Адепт. Том 2. Каникулы

К замку мы подъехали уже ночью. Подбежавшие слуги приняли у нас четвероногих, а вскоре мы уже сидели в обеденном зале и, поглощая поздний ужин (млять, снова овсянка!), делились впечатлениями и строили планы на будущее. Хор намеревался завтра снова посетить управу, чтобы попытаться встретиться с дознавателем, а также договориться со своим таинственным другом, чтобы тот помог ему с оформлением прошения. Девушки хотели заглянуть в зверинец и вновь побывать в торговом квартале, который не смогли полностью изучить, а я что-то не горел желанием повторно посещать столицу. Полученных за день впечатлений оказалось вполне достаточно, да и свои планы имелись. Но я не стал ничего говорить о них друзьям при слугах и управляющем.

После ужина я посетил укромную комнатку, пошел к себе и принялся за изучение газеты. Однако по содержанию статей так и не смог понять, пляшет барон под королевскую дудку, или же пресса Харрашара абсолютно независима от власти. Тексты в равной степени как позорили определенных представителей знати, так и хвалили, а о правящей семье упоминалось вскользь. Просмотрев весь листок, я так и не обнаружил в нем ни одного анекдота и подумал, что при случае надо будет поговорить с Кархошем и подкинуть ему пару креативных идей. Разумеется, не бесплатно.

От газеты я перешел к изучению церковной книги. Она вызвала у меня весьма противоречивые чувства. С одной стороны, создавалось впечатление, что религия демонов являлась идеалом для верующих. Она была ненавязчивой, не грозила смертными муками еретикам, объясняла причины сотворения мира и цели существования разумной жизни, содержала вполне приличный моральный кодекс, являвшийся основой бесконфликтного сосуществования индивидов в обществе, и все такое прочее. Само собой, в ней присутствовала и загробная жизнь, но какая-то странная — праведникам полагалось райское блаженство во владениях Создательницы, а души грешников развеивались в виде чистой энергии по всему миру. Иными словами, сладкий пряник имелся, однако кнута что-то не наблюдалось.

Но, с другой стороны, я не понимал смысла этой религии. Служители Создательницы не забирали силу у прихожан (ведь никакого алтаря при осмотре я не разглядел), не делали из них рабов, не использовали в своих целях и тем более не призывали идти бить неверных. Вообще, храм Создательницы показался мне своего рода музеем с непременными сувенирами и платой за вход в виде добровольных пожертвований, а его служители — хорошими психологами, старательно отрабатывавшими свой гонорар. Но тогда почему, скажите на милость, абсолютное большинство населения Харрашара не сомневается в истинности своей веры? Только потому, что их никто палками не загоняет в храм, или потому, что в местной библии достаточно красочно расписаны чудеса, творимые Создательницей?

Я оставил размышления, закрыл глаза и скользнул к подруге. А увидав рядом с собой темную фигуру, соткал из окружавшего нас тумана лесную полянку, два плетеных креслица и спросил у Темноты:

— Ты не будешь против, если мы с тобой немного побеседуем?

— Немного? — усмехнулась подруга, наверняка зная о великом множестве вопросов, вертевшихся в моей голове.

— Ну, подумаешь, приуменьшил чуток, — пожал я плечами.

Темнота опустилась в креслице:

— И с чего же ты хочешь начать?

— Расскажи мне о маге, который создал парнов, — попросил я, усевшись напротив. — Это был тот самый Создатель жизни, превративший Гномьи горы в ад?

— Да, но в те времена никто из сородичей так его не называл.

— А почему он отправился путешествовать? Что заставило его пересечь почти весь материк?

— Он сделал это не по своей воле. Повелителя зверей изгнали сородичи, поскольку некоторые из созданных им тварей наделали немало бед и забрали множество жизней. После этого инцидента он долго странствовал по разным странам, занимаясь любимым делом. Именно поэтому в древних легендах некоторых народов, вошедших в состав нынешней Империи и соседних государств, содержатся упоминания о страшном чудовище, выпускающем в мир ужасные порождения тьмы. Несколько раз талантливого мага даже принимали на службу разные правители и вожди, но никогда это не приносило ничего хорошего. Все-таки он был, по твоим меркам, не вполне нормальным, а логика его поступков была непонятной окружающим, и так получилось, что остаток своей жизни маг прожил в одиночестве.

