нормально с ней общаемся!
– Неужели? И где это вы общаетесь?
– По телефону! Если бы ты не отгонял меня как цербер от своей семьи, то мы бы давно уже подружились!
– Габи, мне кажется, ты никогда не повзрослеешь! Сейчас мы выходим, ты красиво прощаешься, говоришь всем, что у тебя дела, и больше никогда не выкидываешь подобных номеров!
–
Алекс! Здесь мой ребёнок!– Мы это уже обсуждали тысячу раз! Ты сама сказала, что так будет лучше!
– Чёрт! А что мне делать одной в Рождество?!
– Позвони сестре… Я не знаю, подружки же у тебя есть?
– Крис на вечеринке у родителей своего бойфренда, все подруги с семьями, только я одна!
– Значит, заявись к родителям бойфренда Кристен, там, по крайней мере, нет твоего бывшего мужа и его жены!
– И ребёнка моего там тоже нет!
– Хорошо, в следующее Рождество Аннабель будет с тобой, только продумай праздник заранее, чтобы не вышло так, как выходит обычно! Поняла?
– Поняла. Алекс, можно я останусь, пожалуйста!
Кажется, тётя Габи опять плачет… и мне безумно её жалко! Но не Алексу:
– Габи, я сказал «нет»! Нет, это значит «нет»! Всё, нацепляй свою фирменную улыбочку и постарайся быть убедительной!
Дверь открывается и тут же захлопывается. Мы с Эштоном сидим некоторое время в тишине и неловкости.
– Подслушивать подло, - заявляет в итоге Эштон с недовольным лицом.
– Согласна. Но мы первыми заняли библиотеку…
– Надо было уйти… Неприятная сцена.
– Тебе её жаль?
– Очень. Моя мать тоже сегодня одна.
Мне нечего ответить и хочется плакать, но вовсе не по причине жалости к отцовским «бывшим» - наш счастливый тет-а-тет нарушен, атмосфера уюта и тепла утрачена безвозвратно!
Чай больше не пьётся, разговор не клеится, и мы решаем вернуться к гостям. Однако в гостиной уже пусто и только мама с Эстелой убирают тарелки со стола.
– А куда все подевались?
– спрашиваю.
Мама бросает на меня недовольный взгляд:
– А вы где были?
– В библиотеке.
Мама рисует бровями удивление, и я чувствую исходящее от неё напряжение.
– Чай пили, - уточняю.
– Чай - это хорошо! А мы вот только с ужином закончили.
– Давай помогу с уборкой?
– Да мы с Эстелой и сами управимся. Народ вон весь на нижней террасе в снежки рубится. Девчонки уже дважды за сменой перчаток прибегали! Идите и вы на воздух с Эштоном!
– Я бы с удовольствием!
– отвечает Эштон с улыбкой.- Пойдём?
– Мне переодеться нужно… И тебе папин батник какой-нибудь найти, а то снова заболеешь!
– Не заболеет, у него уже иммунитет! А если в снежки играть - никогда в жизни не замёрзнешь!
– отец вернулся из гаражей, уже выпроводив, по-видимому, Габриель.
Забрав из моих рук тарелки, он с подозрительной настойчивостью предлагает:
– Твой брат на пару с Настей развернул настоящую Бородинскую битву на террасе! Надо срочно вмешаться и хорошенько отделать этого Наполеона, так что переодевайся, бери Эштона, и покажите «класс»! Сёстрам помощь нужна!
Во мне моментально вспыхивает азарт, я подбегаю к Алексу, чтобы чмокнуть его в щёку, но прежде, чем успеваю сделать это, в стекло гостиной с громким хлопком врезается крупный комок снега.