Адмирал: Сашка. Братишка. Адмирал

– Растяжки?

– Гранаты на леске, зацепил и рвануло.

– С минами сталкивался, а про такие штуки пока не слышал.

Мы снова разошлись и двинулись вперёд. Метров через сто я заметил, что Волк насторожился, уши торчком, на дичь он так не реагирует. В принципе, как и на людей. Что-то другое. Уже минут через пять я знал, на что тот сделал стойку. В лесу кобыла стояла, а чуть в стороне домик на санях. Вернее будка, имеющая выход печки-буржуйки.

– Так вот они как грелись. Как же они через передовую перебрались? – усмехнулся я, на что старший политрук только скривился. – Стой тут и не двигайся, следы посмотрю, ну и на мины проверю.

Мне хватило пятнадцати минут, чтобы разобраться. Осмотрев будку, там был запас продуктов на неделю, чуть в стороне кострище с самодельной треногой, пищу готовили, трёхлитровый котелок в будке, и мешок с овсом для лошади, также была охапка соломы. Однако её не на будке привезли. Судя по следам, с какой-то копны поблизости выдрали, пока несли, теряли соломку. Внутри из оружия я нашёл ящик немецких гранат и коробку с патронами для их карабинов, вот и всё. Под скамейкой коробку запасных батарей к рации обнаружил. Три одеяла и пара тулупов, видимо ночью укрывались. Внутри они могли устроиться втроём, например, сидя, но спать только вдвоём, полностью вытянув ноги, третий видимо на пост заступал и менялись. Продуманная система. Будка с комфортом была сделана, оббита внутри утепляющим материалом, и даже стеклянное окошко имелось, кажется, вырезанное с какого-то самолёта, овальное. На правой боковой стенке будки были закреплены лыжи, вот и у напарника теперь они будут. Палки тоже были, я их просто не сразу нашёл, на крыше закреплены оказались.

– Всё, можешь подходить, безопасно, – сказал я напарнику.

– Нашёл что?

– Да, отличное средство передвижения, дом на полозьях. Думаю, себе оставить.

– Зачем он нам?

– Сам подумай, специально подготовленный для зимы дом, способный перемещаться. Мы же планировали в разных местах вести обстрел, и что, везде к нашим лезть как бедным родственникам? Напоите, накормите и спать уложите? А тут всё есть, мы сами с усами. И запас продуктов на неделю, и посуда имеется. Лошадь та же.

– А мне нравится, толково.

– Во, оценил уже. Домой поеду, я эту будку тебе оставлю, цени.

– Оценю, когда использовать буду. Хороша она так или нет.

– Это верно.

– Ну что, я в батальон за бойцами сбегаю?

– А зачем? Сейчас все трофеи соберём, погрузим в будку и сами доедем, с шиком. Нам же тела не нужны. Ты вот что, беги на место наблюдения, снимай с них всё, пока они не окоченели, даже маскхалаты. Штука редкая и ценная, отстирают, пригодятся.

– С того, что ты в голову попал, я себе заберу. У него воротник лишь испачкан и капюшон, зато у меня свой маскхалат будет.

– Точно. И трофеи себе присмотри. Бинокль тот же, а мой вернёшь. Я лошадь запрягу и подъеду, подготовь к этому моменту всё. Только рацию не трогай, я ею сам займусь. И планшет командира найди, там карта с координатами должны быть и метки. Нам пригодится, а то я тут совсем не ориентируюсь.

– Сделаю.

Ластин убежал, хрустя настом, шустрый мужик, как электровеник. Хорошего напарника подобрали. Ну а я подошёл к лошади, что на меня косилась, потрепал по холке, похлопал открытой ладонью по шее и дал похрустеть сухарём. Пищу та взяла и действительно захрустела. Этот кусок хлеба я в будке нашёл. Волк ревниво принюхался. Потом я занялся делом, запряг лошадь и, взяв лошадь под узду, повёл её за собой к опушке, выбирая более свободный путь. Волк носился вокруг, обнюхивая всё. Далёкие выстрелы и перестрелка его уже больше так не пугали.

Шёл я больше по своим следам, помнил, что там с этой будкой пройти можно, лишь в одном месте пришлось обходить мимо кустарника, а рубить его поленился. Быстрее и проще было обойти, не так уж он и разросся. Ластин уже заканчивал, так что, подведя лошадь ближе, я накинул поводья на невысокую ветку, пару раз захлестнув её, и стал убираться в будке, выкидывая разный мусор. Три ранца немцев были закреплены под потолком для увеличения места внизу. Если смотреть на эту будку как на сани, то дверь находилась на корме, а окно со стороны возничего или крупа кобылы. Под окном откидной столик и рядом по бортам небольшие, также откидные скамейки. Для утепления на пол будки накидано несколько одеял и тулупов. Так немцы и спали. Печка буржуйка стояла слева от входа, небольшая, удлинённая, с трубой, выходящей наружу. Чтобы случайно кто из спящих ногами в нее не упёрся она по низу была оббита обрешёткой из досок, и ногами можно было опереться о неё, не обжигаясь. Продуманная система. Вот я всё, что было внутри, вытащил на снег и стал выбивать, отряхивая. Буржуйка была потушена, я так понимаю, её только ночью зажигали. Более того, сверху на буржуйке было что-то вроде держателя, и похоже, на ней было можно что-то готовить, то есть это предусмотрено конструкцией.

