Ад уже здесь
Шрифт:
— Ты часы у Варяга не забыл взять?
— Нет, — шепнул Николай. — У меня они.
— Ждешь меня двадцать минут. Потом уходи, и сваливайте отсюда. Ясно?
— Но как же…
— Все, я сказал. Засеки время…
Людоед двинулся практически бесшумно. Затем скрипнула дверь и воцарилась гробовая тишина. Николай посмотрел на светящиеся в темноте черточки на командирских часах Варяга и вздохнул. Перевернулся на спину и улегся поудобнее, чтобы дать телу передохнуть после напряженного движения. Взглянул еще раз на часы. Минута прошла. Всего минута или уже минута? Успеет Людоед?
Веревка дернулась. Показалось? Снова дернулась. Нет, это не Варяг. Он бы дергал условным сигналом. Может, крыса задела? Николай напрягся. Веревка натянулась, затем ослабла. Что это? Васнецов приподнял голову и стал вглядываться в темноту пройденного им пути. Нет, эти твари не могут передвигаться по такой трубе. Они для этого слишком большие. А что, если они запустят сюда своего детеныша? Они ведь плодятся… Он почувствовал, как страх ползет по спине. Чертов страх. Нельзя… Нельзя бояться…
Скрипнула дверь. Совсем не в той стороне, куда ушел Илья. Васнецов стал медленно поворачиваться на живот, подтягивая к отверстию в трубе короткоствольный автомат, который был тут предпочтительней его обычного «Калашникова».
В помещении слышались шаркающие шаги. Все ближе и ближе. Николай почувствовал, как к страху примешалось что-то еще. Он разумом чувствовал тысячу невидимых щупалец, скользящих всюду и не знающих никаких преград в виде стенок этой трубы. Они искали его, Николая. Они пытались подавить его разум и волю. Пытались заставить его выдать себя. А там, внизу, под отверстием, возле сейфа, кто-то дышал. И… человек так не дышит. Это не человек. Щупальца продолжали хлестать его психику, но Васнецов всем своим естеством пытался пропустить их сквозь себя. Словно его тут не было.
«Нет. Ты не властен надо мной. На меня это не действует. Уйди. Тут нет никого. Нет тут никого», — думал он.
Звук дыхания изменил направление. Существо смотрит вверх? Подняло голову? Но если верить видению, то у них нет шеи. Да. Нет у них шеи. Он помнил того альбиноса в Котельниче. Как он может поднять голову, если у него нет шеи? Черт… Темно как… Я же морлок… Морлоки видят в темноте… почему я не вижу? Васнецов что есть силы зажмурился. Так сильно, что глаза заболели.
«Я морлок! — говорил он себе. — Я морлок! Мне все по фигу! Я ни хрена не боюсь! Кроме… оборотня…»
Он открыл глаза и… стал видеть в темноте. Неясно, в черно-белых тонах. Но он видел. Огромный молох стоял под отдушиной и, изогнув тело назад, смотрел прямо на него. Пасть приоткрыта, видны ровные ряды белых зубов и огромные клыки. Во взгляде бесконечная злоба и… удивление? Да. Молохит увидел вторгшегося в его владения человека и был поражен тем, что человек остался глух и невосприимчив к тому психовоздействию, которым наградили его и его сородичей создатели.
— Здравствуй, чмо, — прорычал Николай не своим голосом, и в тот же миг молох, вытянув вверх руки, прыгнул к отдушине.
Васнецов отпрянул, выставляя перед собой автомат. Существо ухватилось огромными волосатыми руками за края отверстия. Молох быстро подтянулся, просунул голову и одну руку. Попытался схватить Николая,
но не дотянулся. Он продолжал бесплодные попытки, наполняя трубу своим зловонным дыханием, а Васнецов продолжал пятиться назад.— Ну что, козлина, момент истины, да? — злорадно хрипел Васнецов. — Морлок против молоха, кто кого? Только не забывай, урод, что я еще и человек! А хуже и страшнее человека, — он щелкнул затвором, — нет никого!
Одиночный выстрел пробил лобную кость чудовища, и молох рухнул вниз. Николай тряхнул головой несколько раз. Выстрел в трубе сильно ударил по ушам.
— И все-таки я победил, — снова зарычал Николай. — Кто еще на меня?
Снова скрип двери. Снова какие-то неосязаемые, а распознаваемые только внутренним чутьем щупальца. Но на сей раз они не пугали. Только щекотали психику. И… Николай почувствовал скорбь… Второй молох, ворвавшийся в помещение, увидев убитого сородича, скорбел… Есть чему поучиться… людям…
— Эй! — крикнул Васнецов. — Сюда иди, урод! Я тебя к твоему братцу отправлю! Или к сестре, или как это у вас, уродов, на хрен…
Сильный удар по трубе сбил с Николая весь боевой пыл. Молох понял практически сразу, что к отдушине подходить нельзя. Там смерть. Но того, кто в трубе, надо выкурить. Существо стучало чем-то тяжелым по трубе, действуя шумом на нервы врагу и давя на его барабанные перепонки.
— Вот же дрянь какая, — прорычал, жмурясь и закрывая ладонями уши, Николай.
Послышались три глухих, с лязгом щелчка. Удары по трубе прекратились, зато послышался звук падающей массивной туши. Что это было?
— Коля! Ты там как? — раздался окрик Людоеда.
— Жив пока! — радостно ответил Васнецов.
— Высунься из трубы и развернись головой в обратную сторону!
— Зачем?
— Дубина, чтоб ползти быстрее головой вперед! Сваливать надо отсюда!
Николай осторожно высунул голову и стал искать взглядом Людоеда.
— Твою мать! Да я это! Чтоб тебя! Быстрее давай!
Кряхтя и чертыхаясь, Васнецов выполнил команду Ильи и пополз в обратном направлении, перебирая рукой веревку.
— Блаженный, если ты пукнешь мне в рыло, я тебя убью, — послышался голос ползущего позади Людоеда.
Николай усмехнулся. Крест в своем репертуаре.
— А что с оружием и боеприпасами, Илья?
— Тут целый город, Коля. Ангары, залы, коридоры, склады. Ядерный реактор и станционные помещения. Убежища и еще черт знает что. Чтоб все тут прошмонать, и дня не хватит. И это в случае, если бы тут не было никого. Но там этих тварей сотни, если не тысячи. Сваливать надо по-быстрому.
— А Варяг что говорил? — хмыкнул Васнецов.
— Проверить все равно надо было. И не умничай. Быстрее шевели задницей.
Николай миновал предыдущую отдушину. За ним Крест…
— Черт!
— Что! Что такое, Илья? — Васнецов попытался обернуться, но в узкой трубе это было нереально.
— Ползи дальше!
— Что случилось-то?
— Сука, дальше ползи! — заорал Людоед, и послышались уже знакомые щелчки пистолета с глушителем. Затем звук падающей туши и снова щелчки. Васнецов отполз и по следующему звуку понял, что Илью выволокли из трубы в помещение.