Абсолютный игрок
Шрифт:
«Аврелий не человек, – пренебрежительно отмахнулась Ванесса. – Думаю, он много чего насмотрелся на своем веку».
Инк не отозвался на эту мысленную реплику, воспитан он был хорошо.
После неожиданной, с точки зрения Влада, вспышки желания они посетили кабинку сауны, приняли ионный душ, очищавший кожу лучше любой воды, и пообедали консервами из багажника аэра. В бункере, по словам Аврелия, никаких съестных припасов не хранилось.
Пока ели, вели неторопливую беседу с инком на разные философские темы, потом заговорили о своих проблемах. Ванесса предлагала воспользоваться метро и десантироваться сразу в Управление ОКО на Гее, Влад возражал, считая, что лучше всего сначала попытаться послать сообщение и подождать ответа,
«Извините, что перебиваю, – вклинился в их мысленную перепалку Аврелий. – Будьте добры, расскажите, что происходит в мире. Я так давно не получал новой информации».
Ванесса хотела было послать назойливого, по ее мнению, инка подальше, но уловила предупреждающий слоган спутника и решила поделиться с Аврелием своим видением проблемы. Слоган-обмен – не человеческая речь, его скорость на два порядка выше – длился всего минуту.
«Я понял, – сказал Аврелий, когда она закончила. – Несмотря на переселение, человечеству не удалось избежать нового кризиса. А единственный выход из любого кризиса – его углубление».
«Оригинально, – хмыкнула Ванесса. – Да вы у нас шутник, господин управляющий. Кто только вас программировал».
«Самое интересное, что это почти не шутка. В прошлые времена конфликты зачастую решались именно таким способом. Но простите, если я задел ваши чувства. Давно не разговаривал с людьми».
«Мы интраморфы, как сейчас принято говорить».
«Прежде всего вы люди, а это пока главное. Интеллект человека представляет собой двухуровневую систему: сознание – подсознание. У нормальных людей сознание является более слабым уровнем, у паранормов же оно расширено за счет подсознания, вот и все отличия».
«Твой хозяин, наверное, тоже был интраморфом?»
«В каком-то смысле. Сам себя он называл визионером».
«Кем-кем?»
«Визионером, то есть видящим суть вещей и явлений. Он безошибочно определял тонкие связи объектов и явлений мира. Еще он себя называл скользящим исследователем абсолютно сложных форм жизни».
Ванесса фыркнула, глянув на безмолвствующего Влада.
«Где это в нашем домене он нашел абсолютно сложные формы жизни?»
«Почему в нашем? Он выходил и за его пределы».
«Ну, тогда это был файвер, – с иронией сказала Ванесса. – Как же его звали? Или это секрет?»
«Его имя вам ничего не даст, но, конечно же, никакого секрета в нем нет. Его звали Пайол Тот».
Ванесса наморщила лоб, пытаясь что-то вспомнить.
«Кажется, я уже слышала это имя…»
«Застава «Стрелец», – подсказал Влад.
«Ах, ну конечно, там работает супружеская пара метаморфов, Миранда и Клементина Тот. Неужели они родственники? Потомки Пайола Тота?»
«Возможно, – отозвался Аврелий. – У Пайола был сын Ян, и он действительно был файвером, как вы называете представителей интегральной расы пятой волны разума в домене».
«Что ты знаешь о файверах? Какое участие они приняли в войне с ФАГом?»
«Никакого участия в войне они не принимали, но вместе с лидером сопротивления Ставром Панкратовым сотворили сдвиг реальности, остановив тем самым войну».
«Так это их рук дело?! Я имею в виду Стенки Космориума. Это они изолировали нашу Метагалактику с зарослями нагуалей? – Ванесса посмотрела на Влада. – Ставр Панкратов, кажется, был твоим прадедом?»
Влад кивнул.
«Стенки Космориума – это реакция Абсолютного Игрока, – сказал Аврелий. – Файверы и другие Игроки здесь ни при чем. Если вы помните, из-за ошибки Конструкторов наш домен не создал Игрока, так как не появились Инженеры, которые должны были инициировать дальнейшее усложнение континуума и рождение Игрока. Так вот уцелевший Конструктор, развернувшийся в нашем домене благодаря безумному любопытству людей, попытался исправить ошибку своих родичей. Появление нагуалей, или, как еще говорят, пространств чужих Законов, хотя по сути это просто проявление процесса фазового сдвига вакуума, –
и есть попытка инициации Игрока. Если бы нагуали продолжали расти и заполнили собой две трети объема домена, то цивилизация Тартара смогла бы выйти из-под своего потенциального барьера, и наш домен стал бы контролироваться новым Игроком. Но этого не произошло».«Из-за вмешательства файверов?»
