Адептус Астартес: Омнибус. Том II

Десантно-штурмовые корабли Империума выпустили шквал ракет, целясь в тау на открытой местности, и в глухих хлопках детонаций БСК «Кризис», находившиеся в пустоши, исчезли за взметнувшимися фонтанами чёрных сланцев. Увлекшись атакой на добычу посреди равнины под хребтом, пилоты «Громовых ястребов» не замечали приближающиеся к ним «Парадокс»-эскадрильи. О’Шасерра неотрывно следила за тем, как бомбардировщики ложатся на перехватывающий курс и сбрасывают локализованные стазис-аномалии в направлении вражеских летательных аппаратов.

Последовала секундная вспышка не-света, от которой заслезились глаза, и ткань пространства-времени изогнулась вокруг кораблей Империума. На мгновение гигантские машины замерли, а сердитый рык их турбин превратился в странный звук, то исчезающий, то появляющийся вновь. Затем, когда пленивший их темпоральный пузырь лопнул, все четыре самолёта с рёвом пронеслись в считанных метрах над вершиной хребта и врезались носами в твёрдую растрескавшуюся землю.

Тень Солнца, у которой от возбуждения кровь стучала в висках, взмыла над землей, чтобы увидеть, насколько разрушительной оказалась её ловушка. Командующую сопровождала дюжина БСК и пара десятков дронов, летевших вперед с взведёнными орудиями.

Оказалось, что «Громовые ястребы» лежат в конце двух огромных борозд, пропаханных ими в грунте. Фюзеляжи машин торчали вверх под странными углами, и языки пламени лизали толстые корпуса с оторванными крыльями.

— Движемся по дуге вперед, оставаясь на высоте ста метров, — распорядилась Тень Солнца. — Если кто-нибудь каким-то образом выжил и выберется наружу, убейте его, не дав сделать и пары шагов в нашу сторону.

По её командному модулю пронеслась череда золотых сигналов подтверждения. Самое смертоносное оружие в арсенале кадра о’Шасерры было готово к стрельбе и убийству.

Описав полукруг, Тень Солнца оказалась перед «Громовыми ястребами» и тут же услышала глухое шипение. Посередине гигантских сомкнутых пандусов, выступающих из передней части каждого ДШК, вспыхнули широкие сверкающие круги с белыми краями, засочившиеся расплавленным металлом.

Изнутри донесся гортанный рык мотоциклетных двигателей, за которым последовал гикающий, улюлюкающий боевой клич. Паля во все стороны из болтеров, воздев клинки и возвысив голоса, всадники Чогориса с рёвом моторов вырвались из тьмы и врубились в ряды тау.

Белые Шрамы, окровавленные, покрытые синяками и лишенные шлемов обнажившие головы, вырвались из прорезанного мелтой отверстия в рампе «Копья». Их вел в атаку сам Кор’сарро-хан, и вслед за ним подгоняли своих скакунов ротные чемпионы, Джебе Саблерукий и Джубали Рожденный-в-седле. Каждый из трех воинов сжимал в одной руке сияющий силовой клинок, а другую держал на спусковой рукояти мотоцикла. Стаккато дульных вспышек освещало снизу их смуглые лица, и боевые братья рычали или ревели, давая выход жажде войны, бурлящей в их душах.

За тремя лидерами устремлялись эскадроны бронированных мотоциклов, что вылетали наружу по два в ряд и открывали огонь из болтеров, установленных на носу. Как только они прогромыхали по отпавшим пандусам «Громового ястреба», с лязгом распахнулись боковые двери десантного корабля, и новые космодесантники в белых доспехах выскочили наружу, добавляя собственные выстрелы к масс-реактивным залпам.

