Админы vs читеры

– --

После массажа я Прыгнул в Курганскую область. Грише я в субботу позвонил и сказал забрать меня из Щучьево. Он меня ждал, стоя возле своего винтокрылого друга в окрестностях этого административного центра, и когда я к нему подошёл, заляпав свои сапоги грязью на этом почти растаявшем от снега поле, то весело меня поприветствовал в своёй ек-макарёковской манере.

– Вы только в них в салон не лезьте, ёк-макарёк.

– Ёлки-иголки, Гриша, не боись, отряхну я их, сам не хочу сидеть в грязи.

Под бдительным присмотром пилота мне удалось почти идеально очистить свою обувь от налипшей грязи, хоть это было и нелегко. Достав ещё одну бутылку воды и платок из своего бездонного рюкзачка, который брал на наши полёты, чтобы не палиться со своим Инвентарём, я начал уже сам отмываться, так как закончившаяся процедура оставила на моих клешнях многочисленные следы от чернозема.

Когда я получил добро на посадку от Гриши, мы разместились в вертолёте и взлетели. Мне показалось, что машина при взлёте чпокнула, когда вырвалась из грязного плена. Посмотрев на пилота, я понял, что этот чпок он услышал тоже.

– Ёк-макарек, Михалыч заставит теперь весь аппарат мыть. Что вы в этом Щучьем забыли то?

– Дела у меня там Гриша.

– Вы с химоружием что ли работаете?

Странный вопрос. Развеял мне его Смайл, сказав, что в Щучьем располагается пятый в России завод по уничтожению химического оружия. Естественно, к этой деятельности мы отношения не имели. Впрочем, слегка дезинформировать пилота придётся, а то чёрт его знает, как ему объяснить своё появление в этом небольшом городе.

– Немного, - очень коротко ответил я, вспомнив то количество дерьма, от которого мы избавились на прошлой неделе.

Пилот не стал продолжать разговор на эту тему, поняв, что я не горю желанием о ней распространяться. Полетев на юг, мы миновали Пивкино, Мансурово и, долетев до Азналино, повернули на восток. Миновав Алменево, вертолёт долетел до Таловки, и высадил меня.

– А тут что вам надо?
– спросил у меня недоумённо Гриша.

– Храм хочу посмотреть. Мы же туристические маршруты формируем, а тут стоит старый храм Николая Чудотворца.

– Так он же разваливается, почти одни руины остались.

– Восстановят, будут деньги - непременно восстановят.

– Да нашим властям сколько не давай - один чёрт всё растащат, ёк-макарёк.

– Об этом пусть другие люди думают, которые в погонах. Моё дело навести сюда народную тропу, появится интерес, а потом, может быть, и меценат какой-нибудь. Те же курганские упыри в кабинетах под старость лет наверняка решат грехи замолить, вот, может быть, и вложат "непосильно" наворованное.

– Те - вряд ли. Они старость на яхтах в Майами проводят, ёк-макарёк. Там и замаливают.

Не став продолжать пустую дискуссию, я распрощался с Гришей, и тот улетел отмывать свой заляпанный вертолёт на аэродром в Кургане.

– ---------------------------------------------------------------

Вторник

Миньоны замначальника следственного управления отработали свою задачу. Мне с утра даже позвонили и извинились за доставленные неудобства. По Камерам я ещё вчера увидел, что в наших офисах в Аркаиме и у ЧОПовцев обыски прекратились. Посмотрев сейчас, я там вообще никого не увидел. Вещи по помещениям были разбросаны, системные блоки наполовину размарадёрены, но людей в погонах там не было.

Я позвонил Жанне и сказал ей начать реанимацию наших трудовых мест. Она у меня поинтересовалась, что это вообще было, на что я ответил, рассказав про несуществующих конкурентов. Мол уже всё закончилось, конкуренты - уже больше не конкуренты, мнимые разногласия с законом мы устранили и можно продолжать работать как прежде.

Администраторша пообещала мне, что сходит и посмотрит фронт работ, а потом сама всё организует. Чудо-женщина, мне всё больше хотелось, чтобы именно она была в нашей команде, а не Люда. За врачом я наблюдал периодически. Она была грамотным специалистом, но меня напрягали её взаимоотношения с другими врачами. Как только дело касалось тем, непосредственно связанных с её работой, то женщина становилась на дыбы. Истерик не было, но градус эмоций у неё начинал стремительно расти. Успокоить её удавалось не сразу, и тут я Алексею, как её руководителю, ставил высший балл.

– Вань, я тут чего подумала, давай поменяем манёвр. Просто отпустим этого еврея, - предложила пришедшая в мой кабинет на Базе Валя.

– Нет, не пойдёт.

– Твою дивизию! Он же ничего не рассказал, доказательств у него нет, открытий там никаких не сделали, вошкаются чего-то, а толку ноль.

– Пусть вошкаются, это тоже полезно. Валь, в любом открытии 99% - это именно вошканье. Тупая, нудная работа. А вот 1% - это озарение, как у Менделеева с водкой, и "чуточку" с его таблицей.

– Ну и что? Зачем же убивать, можно эту крысу просто выгнать.

– У него связи в медицинских кругах хорошие. Специалист он грамотный, Алексей другого бы не взял, поэтому уволишь его - и наша репутация упадёт ниже плинтуса. Сомневаюсь, что еврей утрётся и исчезнет сам по себе. Такую вонь поднимет среди своих, что нам потом нашу Базу сто лет придётся проветривать.

– Вашу дивизию, не втирай мне лажу. Ты просто антисемит.

– Вот вообще не в ту степь. Да мне всё равно на его национальность. Был бы он мариец, который стремился продаться Мосаду, я бы его точно так же хотел ликвидировать. Только я о таких марийцах что-то не слышал.

Валя криво улыбнулась.

– Вообще эти темы с семитами-антисемитами - придумали и активно раскручивают сами евреи. Как кто-то сказал, антисемит, это не тот, кто не любит евреев, а тот, кого не любят сами евреи. Они себя считают избранным народом, и это их такой психологический трюк, в собственную защиту. Чтобы все разделились на плохих и хороших, причём почему то те, кто им не нравится, сразу же становятся в глазах мировой общественности антисемитами.

– Ну они имеют право, вон как их фашики во второй мировой уничтожали.

– Валь, вот ты наивная. Не буду рассказывать тебе о причинах такой ненависти фашиков именно к евреям, сама книги почитай о деятельности еврейских общин в Европе, чем они там занимались и как себя позиционировали. Все говорят об искусных евреях-ювелирах, евреях-врачах и музыкантах, забывая почему то рассказать об искусных евреях ростовщиках и банкирах. Но ты что-то совершенно забываешь о том, что в концлагерях славян было намного больше евреев.

Девушка призадумалась, я продолжил:

– Ещё раз говорю, мне на национальность - насрать. Я не делю крыс по национальностям.