Абстрактный мир. Трилогия

— И что же? Ты попробовала его вылечить?

— Да. Попыталась. Дело в том, что я не могу направить всю энергию на пациента, иначе он попросту сгорит. Источник играет роль распределительного узла. Часть энергии я оставляла внутри него, часть — отдавала Аз… Рахизу.

Орк и глазом не повел, но остальные, заслышав оговорку, вопросительно уставились на меня. Только Кела презрительно фыркнула и отвернулась к окну фуникулера.

— Говорят, демона уничтожил Арельсар, — заметил Карезар, пристально глядя на меня. — Ты хорошо его знаешь?

— Да, он помогает мне в ордене.

— Здорово, людям он помогает, а своему народу — нет, — вывернула Кела, оборачиваясь.

— О чем это ты? — нахалка имела право подначивать меня, но за Рельса стало обидно.

— Кела, успокойся, — вмешался Тик.

— Ничего я не успокоюсь! — разозлилась девушка. — Вы все думаете, что чинньез нам поможет, но он оставил нас! Променял на людей! Даже если орден и организует миссию в Ара-каз, как вы все надеетесь, никто из нас, слышите, никто, не сможет попасть туда. Забыли, кто обещал склонить орден на нашу сторону? Чинньез нас предал, каждый это знает! Променял на этот… феномен!

Я открыла было рот, готовая возразить, что ничего не знаю о делах Рельса в ордене, как за меня вступился Азар.

— Нечего в своем бессилии винить других, — произнес он, выпячивая челюсть. — Или маленьким девочкам старейшины не рассказывают, почему община теряет союзников?

— Да как ты…

— Тише, Кела, — Альса поднял руку. Карезал же вообще сделал вид, что не слышит нашего разговора. — А твой выпад, Хагон, я пропущу мимо ушей, потому что сюда я приехал отдохнуть, а не вести политические дебаты.

Азар пожал плечами и отвернулся. На этом разговор был окончен.

Когда мы вернулись в отель, уже стемнело, и в комнатах зажгли выполненные в виде факелов лампы. В их тусклом свете длинные, темные тени вернувшихся с лавиногона охотников походили на кривых, уродливых демонов. От этого сходства мне стало не по себе.

Гоблин носил блюда из кухни, и в прихожую пробирался чудесный запах запеченного мяса. Хорошенько умывшись и забросив костюмы в прачечную, мы отправились на ужин в столовую, к огромному деревянному столу с потемневшей от времени поверхностью. В углу лисица с жадностью обгладывала куриную косточку и недовольно заворчала, когда рядом задвигали стулья.

Во главе стола сидел, откинувшись в принесенном из гостиной кресле, старый адмирал и что-то тихо бормотал себе под нос. Элладор села слева от него, Альса, сдержанно поздоровавшись, занял место справа. Остальные разместились, где попало, я оказалась крайней, но меня такое положение мало смущало, разве что из приоткрытой двери сквозил ветер, а я и так продрогла.

— Где эти мелкие твари? — внезапно вскрикнул адмирал. — Где эти сморщенные комки? Почему моя тарелка пуста? Или мне самому себе наливать и накладывать?!

— Ох, бегу-бегу, — в комнату влетел старый гоблин, тот самый, который кормил бизонов, за ним забежал второй, чуть моложе. — Сию минуту, господин.

— На кевтском говори, сморщенная тварь!

Молодежь разом уткнулась в тарелки.

— Кирдэс, кяже, кирдэс, — гоблин склонил голову. — Ярга? Сарасу?

— Конечно, курицу, болван! — кевт нащупал близ тарелки вилку и швырнул её на голос. Прибор пролетел через весь стол и шмякнулся у ног гоблина. Тот, вздохнув, полез под стол.

— Вот так с ними надо, — фыркнул старик. — Видите? Мы дали спуску этим тварям! И что вышло? Нас лишили родины!

— Отец, хватит, — резко произнесла Элладор. — Я покормлю тебя, только не кричи на Эга. Он не слуга.

— Он не слуга! Он раб! Они должны были умирать на той войне! Мы распустили этих болванов!

— Хватит! — Элладор вскочила на ноги. — Ты же был миротворцем…

— Я бросил награды к ногам своих судей, — выплюнул старик. — А ты слишком молода и глупа, чтобы понять, что орден — это как приют для бездомных! Тебе дают койку, но это вовсе не значит, что ты кому-то нужен. Твои проблемы никто не собирается решать.

— Свои проблемы мы решим сами… Эг, иди, пожалуйста, к себе, — попросила Элладор гоблина. Тот положил вилку на край стола и выжидающе посмотрел на адмирала.

В столовой воцарилась тишина. Старик покачивал головой, будто в такт неведомой музыке, которую слышал он один.

— А ты, бешеная, что думаешь? — внезапно спросил он.

Я дернулась и рукой смахнула злосчастную вилку на пол.

— Я сама подниму, — воскликнула я, когда гоблин, вздохнув, снова полез под стол.

— Бешеная? — позвал старик.

— О чем я думаю? — переспросила я, кладя вилку на стол. — Вам есть, куда возвращаться, а мне, к сожалению, нет. Поэтому, я, пожалуй, побуду в приюте.

— Ты слышишь, отец? Нам есть, куда возвращаться! — Элладор вскинула руки. — Ты пытаешься сохранить глупые традиции, но они бесполезны. Нам нужна земля, наша земля!

— Орден может помочь, — заметил Альса. — Давайте поговорим об этом позже, на собрании…

— Орден… Орден! — адмирал опустил голову, ссутулил плечи, став очень маленьким и старым. — Объединение через смерть традиций благодаря таким, как ты, бешеная, без дома, без понятий о родине и предках. Вот ты, громила, ты, отказался бы от традиций и предков ради мира?

— Нет, — просто ответил Азар.

— Так оставьте мне хотя бы этого сморщенного гоблина, раз уж кости мои никогда не будут похоронены в родной земле! — завопил кевт, да так громко, что Кела заткнула уши, а я отвернулась. — Они обманули меня один раз, второй я в их сети не попаду!

Он закашлялся, ударил себя кулаком в грудь и, другой рукой цепляясь за скатерть, свалил на пол пустую тарелку. Старик упал бы и сам, но Элладор вовремя подхватила его.

— Эг, помоги! — вскричала она, придерживая отца за плечи.

— Идем, — Азар поднялся.

Вслед за нами столовую покинули остальные гости. Лисица, недовольно сопя, лентой промелькнула у ног и, открыв лапой входную дверь, шмыгнула в темноту, пустив внутрь холод и снег. Снаружи тоскливо заревел бизон.

— Спокойной ночи, — произнес Тик, когда мы, поднявшись по лестнице, свернули направо. Кела отправилась в противоположную сторону, Рассалар остался с Элладор успокаивать адмирала.

Карезал отправился в баню, а Альса курил на веранде, любуясь синими силуэтами гор.