Адепт Грязных Искусств

Мы с Хинниганом направились к двери, но секретарь тут же вскочил.

– Куда вы, мистер Ринг?

– В библиотеку, – ответил я невозмутимо. – Есть такое место – библиотека. Там я собираюсь долго и нудно читать книги, до самого закрытия. У меня контрольная во вторник.

Хинниган покосился на меня, не доверяя собственным ушам.

– Я с вами, – сказал Чезаро, сунул тетрадь под мышку и открыл передо мной дверь.

Я пожал плечом.

– Как хотите, но предупреждаю: даже на кладбище веселее, чем в библиотеке.

***

Библиотека находилась на этом же этаже, дальше по коридору, почти у самой лестницы. Хинниган, как человек, успевший протоптать туда тропу, шёл впереди, я – за ним, за мной – секретарь.

Ситуация выглядела бы смешной, если бы не была настолько неприятной. Находиться под постоянным контролем – то ещё развлечение. К тому же у меня оставалось всего два часа до встречи с Софи, а она просила, чтобы я был один.

И роль человека, который заглушит внимание секретаря, я отводил Хиннигану. Вроде, он не совсем идиот, и наверняка поймёт, что от него требуется.

В библиотеке нас встретила та самая мисс Бланш. До этого я её никогда не видел. Думаю, я немного потерял…

Это была женщина расплывчатых размеров и неопределённого возраста, где-то от тридцати пяти до сорока пяти, с тугой шишкой светлых волос на затылке, в просторном платье из розового плюша с крупными белыми пуговицами, размером чуть ли не с блюдце. Духами от неё разило за несколько метров. Интересно, кто она по ПГИ?.. Надеюсь, не очередной ментальный чтец.

– Мистер Ринг? – вскинула она ярко очерченные брови.

Библиотекарь узнала меня сразу (спасибо листовкам), потом посмотрела на Хиннигана. Его она тоже узнала. А вот секретаря оглядела с удивлением и в то же время с кокетством.

– Прошу прощения, мистер… кто вы?

– Я сопровождаю Теодора Ринга, – ответил Чезаро. – У меня есть на это санкция Суда.

Кокетство мисс Бланш мгновенно сменилось глухой стеной ненависти.

– Оставьте мальчика в покое, он столько пережил.

Больше она не проронила ни слова.

Молча смерила рыжего секретаря взглядом, давая понять, что ему тут не рады, и только потом проводила нас в просторный читальный зал с множеством письменных столов.

Таких странных читальных залов я ещё не видел (хотя… я не видел никаких читальных залов, потому что по библиотекам никогда не ходил, даже в свою бытность стажёром гимназии).

Между рабочими столами располагались плоские и высокие, от пола и почти до потолка, аквариумы с подкрашенной водой, водорослями, декорациями в виде ракушек, морских звёзд, разноцветных кораллов, гротов, мостов, замков и даже миниатюрных кораблей. В толще воды сновали золотистые рыбки.

И таких аквариумов я насчитал пять штук, с водой разных оттенков.

Наверняка, они символизировали Пять Грязных Искусств.

Выглядело это монументально, умиротворяюще и красиво, но вряд ли хоть как-то влияло на учебный процесс.

В помещении народу было немного – только небольшая группка учеников, кажется, из того самого класса, что я уже видел в тренировочном зале. Младшеклассники скучились у соседнего стола и обсуждали картинки и схемы из большой энциклопедии, перебивали друг друга и верещали на повышенных тонах.

Похоже, тоже явились готовиться к контрольной.

Они напоминали птичью стаю у кормушки, были так увлечены, что не сразу заметили, что в читальне появился кто-то ещё.

Только когда я и Хинниган уселись за соседний стол, один из учеников посмотрел на нас через стекло и воду аквариума и сразу же смолк. Ткнул в бок соседа. Тот – своего соседа. Вскоре хор мальчишеских голосов затих и все, как один, уже пялились на меня через аквариум, выстроившись рядком.

Среди них отыскался и тот, что просил расписаться у него на руке.

Он уже было дёрнулся к нашему столу, чтобы привязаться ко мне с той же просьбой, но я прищурился и придавил его тяжёлым взглядом, коротко качнув головой.

Несмотря на возраст, пацан мгновенно всё понял, повернулся к товарищам и скомандовал:

– Не будем мешать мистеру Рингу.

Все тут же засобирались, сгребли энциклопедию и гуськом отправились к мисс Бланш, чтобы вернуть книгу.

Читальный зал опустел, повисла тишина.

Я взглянул на громоздкие напольные часы, что стояли у выхода: четверть шестого.

Секретарь Чезаро уселся за стол напротив меня, положил тетрадь перед собой, приготовил карандаш. Хинниган со скрипом придвинул стул ближе и расположился под боком.

Ему, ясное дело, не терпелось рассказать о волхвах, но я объявил:

– Начнём с контрольной. – И вынул из сумки «Историю Бриттона».

Хинниган поморщился. Он знал её наизусть и мог пересказать слово в слово. Собственно, это мне и требовалось.

Я открыл страницу наугад, где-то посередине книги, ткнул пальцем в первую попавшуюся главу (она называлась «Церемониал принятия общей родовой силы» – отлично: чем скучнее, тем лучше).

– Давай эту тему посмотрим.

– Да я её так тебе могу пересказать, – ещё больше поморщился Хинниган.

Я откинулся на спинку стула.

– Пересказывай.

Чезаро внимательно за мной наблюдал, никак не понимая, чего я добиваюсь: то ли, правда, пришёл учиться, то ли готовлю подвох.

Целый час Хинниган рассказывал мне, как проходит церемония передачи общей родовой силы.

Оказывается, на торжество приглашаются все кровные родственники, и каждый из мужчин передаёт часть своего кодо избранному патрицию, в разы повышая его индекс и силу. После чего все дают ему кровную клятву служить до последнего вздоха, потом начинается грандиозный пир, танцы, развлечения, подаются яства. И обязательно устраивается турнир, в котором новый патриций демонстрирует обретённую силу. Противника он выбирает сам, прямо на торжестве.

Ночь после церемониала у нового патриция выдаётся самой бурной в жизни, ведь после избрания он должен будет найти себе невесту. Дебютанток готовят специально и приводят на отбор уже поздно вечером, когда патриций, уставший после турнира, готов отдохнуть. Здесь подготовленные девушки и показывают все свои умения…

Хинниган говорил и говорил.

Нудно, пресно и однообразно.

Но я ни разу его не перебил.

Секретарь Чезаро всё заметнее терял к нам интерес, его внимание притуплялось, выражение любопытства и подозрительности на лице сменялись скукой. На пятидесятой минуте пересказа секретарь со вздохом уткнул локти в стол и помассировал виски; на пятьдесят пятой – положил подбородок на ладони; на шестидесятой – прикрыл глаза.