Адмирал Империи 27

— Ваше Величество, знайте, что я в любом случае, последует от вас приказ на отход или нет, уведу корабли 5-ой «ударной» из сектора, — вторила ему Агриппина Хромцова, разговаривая с императором в своей непревзойденной манере общения. — Приказывайте отходить, пока не поздно!

— Ваше Императорское Величество, командующий Северным космофлотом прав — смысла упорствовать нет никакого! — поддержал коллег вице-адмирал Хиляев, дожимая царя.

— Константин Александрович, брат мой, я и сам бы предпочел с честью принять смерть в бою… Но в данном случае мы просто обречены на истребление, — с отчаянием убеждал царя великий князь Михаил, которого сильно затрусило при виде огромной подпространственной воронки и того, что оттуда вылетело. — Вы это видели, господа! Это не укладывается в голове! Надо срочно отступать!

Абсолютно все сейчас были за немедленное оставление сектора перехода, включая вице-адмирала Красовского — нового друга императора и его союзника по всем вопросам. За Гуля я вообще молчу, что сейчас в эфире своим верещанием наводил еще большую суету. В одночасье все собравшиеся на импровизированный военный совет осознали что межзвездные перехода после того, что произошло с этого момента теряли свое стратегическое значение.

Император же будто окаменел в своем командирском кресле, не в силах поверить в реальность происходящего. Он, казалось, вообще не слышал всех этих воззваний и просьб. Взгляд царственной особы был прикован к картине разворачивающегося и приближающегося к месту ведущегося сражения американского космофлота во главе с линкором «Геката». Бесчисленные корабли противника, словно дьявольская саранча, продолжали медленно, но неуклонно смыкать кольцо вокруг нашей, ставшей такой маленькой и беззащитной эскадры.

— Ваше Величество, вы нас слышите? — Павел Петрович Дессе торопил государя, понимая, что каждая минута сейчас на счету.

Наконец, Константин Александрович отмер и тяжело вздохнув, произнес:

— Ладно, допустим… Тут уж ничего не поделаешь… Отходим к планете Никополь-4… Там у нас ремонтируются корабли, туда же увели крепость «Севастополь», и туда же в скором времени должны подойти новые резервы… Ничего–ничего, мы еще повоюем… А пока, всем соединениям — немедленно прекратить атаку на дивизию Корделли, затем, начать отход и перестроение в походные колонны…

Было видно, что адмиралы на экранах заметно выдохнули и, не дожидаясь окончания фразы, принялись бешено отдавать приказы своим офицерам на мостиках, которые тут же наполнились звуками сигналов тревоги и громких переговоров…

Каким бы горьким и унизительным ни было это отступление, другого выхода не оставалось. Слишком много потеряла за сегодня наша объединенная императорская эскадра. А главное — слишком сильным и хитрым оказался враг. Настал черед посыпать голову пеплом, зализывать раны и копить силы для ответного удара. Бой же за переход «Таврида-Екатеринославская» был проигран, и проигран по всем статьям. Но безжалостная и кровавая битва за звездную систему, к центральной планете которой сейчас уходили наши корабли, только начиналась…

Глава 11

Место действия: звездная система HD 21195, созвездие «Эридан».

Национальное название: «Екатеринославская» — сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: контролируется Российской Империи.

Расстояние до звездной системы «Новая Москва»: 190 световых лет.

Точка пространства: центральная планета Никополь-4.

Место действия: 44-ый учебный центр космодесанта.

Дата: 11 марта 2215 года.

Штрафники, кто быстро, а кто и вразвалочку потянулись к выходу. На пороге я обернулся, окинул взглядом спартанское убранство казармы. Все, Васильков доигрался, вот твоя новая жизнь, пусть и продлится она недолго, и не потому что тебя вытащат из этой дыры твои друзья, а потому что очень скоро ты погибнешь рядом вот с этими парнями, защищая от «янки» какой-нибудь местный форт. Кстати, в казарме действительно были лишь мужики, ни одной девчонки я не заметил.

Мы вышли из помещения. В глаза мне снова ударил ослепительный свет двух солнц Никополя, к которому еще надо было как-то привыкнуть. Плац, как и все вокруг присыпанный красной пылью какого-то местного известняка, встретил нас своими громадными размерами и криками приказов сержантов и офицеров, тренирующих несколько вдалеке такие же как наша группы бедолаг.

Было жарко. Я стоял в неровном строю штрафников, чувствуя, как струится по спине пот. Сорок глоток с двух сторон от меня хрипло дышали, а сорок пар глаз исподлобья следили за сержантом Бялко. Тот жк расхаживал перед нами, чеканя шаг тяжелыми армейскими ботинками. Красная пыль взлетала из-под его подошв и медленно оседала, будто брызги крови. Я смотрел на квадратную спину Бялко, на его бычью шею, и внутри вновь разгоралась глухая ярость. С этим паразитом я обязательно разберусь, прощать унижение от подобных типов я не намерен, лишь резкая смена обстановки и новости о вторжении американцев в «Екатеринославскую» несколько сбили меня с толку и на время отстрочили месть сержанту, но это только на время. Сейчас немного оклемаюсь, приведу мысли в порядок, разложу все по полочкам, как я это уже делал много раз, а затем, все будет…

Бялко резко развернулся и смерил нас презрительным взглядом. Щеки его лоснились от пота, мелкие глазки сверкали злобой и пренебрежением.

— Ну и что мы не торопимся, с позволения сказать — господа? — хмыкнул он, сложив руки на груди и наблюдая, как последние бойцы только лишь занимают места в строю. — Думаете, на прогулку вышил или в санатории для военных отдыхать приехали? Хрен вам по всей роже! Теперь вы служите во 2-ом штурмовом батальоне! А раз мрази паскудные вы в моей власти — так и спрос с вас будет по всей строгости! Выкладываться станете на полную — до последней капли пота, до последнего вздоха! Ибо нет для вас теперь иного пути искупления, как отдать свою ненужную жизнь за Отечество, которое дало вам второй шанс…

Голос его катился над плацем раскатами грома. Сержант смачно сплюнул под ноги и обвел нас тяжелым взглядом исподлобья.

— Забыли, кто и кем был в прошлой жизни… Вы отродье, выблевки общества! Таких, как вы, дезертиров и бандосов давно пора в расход пускать, чтоб воздух зря не портили! Но наш государь-император милостив и дает вам, падаль, последний шанс…

Бялко приблизился к строю вплотную. В глазах его плясали безумные огоньки, желваки ходили на скулах. Было видно, что у человека к стоящим перед ним какие-то старые обиды.

— Я изучил ваши дела… Взять хотя бы тебя, Снегирев! — Бялко неожиданно подскочил к рыжему парню, стоящему по левую от меня руку. — Будучи вахтенным на корабле вместо наблюдения за сканерами ты умник почему-то полез в интерчат. Соскучился по таким же как ты задротам, которые остались на гражданке, да? В итоге проворонил появление вражеских истребителей, которые атаковали твой эсминец из засады… Молодец! Пусть и наши тогда отбились, но корабль, тем не менее, получил серьезные повреждения и вынужденно был отправлен на верфи… Тебя нужно было за это сразу к стенке поставить, что лично я бы и сделал не задумываясь… Но наш император Константин Александрович он, видишь ли, человеколюбив! В штрафбат определил, душу твою мерзкую перевоспитывать…

Снегирев рядом со мной дернулся, будто от удара, глаза лейтенанта полыхнули бессильной яростью, а губы беззвучно зашевелились. Я не смог разобрать, что там прошептал Птаха, но понимал, что явно не дифирамбы Бялко.

— Или ты, буйвол деметрианский! — палец Бялко теперь уперся в грудь стоящего справа от меня сержанта Лютаева. — Ты вообще отличился выше некуда. Убийство офицера! Ты собачий сын совсем страх потерял?!

Лютый сжал кулаки и воззрился на сержанта как на своего кровного врага. По комплекции оба были примерно равны, однако Бялко как полукровка-новгородец превосходил моего нового приятеля в обхвате плеч и шеи, хотя и выглядел более грузным и заплывшим в сравнении с четко очерченными буграми мышц Лютаева…