Адепт

– Я ведь не причиняю тебе вреда. Чего ты так яростно пытаешься убить меня? – громовержец уселась на его грудь, пристально смотря парню в глаза, пока тот противостоял пыточным кандалам. – Давай просто поиграем.

Одета она была, откровенно говоря, смело – легкая футболка с открытым пупком и непристойно короткие шортики. Плюс личико довольно милым оказалось. Но вот достоинства...

– С детьми не кувыркаюсь. – вспышка белого света осветила проход, будучи заметной даже из центра.

– У-у-у-у, так не честно! – затрепыхалась раздосадованная гарпия, метясь от одного закоулка к другому. – Это уже второй! Ну чего со мной никто не хочет поиграть? Что я делаю неправильно?! Блин, блин, блин! Вернись! Прости меня! Я так больше не буду! Уаааа!!!

Расплакавшись, обиженная девушка улетела прочь. Как только ее сияние скрылось, Мортем выглянул из бокового здания. Легкие восстановились, раны зажили, а эффект громовых перьев – исчез. “Мать” прекрасно справилась, быстро адаптировавшись к специфическому урону. Также, парень получил важную информацию. Эта гарпия точно принадлежала к той же организации, что и двойница – их ауры абсолютно идентичны. По могуществу и мастерству, они тоже на одном уровне. Инженер не дрался в полную силу, но и не в половину. Если бы она решила его убить, то преимущества бы испарились вместе с последними процентами победы. Но вот ее последние заявления...

“Она что, серьезно?” – покачав головой, драконер почувствовал приближение солдат-защитников со стороны дворянского квартала. – “Наконец-то”

Скорее всего, их привлекла вспышка.

“Опять...” – вздохнул юнец, доставая “Жандарм” и “Конкистадор”. Стоило ему бросить взгляд своих усовершенствованных глаз на прибывших солдат, как парень понял о незаконченности его приключений на сегодня – их доспехи не имели маркировки. Отряд состоял из двадцати хорошо вооруженных бойцов в “мантиях” и тяжелой броне. Но это не пугало молодого спецназовца. Он смог в одиночку перебить многомиллионную армию, занявших неприступную цитадель. Закрыв глаза, Мортем открыл второй ствол сколопида. Посылать импульс драконер не рискнул – среди незнакомцев двое носили легкое оружие, а их ладони были одеты в заметные перчатки. Когда приготовления закончились, шлем беззвучно соскользнул на место.

Враг действовал осторожно. Войдя в зону недавнего боя, они распределились по местности, одинаково прикрывая каждого. Дабы оставить главное представление на конец, инженер решил попугать нерадивых элитов.

Первого нашли пришпиленным к стене за ногу, второго – с распоротым брюхом на столе, третьего и четвертого – в обнимку зажаренных на повороте. Пятеро погибли на месте, убитые взрывами собственных винтовок – код “Подстрекатель” привел боезапас к самоуничтожению. Однако же, они вели себя подозрительно спокойно. Даже после того как их число упало до десяти. Когда большинство солдат собрались в группу, драконер выстрелил в них дважды. После первого попадания все покрыло металлическое облако, а после второго – мощный всплеск энергии. Особый патрон “Дочь Нибелунгов” создавал широкий и густой туман, состоящий из вспышковых частиц, глушащих показатели шлемов и визоров. А пуля “Подарок бывшей” смешивал потоки аэзера в местности попадания, провоцируя сильную нестабильность в пространстве, что очень негативно влияло на “мантии”. Визоры “Матери” изготавливались с учетом подобных устройств, потому сейчас инженер прекрасно видел тушки деморализованных врагов. Не позволяя противнику оклематься, он поднял революты.

Неожиданно, “Мать” подогнула его ногу, заставляя уйти в укрытие (вообще-то они синхронно увернулись). Через секунду, на него обрушился град лучей и пуль. Поняв свою ошибку, Мортем отбежал ко второму выходу из здания – это были не просто элитные солдаты, а спецназ. Их оборудование имело безупречные сенсоры, которые помогали видеть даже сквозь такой туман, хоть и плохо. Сразу же почувствовав мощные волны аэзера, инженер приготовил колебательные (снаряды, вызывающие нестабильные волны, разрушающие концентрацию адептов эн-мана) пули – адепты врага обнаружили его импульсами.

Уже зная, куда направляется их цель, враги прицелились в дверной проем заднего прохода. Когда оттуда выскочил драконер, они разорвали его своими пушками. Их удивление, когда за исчезающей приманкой появился настоящий враг, было роковым. Колебательные пули попали в “мантии” адептов эн-мана, заставив тех схватиться за головы. Командир успел спрятаться за колону, а вот его солдатам повезло меньше. Уворачиваясь, Мортем выстрелил с обеих рук, убив нескольких врагов одиночными выстрела. Некоторые снаряды попали по его броне, но срикошетили от твердого биометалла из-за неточности. Адепты прочухались достаточно быстро, чтобы использовать свои силы против одинокого врага. Один сконцентрировал в руках сгустки аэзера, формируя физические шары, а второй – аэсому с участием Второго Начала. Закончив формирование, они запустили процесс, моментом позже умерев от аналогичных попаданий бронебойных боеприпасов. В направлении драконера прокатилась волна жидкого льда. Он увернулся, и переохлажденный сгусток врезался в стену рядом, покрыв ее большими друзами льда. И в этот момент в эту друзу попал физический шар. Взрыв разбросал осколки, которые ударили инженера роем острых игл. “Мать” увернулась от большинства, но некоторые случайно попали, оставив на поверхности царапины.

