Ад

Молчала, не зная, что можно ответить. Чувствовала сердцем, душой, что мужчина говорил правду. Именного этого и хотела. Понимал так легко, читал, словно раскрытую книгу.

Поднявшись, подошла к окну. Пульс стучал в ушах, оглушая, смазывая все звуки. Дыхание участилось. Так просто – отдать саму суть, отдать мужчине себя, принадлежать от кончиков пальцев ног до веера волос.

– Чувствую себя сейчас идиоткой. Пракир, я…

– Нет, Петра. Если кто-то из нас и идиот, то это я.

Стоял совсем рядом, касаясь губами графитовых локонов. Ладони горели от желания схватить, обнять, прижать и больше никогда не отпускать.

– Знаешь, я думал, что больше не способен испытывать чувство вины. Думал, что давно распрощался с ним. – Горький смешок вырвался сам собой. – За всю жизнь я так сильно ошибался впервые.

– О какой вине ты говоришь? – обернулась, неминуемо попадая в кольцо его рук.

– Мои желания… Они неприемлемы. – Хотела возразить, но мужчина не дал. – Да, я сам все понимаю! Поверь, знаю без подсказок – ты возлюбленная моего лучшего друга, почти брата, и так далее, но… Если мне и придется снова уживаться с этим неприятным чувством, то я хотя бы буду точно помнить, за что страдаю!

Руки крепко сжали талию, чуть приподнимая и усаживая на широкий подоконник. Губы впились в уста, словно голодал не день, но целую жизнь. Сминал, захватывал страстью, обрушал целую лавину чувств. Так яро и дико, неистово и сладко, желанно… Пальцами касалась его лица, ощущая иголочки едва проступившей щетины. Скользила по мощной груди, утопая в пробивающихся мурашках. Чувствовала жар, который охватывал обоих. Запретно, больно, совершенно…

– Я так сильно люблю тебя, Петра. – Едва оторвавшись, прикоснулся губами ко лбу.

Спряталась, как маленькая, на груди, вдыхая терпкие ароматы парфюма. Сходила с ума от его запаха, желала стать еще ближе, раствориться именно в нем.

– Как можно быть рядом с тобой чертовым эгоистом?! Я люблю тебя настолько сильно, что обдумываю каждый свой поступок, лишь бы не выглядеть в твоих глазах Драконьим дерьмом! Но ты ведь и не ведаешь об этом, правда?

– Пракир, я…

– Не нужно. Иди спать, птичка. Завтра важный день, правда? – оглаживал щеку костяшками пальцев, безоговорочно утопая в аметистовых глазах. – Я буду рядом. Сегодня… Я буду рядом.

– Но…

– Петра, я прошу тебя, иди спать! Иначе… я не остановлюсь…

Закрывшись в спальне, плакала навзрыд, слушая утешения мамы. Нянечка и Дрон так и не явились в этот вечер, но о них запутавшаяся девушка и не вспоминала. Не понимала, что есть истинная любовь, не могла разобраться в чувствах к обоим мужчинам. Плакала почти до самого утра, уснув лишь с первой полоской рассвета, в то время как Лорд эль Борнид продолжал напиваться этажом ниже, заглушая в себе отчаяние и любовные порывы…

Глава 14

ПРИНИМАЯ РЕШЕНИЕ,

НЕ ОГЛЯДЫВАЙСЯ НАЗАД,

ИНАЧЕ ПЕРЕДУМАЕШЬ…

(ИЗ СКАЗАНИЙ ВЕЛИКОЙ ИМПЕРАТРИЦЫ)

Не нервничала так даже тогда, когда утром подписывала документы на вступление в права. Поверенный задержался почти на два часа и прибыл только после сообщения, которое пришлось отправить магпочтой. На его лице читалось изумление, а руки тряслись, словно он переживал не меньше Петры. Смотрел на нее как на привидение, а после торопливо покинул особняк, отказавшись даже от чая. Хорошо, что напомнила о завещании. Подписанную копию мужчина забрал с собой, оригинал же себе оставила Петра, а третий экземпляр перекочевал к Пракиру.

Она уже никогда не узнает о том, что Горд эль Крафф спешно покинул Империю сразу после этой злополучной для него встречи. Всего одна фраза от Лорда Тьмы заставила этого человека бросить семью и детей и пуститься в бега. Все знали, чем чревато наказание за преступление против них или их семей. Однако Петра оставалась в слепом неведении…

Сидела на пуфе в одной из комнат для гостей, которые выделяли дамам во Дворце для того, чтобы они могли привести себя в порядок перед балом. Пракир и здесь позаботился о том, чтобы она пребывала в покоях в одиночестве – натиск придворных сплетниц могла выдержать не каждая. Рассматривала в зеркале точёные черты, убранные в высокую прическу локоны, поправляла длинные нежные перчатки. Корсет цвета насыщенного вишневого вина мягко обнимал тело, но не соскальзывал, держась крепко. Волны темно-фиолетовых юбок расширялись книзу, делая наряд легким и воздушным. Нравилась себе, когда закрепляла украшения, положенные по статусу. Все казалось таким непривычным.

– Вас уже ожидают, Леди эль Колдроус. Поторопитесь… – постучавшись, слуга заглянул в комнату.

Не понимала, кто ее мог ожидать. Конечно, как и любая знатная дама, знала, что не имеет права являться перед Императором без сопровождения, но ведь не отец ожидал ее там. Или отец? Спускаясь по лестнице в холл, чьи двери вели в главный зал, даже замерла на месте. Узнать Грона со спины труда не составило, но вот неучтивый кавалер оборачиваться к даме не спешил. Смотрел вперед, словно и не замечал ее.

– Мой друг попросил меня вас сопровождать, и я согласился, но не ожидал, что вы опоздаете на четверть часа. – Впервые слышала язвительность в его голосе, да еще и вкупе с недовольством.

– Я явилась тогда, когда за мной пришел слуга, Лорд эль Свьен. Ваша грубость ни к чему.

Повернув голову, словно забыл, как дышать. Его непередаваемое выражение лица стало самым лучшим комплиментом для Петры. Только собирался что-то произнести, как громогласный рокот церемониймейстера разнесся по Дворцу:

– Леди Петриция эль Колдроус в сопровождении его Высочества Лорда Грона эль Свьен.

В немом изумлении смотрел на нее, не понимая, как мог о таком не знать. Один из наследников Императора и Леди из знатного рода. Играя друг с другом, обыграли только себя. Скрыв шоковое состояние, учтиво кивнул, предлагая свой локоть. Мачеха же и отец, стоящие чуть в отдалении, ближе к Императорскому трону, перепуганно переглядывались округлившимися глазами. К такому они точно готовы не были.

– Нас ждет очень серьезный разговор… – шепнул Грон, натянуто улыбаясь дворцовым интриганам.

Не стала ничего отвечать, точно зная, что этот разговор ей не понравится. Чем думал Пракир, подставляя ее вот так, оставалось только гадать.

Шли статно, медля, словно давали сплетникам как следует налюбоваться прекрасной парой. Петра рядом с Гроном казалась яркой, страстной розой, а он огранял ее, словно стебель – такой же опасный, как шипы, и такой же идеальный, как ровные листочки.

Остановившись, присела в глубоком реверансе. Не смела поднимать взгляд без разрешения, но любопытство овладевало, вынуждая кончики пальцев гореть и зудеть от нетерпения. Чувствовала на себе пристальное внимание Эрвина. Он стоял за спиной Императора, даже не пытаясь скрыть свои симпатии к девушке, улыбался открыто и восторженно.