Ад для флибустьеров

– Но это же невозможно, - говорил Язон, - без риска для наших жизней невозможно! И вообще, откуда ты знаешь, что он придумал что-то?

– Я чувствую, - отвечала Долли.

А ее чувствам можно было доверять, и это очень не нравилось Язону. Понимаешь, мы должны уговорить его подчиниться. Иначе, даже если каким-то чудом спасешься ты, погибнем мы с Метой, погорит весь наш проект, а никто, кроме нас, не сможет по-настоящему отомстить пиратам! За твоих родных, вообще за всех погибших и обиженных. Ты понимаешь это?

– Понимаю, - шептала Долли, уже чуть не плача.

– Тогда сделай что-нибудь. Телепатируй отцу все, что ты знаешь обо мне!

– Папочка очень хороший человек, - сказала Долли, - но, к сожалению, он абсолютно не восприимчив к моим телепатическим приказам. Я даже мысли его читать не умею. Может, это какой-то закон природы? Дети не должны приказывать родителям, вообще быть выше их...

– О высокие звезды! Да при чем здесь это?! Ты не о том сейчас думаешь. Ну, есть же на планете хоть кто-нибудь, с кем ты можешь вступить в телепатический контакт?

– Нет.
– Она помотала головой.
– Действительно нет, я знаю. Все мои друзья такого плана живут очень далеко, они ничего не успеют сделать.

– За тридцать часов можно многое, успеть, - сказал Язон.
– Даже покрыть некоторые межзвездные расстояния.

– Боюсь, что у нас гораздо меньше времени, - проговорила Долли.

– Опять предчувствие?

– Ага, - кивнула девушка.
– Это очень плохо?

Виноватое выражение ее лица было необычайно трогательным. Ну что тут можно было ответить?

– Да нет, Долли, выпутаемся как-нибудь.

А себе сказал: "Не раскисай, дин-Альт. Тебе нельзя так психовать. Долли и без того на грани истерики. Думай, думай, пока есть время".

Вошла Мета, предложила пойти перекусить, а то ведь позже может стать не до того. Язон согласился:

– Да, мы сейчас.

И неожиданно придумал новый ход:

– Долли, я, конечно, попытаюсь объяснить твоему отцу по-гречески, что - на корабле друг и атаковать нельзя, но этой уловки может оказаться недостаточно. Нужна еще хоть одна крошечная, но убедительная деталь. Вспомни, пожалуйста. Между тобою и отцом наверняка было что-нибудь такое, о чем можно рассказать только друзьям, а враги никакими пытками вытянуть этого не сумеют, просто им в голову не придет о подобном спрашивать. Ты понимаешь, о чем я говорю?

Он и сам не слишком-то хорошо понимал, скорее чувствовал: что-то такое должно быть. И просил:

– Вспомни, Долли, придумай, что я могу сказать ему. Что-то очень важное, что спасет нас всех.

Долли наморщила лобик, мучительно соображая.

– У тебя еще есть время, девочка, - успокоил Язон.
– Пошли обедать.

Сигнал вызова и впрямь раздался необычайно скоро. Предчувствие не обмануло Долли.

– Это может быть только он, - проговорила Мета, глядя на поющий браслет Язона, внутри которого в дополнение к звуку еще пульсировал фиолетовый огонек.

Морган специально выдал ему аппарат со сложной системой дифференциации сигналов. На этой волне команду "Конкистадора" действительно мог вызывать только Рональд Сейн.

В тот момент Язон с Метой, Долли и Робс, сидели в углу каюты на одной койке, словно в трансе, и мысленно прощались друг с другом. Ведь расставание в любом случае было неизбежно. И эта мысль, пришедшая одновременно ко всем, очевидно, поразила их. Ничего теперь не хотелось говорить.

Язон резко Поднялся и коротко бросил, почти скомандовал:

– Пошли.

– Подождите!
– остановила его Долли.
– Я вспомнила.

– Ну, говори.

– Это было года четыре назад, папа повел меня на каток на Прозрачное озеро, а у него так редко находилось время для этого, и был прекрасный, день, мы там носились, играли в салочки, в снежки, он ничего не запрещал мне, а потом в буфете купил мороженое; клубничное, такое ярко-красное, хотя мама никогда не разрешала мне зимой есть мороженое. Я много раз вспоминала потом этот чудесный день на катке. Папа тоже не мог забыть его, у меня даже горло тогда не разболелось, а мама...

Слезы уже стояли у девушки в глазах, и Язон прервал ее, быть может, грубо, но в ту минуту это был единственно правильный вариант поведения: - Спасибо, Долли. Пошли. Сейчас - наш выход.

Наверно, только Долли и поняла смысл его последней фразы - ни Робс, ни даже Мета не знали толком, что такое театр и выход на сцену. Но это было неважно, ведь именно Долли должна была понять, сейчас всю меру своей ответственности за судьбу спасших ее друзей.

В капитанской рубке находились Морган, Ховард, Хук, Скотт, Караччоли и Мадам Цин. Большой сбор. Миссон, как всегда, прятался где-то в своей компьютерной и держал костлявые пальцы на всех мыслимых кнопках и рычагах, готовый в любую минуту по приказу Моргана и даже вовсе без приказа, а просто по подсказке внутреннего голоса перехитрить, захватить, нейтрализовать иди уничтожить врага.

На что же рассчитывал этот странный и такой уверенный в себе одинокий Сейн, приближавшийся к ним на легкомысленном прогулочном катере? Все существующие на "Конкистадоре" локаторы ясно показывали, что на расстоянии, стандартного лазерного, плазменного и любого другого удара в межпланетном пространстве нет больше ни единого объекта.

Проверка связи во всех диапазонах была уже завершена, и Ховард, стоявший в настоящий момент у пульта, отдавал распоряжения в эфир:

– Приказываю зависнуть в трех километрах от нас и не совершать никаких действий, вплоть до следующего моего приказа. Вы находитесь под прицелом всех орудий нашего корабля. Неподчинение будет означать угрозу с вашей стороны и повлечет за собою как минимум немедленный уход нашего корабля и отказ от дальнейших переговоров. Как поняли меня? Прием. Современная связь давно уже не требовала переключения режимов "прием-передача", но Ховард был одним из любителей этой древней присказки всех радистов.
– Отлично понял вас, откликнулся Сейн.
– Что дальше?

Морган кивнул Язону, мол, приступай, последний раунд за тобою, как договаривались.

– Сейн, ты привез деньги?
– крикнул Язон нарочито грубо.

– Садистски-вежливая манера Хука претила ему. Вымогателя и убийцу за вежливость уважать все равно не станут.

– Да, деньги со мной.

– Как они упакованы?

– Пятьдесят пачек, все стотысячными купюрами.

– Ты один, Сейн?

– Нет, со мною пилот, но мы оба без оружия.

– Хорошо, Сейн, сейчас к тебе подлетят наши люди на маленькой шлюпке, ты передашь им деньги.

– В этой маленькой шлюпке будет моя дочь?

– Нет, Сейн, в ней будут только наши люди. И сначала мы здесь, на корабле, а не на шлюпке, пересчитаем твои купюры и убедимся, что с ними все в порядке. Только так. Собственно, наши люди уже движутся к тебе.

– Тогда какие у меня гарантии, что...

– У тебя нет и не может быть никаких гарантий, Сейн, - сказал Язон жестко, а потом добавил.
– Впрочем - эврика!
– гарантией может служить мое честное слово.

– Не много я дам за твое честное слово!
– Сейн впервые не сдержался и позволил себе эмоциональные высказывания.
– Ты хоть знаешь, ничтожество, с кем имеешь дело?!