Хан ясно видел ксенотрусов, сбивших его самолёты. Враги стояли, самое большее, в паре сотен метров от него, образовав неплотный круг крупных двуногих боекостюмов, уже посылавших плазменные импульсы в направлении чогорийцев. Большинство очередей уходили в сторону или обжигали сланец, хотя несколько шипящих зарядов всё же угодили в обтекатели или армированные колеса. Кор’сарро расплылся в жестокой ухмылке: очевидно, тау оказались неготовыми к атаке всадников, в то время как Белые Шрамы, настоящие мастера в искусстве внезапного нападения, превращали каждую украденную у врага секунду в смертоносное преимущество.

Скрипя зубами в предвкушении грядущего обезглавливания, хан быстро оглядел надвигающиеся на него холмистые возвышенности и кряжи. Разумеется, там скрывалась и ксеноведьма, окруженная телохранителями и дронами; её снежно-белая броня уже начинала мерцать, сливаясь с темным сланцем под ногами. Прибавив газу, Кор’сарро устремился к тау, жаждая отделить её голову от шеи.

Чем ближе подъезжали Белые Шрамы, тем плотнее становился заградительный огонь круга охряных боескафандров. Длинноствольные винтовки послали в сторону хана тонкие, шипящие ромбики плазмы, вынудив пригнуться к рулю. Мгновение спустя ноздри чогорийца уловили смрад жженых волос, перебивший резкую вонь ферропластика от горящих мотоциклов. На визоре Кор’сарро вспыхнули две, три, затем четыре мортис-руны павших бойцов отделения. Нет времени оглядываться. Нет времени ни на что, кроме атаки.

Едущие следом со змеиной ловкостью и быстротой огибали кувыркающиеся обломки, некогда несшие гордых всадников, и шлейфы сланцевой пыли взмывали из-под тяжелых задних колес. Впереди взлетали боекостюмы тау; реактивные струи прыжковых ранцев, подгоняя чужаков, ровными кругами разглаживали мелкий щебень под ними. Счетверенные импульсные установки выпустили очереди плазмы в плотное скопление мотоциклистов, и, хотя большинство зарядов безвредно отразились от толстых керамитовых пластин, полдюжины смертоносных выстрелов нашли цель.

А потом Белые Шрамы налетели на врагов.

Поднявшись в седле, Кор’сарро-хан широко взмахнул Лунным Клыком, отсекая ближайшему боескафандру ногу и половину паха в водопаде зеленых искр. Несшийся позади Джебе, прижав к наплечнику силовое копье, вложил всю мощь своего разгона в выпад, пробивший грудь второго боекостюма. Проскочив под чужацкой машиной, ротный чемпион изогнулся, будто рыцарь-копейщик, покачнувшийся от сильного удара, и вырвал оружие. Хлынула струя крови, ноги и руки-орудия боескафандра бежизненно повисли, хотя реактивный ранец по-прежнему удерживал его в трех метрах над землей.

Резко направив мотоцикл к большому плоскому камню, Джубали с усилием потянул на себя рукояти, поднимая нос железного скакуна. В высшей точке прыжка спаренные болтеры изрыгнули разрывные заряды в не успевший увернуться боекостюм. Вновь врезавшись передним колесом в сланец, Рожденный-в-седле заложил вираж и устремился следом за ханом, а подбитый противник тем временем по безумной спирали несся к земле. Мимо упавшего тау с рычанием промчался мотоцикл другого Белого Шрама, и носящий красный шлем ветеран-сержант Когай срубил голову чужацкой машины силовым тальваром.

И после этого весь неплотный круг боекостюмов взмыл ещё выше, так, что всадникам Чогориса стало некого атаковать.

— Перегруппироваться и вернуться в бой! — кричала Тень Солнца сдавленным от напряжения голосом. — По возможности вертикальный вектор атаки! Не подходите к ним по горизонтали!

Золотые сигналы подтверждения заморгали напротив имен всех её подчиненных, кроме двоих. Жизненные показатели шас’вре Ту’ла Рина смертельно посерели, будто зола, а свинцовый значок шас’вре Де’ре Ла быстро тускнел, как угасающий пепел. Впрочем, если все остальные будут держаться достаточно высоко, больше ни один тау не погибнет под грубыми, но эффективными ударами гуэ’рон’ша.