Странное жужжание заставило инженера отскочить, но не совсем вовремя. Раздувшись как Вентовые шарики, вражеские адепты взорвались чистой энергией всех Начал. Эта отчаянная атака не могла причинить много вреда биоброне, но она вывела носителя из равновесия. Скользя сквозь вихрь энергии, на Мортема налетел выживший командир. Женщина превосходила парня по росту и весу в два раза, а также несла большой палаш (не путать с палашентисом!), источающий знакомую энергию. Противница оказалась тяжело ранена, а ее доспехи – практически разрушены. Это была последняя атака в ее жизни. Лезвие понеслось вперед, направленное в сердце инженера.

– Умри, Второй!!! – послышался отвратительный звук рассекаемой плоти. Окровавленный наконечник вылез из спины юноши. Но когтистая рука выскочила вперед, расширила трещину в тяжелых доспехах и погрузилась в тело. С еще большей жестокостью, чем его оппонентка, драконер вырвал из груди командира еще трепыхающееся сердце. Некоторое время шокировано смотря на собственный алый орган, женщина упала на Эрдэ и умерла. Ее омертвевший палец так и не успел вытянуть кольцо из зажатой в руке гранаты.

– Мне вот интересно, ты садо-мазохист или актер-антагонист? – знакомый голос послышался с балкона бокового дома. Пока Рапидис спрыгивал вниз, инженер вытянул меч из своей груди. Рана закрылась через десять секунд. Палаш пронзил вовремя созданное пространство между сердцем и левым легким. Этот трюк мог кончиться хуже, но все же он успел сработать. Органы вернулись в нормальное положение.

– Давно ты за мной наблюдаешь?

– Нет, только пришел. Ты специально с ними играл?

– У меня мертвый характер, а привычки такие же. Ты даже не представляешь, что развивается у того, кто всю жизнь только тренировками и убийствами занимается, при том не имея эмоций.

– Будь по-твоему. Помощь нужна?

– Нет, этот меч не такой, как у одной моей знакомой.

– Зато к нам идут новые знакомые, и эти уже настоящие.

Послав импульс, обсидиановый драконер убедился в словах кеджоуро – к ним со всех ног бежали солдаты квартала Черное Кольцо.

– Может выбросишь его уже? – медик указал на окровавленное сердце в руке драконера. – Мы можем плохое впечатление создать.

– Ладно. – кровеносный орган охватило буйное Фуего, испепелившее дотла.

– А это еще кто? – назвать кислой миной выражение лиц обоих (кроме Мортема) было бы преуменьшением. Стоило вратам приподняться на пол метра, как под ним проскочила высокая женщина, одетая в закрытое, легко бронированное платье. Хотя подобные доспехи защищали чуть лучше листа мокрого картона. Встав в полный рост, она бегло осмотрелась. Ее тело имело тонкие, но здоровые пропорции, что подходило чистокровной аристократке, заботящейся не только о прическе и внешности. Светло-янтарные волосы, заплетенные в косы на висках, и в тройной трезубец за спиной, словно источали внутренний свет. Острые черты красивого лица дополняли блестящие, медные глаза и острые лисьи уши, торчащие над шевелюрой. А доканчивали образ девять пышных, пушистых хвостов, окружающих женщину, как корона – звезду.

Только заметив обоих парней, она бросилась к ним со всех ног, будто они умирали от яда, а она имела спасительные ампулы антидота.

– Стихийная Спираль, вы живы! Вас не ранили?! У тебя копоть на лице! Вот, потерпи! – озадаченный драконер позволил мягкой ручке опуститься на своей руке (шлем он снял еще перед ее приходом). Из нее стала литься энергия Светлого Начала, погасившая слабую боль от ожога, оставленного самоубийственным взрывом (все-таки задели, шахиды проклятые). Понятное дело, даже регенеративных способностей кожи обычного человека было достаточно, чтобы залечить столь незначительное ранение. Но кое-что было странным. Сам поток, управляемый аэсомой, оказался слишком идеально подходящим под ауру Мортема. Такое бывало только в случаях, если, например, лекарем раненного был его родственник. Боя подобное тоже касалось. Обученные и бывалые адепты-братья превращались в непобедимую пару полубогов, с которыми практически невозможно сражаться. Был случай, когда драконеру пришлось с такими сойтись – шрамы остались, и очень много. Но не только это было странным...