— Ясно, — кивнул я. — Тогда перейдем к главному: зачем тебе поклонение демонов? С альтарами вроде бы все понятно. Народ, служащий твоему Избраннику, однозначно полезен, но вот демоны…

Ну да, они ведь даже толком не знают, кто такой Темный маг. Насколько я понял, все сведения об Алкисе были получены Кисой и Хором уже в Академии, а на этих землях об этом персонаже наверняка и сказок-то никаких не сохранилось.

— Алекс, ты ошибаешься, — мягко заметила подруга. — Демоны и вампиры знают о маге, из-за которого разразилась Великая война, просто не считают его олицетворением зла и не называют Темным, ведь пропаганда служителей Единого сюда не добралась. А религия расы Хора появилась из-за моего просчета. Я ведь уже говорила тебе, что несколько раз пробовала открыться своим Избранникам. Это — результат одной из таких попыток.

— А можешь поделиться подробностями? — попросил я, не дождавшись продолжения. — Ну, пожалуйста! А то я не засну от любопытства!

Темнота усмехнулась и начала рассказ. Около четырех тысяч лет назад ее новым Избранником стал представитель хвостатых, родившийся с характерными способностями. Наладив с ним контакт, подруга не смогла долго сопротивляться расспросам и все-таки сообщила, что является творцом этого мира, надеясь на положительный эффект. Но результат ее обескуражил — ошеломленный и слегка двинувшийся рассудком от подобной чести Избранник тут же рассказал окружающим о том, что с ним беседует сама Создательница, и мало того, сумел их в этом убедить.

Видя, что новость распространяется среди демонов быстрее ветра, Темнота прекратила попытки убедить горе-мага, что не стоит об этом трепаться на каждом углу, и решила использовать ситуацию на пользу. Благодаря ее подсказкам Избранник объявил себя пророком и стал зазывать всех в лоно новой веры. А когда некоторые сомневающиеся потребовали неоспоримых доказательств, моя подруга решила потратить определенное количество своих сил и устроила им несколько пришествий. После этого всякое недоверие развеялось, и раса демонов, в то время представлявшая собой довольно жалкое зрелище из-за постоянных междоусобных склок, стала стремительно развиваться и вскоре заявила о себе соседям.

Однако расчет Темноты оказался неверным. Она-то надеялась, что после того, как ее Избранника окружат всеобщим почетом и уважением, он сделает значительный рывок в своем развитии, научится пользоваться своими способностями, но этого не произошло. Маг лишь молился Создательнице и заваливал ее просьбами рассказать, как же демонам нужно жить. Все еще надеявшаяся на положительный итог подруга предоставила «пророку» грамотные законы, убедительные легенды о создании мира и все прочее. Эти «откровения» были старательно переданы остальным, что еще больше укрепило веру демонов, однако ее Избранник так и остался неучем. Просто время было уже упущено, разум мага оказался уже не способным к обучению, да и крыша потекла капитально, поврежденная тяжестью свалившейся на нее ответственности.

В общем, новая вера позволила сплотить расу демонов и не угасла даже после смерти первого пророка, а Темнота учла свои ошибки. Почему именно «первого»? Да потому, что на протяжении последующих тысячелетий в государстве демонов периодически появлялись новые пророки. Вот только они уже не были Избранниками, а просто являлись талантливыми психологами и умелыми магами. Пророки эти особо не наглели, и никто не собирался обвинять их во лжи. Ведь существующей власти вера в Создательницу была на руку, так как лишь укрепляла ее позиции и не конфликтовала с законами государства, поэтому никто из правителей демонов не позволял проникать на их земли иным религиям. Из-за этого даже произошло несколько серьезных конфликтов со слугами Единого, но они закончились безоговорочной победой хвостатых. Кстати, после этого и появились разные страшные сказки о демонах, которые питаются человеческими страданиями, а людское именование этой, в общем-то, обычной расы прочно осело в проклятиях и различных ругательствах большей части населения материка.