«И других Игроков».
«Кого именно?»
«В первую очередь Конструктора-ФАГа, его резидентов, некоторых экзоморфов, Габриэля Грехова, например».
«Это легендарная личность, – оживилась Ванесса. – В родовой памяти интраморфов он первый экзоморф, установивший контакт с Сеятелями. Но разве он Игрок?»
Аврелий выдал слоган, базой которого была улыбка.
«Наш метагалактический домен – клетка Универсума, то есть Абсолютного Игрока, – вообще уникален. Да, он не стал родиной Игрока, но стал частью игрового пространства и процесса, в нем сосредоточилось множество потенциальных Игроков: Тартар, Чужая, Орилоух, споры Конструкторов, все еще бродящие по домену, файверы – люди и нелюди, негуманоиды. Кстати, негуманоидов среди файверов больше, чем представителей человечества. Хотя, с другой стороны, мой хозяин утверждал, что наличие такого количества потенциальных Игроков в домене – его дефект. Но, может быть, это просто нечто вроде депрегированных генов, наподобие тех, что находятся в геноме человека. Связь здесь прямая».
«Если ты так хорошо осведомлен о проблемах, решаемых файверами и твоим хозяином, то куда они ушли? Где они сейчас?»
«Этого я, к сожалению, не знаю, – с грустью ответил инк. – Но так как за столько лет после изменения реальности мой хозяин ни разу не появился в доме, значит, он за пределами домена. Или, по крайней мере, за Стенками Космориума».
«А чужане, орилоуны, Сеятели?»
«Сеятели – потомки орилоунов…»
«Мы знаем».
«Они ушли из домена еще до войны с ФАГом и стали Инженерами в одном из потенциально ориентированных на Игру доменов. Куда ушли чужане и орилоуны, я тоже не знаю, но думаю, что они просто не выдержали сдвига реальности, изменений законов».
«Тартариане выдержали, а они нет?»
«Вероятно, потенциальный барьер, то есть слой законов, отделяющий мир Тартара от нашего, почти непробиваем. Попытки тартариан выйти из своего континуума в наш – Чужая, Орилоух, цивилизация Серых призраков – Сеятелей, только указывают на мощь этого сверхгена чужой Вселенной, чужого Абсолютного Игрока. Ведь оператором, выдерживающим сдвиги реальности, изменение Законов Игры, может быть только Абсолютный Игрок».
«Уф! – провела по лбу ладонью Ванесса. – Все, я сыта по горло масштабами затронутых проблем. Давайте поговорим на менее масштабные, но более значимые для нас темы. Хотя я удивлена твоей осведомленностью, надо признаться. Что ты знаешь о других разумных расах в домене? Какая из них уцелела?»
«Как раз об этом я и не осведомлен. Знаю только, что в других галактиках, да и в нашей тоже, существовали не только негуманы – звездники, солнечники, джезеноиды, но и гуманоиды – гуррах, терране, фториды. Но ведь прошла тысяча лет, многие расы исчезли…»
«На геянские погранзаставы и научные центры напал спейсер необычной формы. – Ванесса представила в уме корабль в форме диплодока. – Ты не знаешь, какой из цивилизаций он может принадлежать?»
Аврелий ответил не сразу, словно человек, страдающий забывчивостью.
«Если память мне не изменяет, это не корабль, а псевр».
«Что такое псевр?»
«Псевдоразумная система, искусственное существо, способное преодолевать межзвездные расстояния. Такие существа выращивала раса гуррах».
«Кайманолюди? Ты уверен?»
«Я говорю лишь то, что знаю, – не обиделся Аврелий. – Единственная закавыка: цивилизация гуррах уже тысячу лет назад была на грани исчезновения, ее генофонд истощился, кайманолюдей оставалось совсем немного. Вряд ли кто-нибудь из них дожил до нынешних дней».