Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Административные рынки СССР и России
Шрифт:

Административно-рыночное государство вынужденно ("не для того учили") смиряется с побочной активностью профессионалов и всеми силами старается локализовать ее в формах, соответствующих принципам своего устройства и относительно безопасных для себя. До перестройки это были творческие союзы, общественные организации, клубы по интересам. После перестройки активность интеллигенции канализируется в политических партиях и движениях. Именно активность образованных людей, преобразованная административно-рыночным государством в приемлимые для него формы в данной работе называется интеллигентностью, а активисты - интеллигентами.

Далеко не все интеллигенты находят себе место в предоставляемых государством нишах, и тогда оно вынуждено применяет санкции, обьявляя их отщепенцами, диссидентами, врагами народа,

евреями и психически больными, которым нет места ни в локальных интеллигентских административных рынках, ни в государстве в целом. Мерой пресечения антигосударственной деятельности интеллигентов, следующей по жесткости за высылкой из страны, было исключение из творческих союзов.

Как уже подчеркивалось выше, в административно-рыночных государствах общество производно от государства и его властных интенций. Интеллигенция это не совсем желательный элемент общественного устройства, существующий согласно осознанной государством необходимости в военном-техническом прогрессе и идеологической экспансии. Интеллигенция не может существовать вне административно-рыночного государства, поскольку производна от него. Отсюда двойственность положения интеллигенции на административном рынке: она стремится к рынку, к настоящим деньгам, к демократизации государства, к добру, праву, справедливости, но в то же время на обычном рынке ей нечего продать. И более того, в правовом государстве вообще исчезает интеллигентское пространство, существование которого всегда поддерживается административно-рыночными механизмами .

Во времена стабильного административного рынка интеллигенция обслуживает государство, когда у него возникаются частные задачи (такие как научно-технический прогресс), не решаемые обычными методами мобилизации государственных ресурсов (такими как всеобщее образование и принудительный труд образованных людей, массовые репрессии и сопряженное с ними географическое освоение новых территорий). Интеллигенция также государственно необходима и при ревизии основных принципов социальной однородности и для поиска новых основ для организации справедливого распределения.

Интеллигенция обычно противостоит создавшему ее государству, обсуждая и осуждая методы построения институтов справедливого иерархического распределения, его принципы и результаты. При перестройках (либерализациях), когда собственно рыночные начала начинают вытеснять административно-рыночные институты, интеллигентное общество начинает доминировать над ослабевшим государством. Общественные интенции тогда направляются на поиск путей возрождения сильного государства- то есть воссоздание тех условий, при которых возможна административная торговля. Это, по мнению интеллигентов, необходимо прежде всего потому, что с ослабевшим государством перестают считаться значимые геополитические противники.

В такие периоды интеллигенты, которые собственно и составляют осознающее себя общество, сначала становятся влиятельными властными фигурами, а в дальнейшем, обнаружив сопротивление своим властным амбициям, пытаются вернуть жизнь в предопределенное интеллигентской интерпретацией истории русло. Для этого интеллигенция конструирует образы внешнего и внутреннего врагов и предпринимает усилия по консолидации общества и государства для борьбы с ними.

Интеллигенция при либерализациях административно-рыночных государств становится социальной стратой, обеспечивающей преемственность идеологии административного рынка и социально-однородного общества и продуцирующей авторитарных лидеров, стремящихся к созданию сильного и жесткого (но "прогрессивного") государства, где и у интеллигенции есть свое место. Можно сказать, что существует закон сохранения интеллигентности. В начальные условия этого закона входит существование административно-рыночного государства, противостоящего интеллигентному обществу, но воспроизводящего интеллигенцию как необходимый элемент своего устройства.

В социально неоднородных государствах, где нет развитого административного рынка, в отличие от социально однородных, образованные люди формируют сеть профессиональных и прочих обьединений, которая не находится (в целом) в конфликтных отношениях с государством, и более того, обладает повседневным влиянием на него, поскольку профессионалы принимают участие в формулирование государственных целей

и подборе средств для их достижения. Образованные люди в таких государствах, как правило, занимаются хорошо оплачиваемой профессиональной деятельностью "согласно полученному образованию" и не испытывают потребности в особой рефлексии своего отношения к государству, и без рефлексии достаточно ясному и определенному. Собственно общество в такого рода государствах первично, оно порождает государство и ограничивает его властные интенции. Образованные люди, профессионалы представляют значимый элемент общества и тем самым контролируют государство.

Структура интеллигенции.

Число интеллигентов в социально однородном государстве зависит, в конечном счете, от структуры его информационного пространства. В до-технологическом государстве количество интеллигентов тождественно равно аудиториям читателей журналов, зрителям театров и посетителям концертов. С появлением средств массовой информации и всеобщего образования количество интеллигентов резко возрастает и возникает "образованщина" - по Солженицину.

Интеллигентными могут быть (или не быть) представители всех социально-учетных групп - общественных классов, этносов и национальностей. Интеллигентность создается политикой государства в области образования, науки, культуры, здравоохранения. Так, целенаправленные усилия КПСС по созданию "национальных школ" и развитию "национальных культур" привели к появлению национальных интеллигенций, а такие же по логике усилия по развитию физики, математики и точных областей знания привели к появлению "технической и научной интеллигенции".

Однако самое себя интеллигенция определяет по общему кругу чтения журналов и книг, смотрению фильмов и спектаклей и участию в творческой самодеятельности, а также по обостренному интересу к истории государства и ее интерпретациям в искусстве. Именно в этой области несущественны различия между разными социально-учетными и профессиональными группами интеллигентов. Интеллигентность можно определить как особое социальное пространство в социально однородных государствах, сформированное активностью образованных людей в области художественной и квазихудожественной интерпретации истории государства и роли в ней власти, народа и самой интеллигенции.

Необходимым компонентом структуры российского интеллигентского пространства были и продолжают быть евреи. Совпадение интенций интеллигенции и представителей еврейской диспоры в России характерно для времен, когда интеллигенция противостоит государству. При этом интеллигенты стремятся реализовать вечные интеллигентские ценности и преобразовать государство в идеальную иерархию-утопию, а евреи пытаются сохранить свою, также утопическую, культурную самобытность, выторговывая свой особый статус на локальных административных рынках науки, образования, здравоохранения и торговли. Евреи, потерявшие связи с диаспорой и получившие общее и профессиональное образование, становятся типичными интеллигентами, озабоченными проблемами соотношений российского государства и общества, несправедливого распределения, но конечно в их еврейском контексте.

На первых этапах перестроек российские интеллигенты и интеллигентные евреи в своих стремлениях к утопии оказываются в одной социальной нише. И интеллигенты, и евреи стремятся к тому, чтобы сделать государство удобным для той жизни, которая представляется им естественной. В начале ХХ века это был социализм, в конце века - капитализм. В итоге очередной либерализации их пути расходятся. Российская национальная интеллигенция стремится при этом переложить вину за очередную неудачу на своих бывших союзников-интеллигентных евреев. Возникает (возобновляется) интеллигентский антисемитизм.

В сознании обычных (неинтеллигентных) россиян образы еврея и интеллигента почти идентичны. Недовольство нарушением привычного порядка вещей, связанное с перестройкой (либерализацией) проецируется неинтеллигентным народом на интеллигентов. В том случае, когда интеллигентский антисемитизм и народное неприятие интеллигентности сливаются в одно движение, оформляется черносотенная утопия - как альтернатива интеллигентской утопии. Особенно пикантной становится ситуация, когда во главе "черной сотни" оказываются новые русские патриоты, интеллигентные евреи-антисемиты.

Поделиться с друзьями: