Адмирал Империи – 37

Глеб Александрович Шереметев стоял на мостике своего флагмана, задумчиво глядя в иллюминатор на россыпь далеких звезд. Всего несколько часов назад он получил тревожное сообщение – вражеский Балтийский космофлот во главе с адмиралом Юзефовичем вошел из подпространства в звездную систему «Вязьма», где дислоцировались две его дивизии.

Еще свеж был в памяти недавний триумф в системе «Смоленск», где Шереметеву удалось разгромить часть сил противника и захватить полтора десятка боевых кораблей вместе с экипажами. Эта относительно легкая победа слегка затуманила разум графа, вселив в него, возможно, излишнюю самоуверенность. Он чувствовал, что сейчас удача вновь на его стороне.

– Господин адмирал, – отвлек Шереметева от размышлений вахтенный офицер, – Разведка подтверждает – сто двадцать вымпелов противника идут по направлению к четвертой планете.

– Хорошо, лейтенант. Пусть идут. Встретим их как полагается, – спокойно кивнул Шереметев. – Оповестите командиров кораблей – Будем стоять до конца. Балтийцы сами пришли в наши сети, и мы разделаемся с ними здесь раз и навсегда.

В глазах адмирала горела решимость. Он не собирался уклоняться от боя, несмотря на превосходство сил Юзефовича. Ведь теперь в составе его эскадр помимо проверенных экипажей Тихоокеанского флота были и трофейные корабли с командами, сформированными из резервистов, отставников и даже перешедших на его сторону пленных «балтийцев». Да, комплектование было поспешным, но выбора не оставалось. Так Шереметев существенно увеличил свои силы.

Подготовка к бою кипела по всей эскадре. Боевой дух экипажей Тихоокеанского космофлота был на высоте. Уверенные в своей мощи после недавнего успеха, они жаждали вновь скрестить клинки с ненавистным противником. И лишь одна деталь омрачала настроение Шереметева – непонятная пассивность Птолемея Грауса. Тот обещал прислать значительные подкрепления из столичной системы «Новая Москва», но до сих пор они так и не появились. Эта задержка злила адмирала и заставляла нервничать. Впрочем, он старался не подавать виду.

Вызвав в свою каюту старших командиров, Шереметев решительно обратился к ним:

– Господа, нас ждет нелегкая битва. Балтийский флот, а вернее – дикая, неуправляемая орда космических кочевников, уже на подходе. Но здесь, в системе «Вязьма» мы остановим их раз и навсегда! По данным разведки, у Юзефовича сейчас кораблей второй линии и гарнизонных команд чуть ли не больше, чем регулярных боевых единиц. Все мы знаем, что подобный сброд не усиливает, а лишь ослабляет флот. Эта пестрая толпа не сможет тягаться с нами!

Адмирал обвел взглядом собравшихся офицеров. На их лицах читалась решимость и боевой азарт. Они были готовы умереть, но не отступить.

– К тому же, отход к нашей столичной системе сейчас просто немыслим, – с горькой усмешкой добавил Шереметев. – Засмеют ведь, господа. Скажут – испугались это разношерстной вольницы мятежников и дали стрекача. Не позволим никому так о нас думать!

В глазах командиров вспыхнул яростный огонь. Никто из них не желал прослыть трусом и предателем.

– Будем стоять до последнего, господин адмирал! – в один голос заверили они. – С нами Бог и слава русского оружия! Разобьем балтийцев в пух и прах!

– Именно так, господа! – подытожил Шереметев. – По местам. И помните – мы должны победить любой ценой…

В итоге две армады боевых кораблей вскоре встретились у центральной планеты звездной системы «Вязьма» и расположились друг напротив друга.

– Карлуша, ты снова незваным гостем являешься ко мне, будто тебе в первый раз было мало, – усмехаясь, заявил Шереметев, стараясь быть вежливым, но это у него плохо получалось.

Адмирал сидел в своем командирском кресле, окруженный голографическими экранами, на которых мерцали тактические данные и изображения кораблей противника. Несмотря на внешнее спокойствие, внутри у него все кипело от едва сдерживаемого гнева.

– Тебе не надоело получать по шапке, адмирал? – продолжал он, с трудом удерживая сарказм. – Слушай, решай свои проблемы с Птолемеем без меня. Первый министр со своими союзниками сейчас находится не у столицы, а в Тульском Промышленном Поясе и поэтому маршрут к нему лежит точно не через «Вязьму»… Прошу, избавь меня от того, чтобы снова ставить тебя на место и убирайся из данной системы.

На мгновение в рубке повисла напряженная тишина. Офицеры на боевых постах украдкой переглянулись, ожидая реакции командующего Балтийским флотом. Они знали крутой нрав своего адмирала и предвкушали, как тот поставит на место Юзефовича. Но реакция оппонента оказалась совсем не такой, как ожидал Шереметев. На экране возникло насмешливое лицо Карла Юзефовича, искаженное злорадной ухмылкой.

– Нет, теперь я пришел лично к тебе, мой дорогой Глеб Александрович, – прозвучал его голос, источая яд. – И все эти корабли, которые ты видишь на экранах радаров, прибыли со мной не для того, чтобы наказывать Птолемея Грауса, а для того, чтобы наказать тебя!

В глазах Карла Карловича полыхала неприкрытая ненависть. Было ясно, что на этот раз он пришел не просто помериться силами, а по-настоящему отомстить за прошлое унижение. Шереметев невольно стиснул подлокотники кресла. Ситуация принимала скверный оборот.

– Ты, похоже, сильно обиделся после нашей последней встречи, – стараясь не выдать нервозности, ответил он издевательским тоном. – Прошу, не держи зла, клянусь Богом, я был вынужден атаковать…

Но Юзефович не дал ему договорить. Его лицо побагровело от ярости, глаза метали молнии. Похоже, слова Шереметева лишь подлили масла в огонь.

– Прекрати этот дешевый спектакль! – взревел он так, что динамики едва не лопнули. – Ты подлый лжец и бесчестный человек. Ты не имеешь права носить звание адмирала Российской Империи! Я обвиняю тебя в предательстве и вероломном нападении на мой космофлот и объявляю тебе войну!

Офицеры на мостике ахнули и изумленно уставились на экран. В рубках обоих флагманов разом стало очень тихо – казалось, все затаили дыхание в ожидании реакции командующего Тихоокеанским флотом. И она не заставила себя ждать. Шереметев подался вперед, в его глазах полыхнуло неподдельное изумление.

– Оооо, личная вендетта?! – прорычал он, мгновенно растеряв всю свою язвительность. – Ты понимаешь, безумец, что это не наши с тобой личные космофлоты и имперские, эти корабли даны нам под командование? Какую такую войну ты мне собрался объявить?

Адмирал с ненавистью смотрел на ухмыляющуюся физиономию своего визави. Сама мысль о том, чтобы использовать имперские силы для сведения личных счетов казалась ему чудовищной и абсурдной. Флот – не игрушка в руках амбициозных командиров, а грозное оружие государства.

Но Юзефовича, похоже, подобные соображения не волновали. Он расхохотался – громко, надрывно, почти безумно, будто услышал какую-то невероятно смешную шутку.

– Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что говорю, иначе этого бы и вовсе не произносил, – заявил он, отсмеявшись и утирая выступившие слезы. – А ты, Глеб Александрович, в свою очередь понимаешь то, что я хочу этим сказать?