После того как осмотрел и выбил вещи, до ранцев потом дойдёт, пока не заглядывал, я стал укладывать всё обратно, но уже аккуратно. Заодно мешок с посудой открыл. Ну да, всё верно, я так-то на ощупь ранее определял, что в нём, а теперь утвердился. Котелок примерно на три литра, может, чуть больше, чайник неплохой, походный, рассчитанный на костёр. Там выемка на ручке под ветку была. Потом сковорода, видно что-то разогревали, плохо отодрали, три миски и три кружки. Ложек не было, наверняка при себе носили, возможно, за голенищами сапог. Хотя нет, они же в валенках. Причём в вещах я нашёл походные армейские котелки, но ими явно не пользовались, чистенькие, посуды хватало. А котелки хороши, сам котелок, крышку для второго можно использовать, внутри ложка и кружка. На поясе можно носить, удобно, котелок имел выпуклость с одной стороны под тело. Если сравнить с круглыми красноармейскими котелками, без крышек и всего, небо и земля. Не удивлюсь, если у фронтовиков такие немецкие ценятся. Дома похожие немецкие котелки у меня есть, четыре штуки, всё ещё храню, мало ли на охоте пригодятся, а этот отцу подарю, у него вроде такого нет.

Закончив раскладывать вещи, я отошёл за санками и, подтащив их, убрал все вещи в будку, а санки закрепил сбоку, там разные крючки были, удобно, подвесил и не мешаются. Только после этого я направился помогать напарнику. Занялся рацией, свернул её и убрал вместе с антенной в будку. Кстати, она включена была, а я выключил. Знакомая рация, у диверсантов той же модели была, но помощнее.

– Ну что тут у тебя?

– Двое рядовых и один унтер, – разгибаясь, ответил тот, тяжело дыша. Двоих он уже раздел и вот с третьим заканчивал. Тяжело одному с ними возиться.

– А почему у него карабин вместо автомата? Автомат должен быть.

– А у него карабин непростой. Я тоже не сразу рассмотрел. С прицелом карабин.

– О, неплохая находка.

Подойдя к трём карабинам, я взял тот, что действительно имел оптику, и осмотрел его.

– Не новый, видимо давно пользуются… Подожди, у двоих пистолеты видел, у второго тоже краешек кобуры торчал.

– А она есть. Только это кобура от нашего пистолета. ТТ внутри был. Радист это.

– Понятно. Ладно, заканчиваем.

Мы совместно закончили, всё собранное аккуратно разложили в будке. И не забыв прихватить мои лыжи, устроившись на небольшой скамейке будки, покатили в сторону полка. Правда КП полка на шесть километров правее находится, тут батальон расположился, вот к нему и завернём. Перестрелка уже закончилась, затишье. А что, время обеда, к часу близилось, всё правильно, немец по часам воюет. Покачав головой, я даже удивился, ведь сегодня утром я ещё дома был. Где-то к десяти часом только приехал в штаб дивизии, там как-то всё быстро организовалось, как будто подготовлено было, и вот я уже веду перестрелку, причём всё это так быстро произошло, что и трофеи есть, и добыча. Вон старший политрук как разошёлся. Если он не всё брал, на что я указал, и начал говорить что-то о мародёрстве, то я так его отчитал, что возражений больше не было, всё собрал. Бинокль мне мой вернул, а себе один из трофейных оставил. Как я заметил, часы унтера себе присмотрел и в карман убрал, ну и по мелочи так. Часы остальных я в сидор убрал, и мелочь, включая ТТ. Кстати, котелок я ему немецкий всё же задарил, тот его очень заинтересовал, и, покивав, он его в свой сидор убрал.

Добрались до тылов обороняющегося мотострелкового батальона мы довольно быстро. Приметив в капонирах два танка, это были «двадцать шестые», даже удивился, что они у дивизии сохранились. Правда, это были единственные уцелевшие танки, ещё три, судя по чёрным столбам дыма, немцы всё же накрыли. В тылу мы нашли разбитую противотанковую батарею, всего одна сорокапятка уцелела. Ну почти, ей колесо повредило, и три артиллериста пытались его отремонтировать или заменить на такое же с разбитой пушки. От них мы узнали, где КП комбата. Чуть в стороне в небольшой укрытии, это был овраг. Дымилась походная кухня, там суетились несколько бойцов и ротный старшина. Оставив будку под их присмотром, прогулялись до КП. Встретили нас хорошо, да что хорошо, отлично. Особенно капитан обрадовался, что всё, корректировщиков мы накрыли и даже собрали их имущество. Ему надоело постоянно свой КП переносить. О нашем появлении тот знал, водители сообщили, как и то, на кого мы охоту открыли, так что принесённая нами информация его откровенно окрылила. Он ещё долго ругался в сторону рощи, в своём тылу никто даже не смотрел. Далеко, да от дорог не близко, там даже тыловых частей не было и артиллерии. Была противотанковая батарея, да разбита, миномётную батарею недавно присылали. Накрыли быстро, два подноса осталось. А из расчётов уцелело всего для одного.