Адмирал

– Значит, хочешь наших пленных освободить? – пытливо посматривая на меня, покусывал тот травинку. – Мы думали, не получится. Немцев много в городе.

– Меня это меньше всего беспокоит, - рассеяно ответил я и, достав наручные часы из кармана, носить их на руке глупо, трофейные, и посмотрел, сколько время. До наступления темноты три часа осталось, нужно поспешать. – Больше меня интересует, где стоит автотранспорт немцев, где содержат пленных, схема улиц с нарисованными маршрутами для быстрого покидания города. Дальше сами разберёмся. Поможешь?

– Поможем.

– О нет, о своих друзьях приятелях забудь. Если что пойдёт не так, я не хочу, чтобы ещё они пострадали. Сейчас идёшь к ним и говоришь что я твой дальний родственник, приехал из деревни. Мол, не сразу узнал. У нас дом обвалился, поедешь к нам помогать, стену подправить. Деревню любую назови в радиусе ста километров.

– Это зачем?

– Легенду тебе на всякий случай прорабатываем. Всё, иди прощайся, скажи что торопитесь, нужно собраться. Вещи с собой взять. Если кто будет напрашиваться, не бери, тебя одного мне вполне хватит.

– Ясно.

Долго ждать нового знакомца не пришлось. Степан действительно великолепно знал город и тайными незаметными тропами вывел к мастерским у порта, где сбоку находился небольшой гараж, на десяток грузовиков. Наши машины тут немцы использовали. В основном «Захары», «полуторки» редко, за машину её не считали. Осмотрев окрестности, часовой был один, на воротах, он же и за боксами приглядывал, я проследовал за Стёпой, и тот показал, как незаметно попасть в гараж.

– Мой батька тут работал, пока на фронт не ушёл. Мало кто знает, что этот бок отгибается.

Мы проникли в один из запертых боксов, тут стоял всего один грузовик, два других места пустые. Тот же «Захар», тентованный. Проверил его, машина на вид в порядке, ходовая тоже, заводить не пробовал, но визуально так и было. Бак, правда, пустой, но бочки с топливом тут были, заправил. Ладно, одна машина есть, с остальными что-нибудь решим, два бокса были открыты, слышались удары по металлу, немецкая речь. Видимо что-то ремонтировали. Дальше пошли к порту, он тут же, пару шагов. Лазеек на территорию было несколько, одной и воспользовались. Показываться нам на виду не стоило, поэтому, когда сблизились к месту, где работали пленные, а тут к складам вплотную подходил кустарник, я стал высматривать парней. Нет, не в этом году в плен попали, измождённые, форма износилась. Никак с прошлого года в плену маются.

– Всё Стёп, что мог, ты сделал. Спасибо. Теперь выбирайся отсюда, дальше я сам.

– Я помогу.

– Тебе сейчас нужно на виду быть. Устрой драку со множеством свидетелей, главное показать, тебя тут не было. Уходи. Иначе сам сгинешь и мать за собой утянешь.

Кивнув, тот посмотрел на меня и сказал:

– Я тебя узнал.

Не ожидаясь ответа, тот чуть отполз назад и скрылся в кустарнике, я же достав из кармана схему с улицами города, нашёл где пожарище, запомнил дорогу, и прикинул, что крюк за Юркой делать небольшой придётся. Нормально. Побегом пленных я планировал замаскировать пропажу местного начальника порта, Стёпа его мне уже показывал, не любили его в городе, плохой человек. Вот и отлично. Сейчас его в порту нет, домой уехал, вечер уже, рабочее время закончилось, но где тот находится, Стёпа мне показал. Там его и прихвачу.

Когда Стёпка ушёл, и мои руки оказались развязанными, я стал действовать. Времени почти не осталось, а столько сделать нужно. Ох и побегаю я. Вздохнув, я осмотрел бойцов, что копошились от меня буквально в двадцати метрах, те разгружали машину и носили мешки в баржу, что стояла на погрузке. Судя по белой пыли, что их покрывала, в мешках мука. Изредка косясь на ближайшего охранника, только он мог меня со своего места засечь, если я потеряю осторожность, у остальных моё убежище было в мёртвой зоне, стал ожидать, когда кто-то из пленных отвлечётся. Когда я наблюдал за портом, то видел что те отходили к кустарнику по малой нужде, притом охранники пристально следили за ними. Как бы не ломанулись прятаться. Однако в этот раз не повезло, когда разгружённая машина, подвывая мотором уехала, пленных построили, пересчитали и погнали в сторону дальнего барака, это и был сарай где их держали с зимы, окружённый колючей проволокой и с двумя вышками с часовыми. Не скажу, что дело усложняется, просто время теряю, а оно и так не резиновое.

Конечно же, фразу Степана я слышал и понял о чём он. Догадаться тут было не сложно. Правда я особо не отреагировал, просто кивнул, принимая к сведенью, так как весь был в мыслях и планах по освобождению наших. Причём это было на втором месте по важности, главное увести местного начальника порта. Вот та птица, что мне нужна. Или не уводить? На месте допросить, если оно подойдёт.

Покосившись в сторону барака, куда заводили пленных, я также скользнул к лазу и, покинув пределы порта, побежал к нужному дому. Проникнуть во двор частного особняка, которой тот нагло отжал себе, выгнав прошлых владельцев, один из лучших домов в частном секторе, оказалось несложно, перемахнул через забор из дикого камня, увитого плющом, быстро осмотрелся и, прикрываясь небольшими кустами винограда, держа «Наган» наготове, прокрался к двери. Были слышны голоса, не только на этом участке, но и на соседних. Вечер, все домашними хозяйствами занимаются, я осмотрел небольшой участок за домом, там копалась какая-то женщина, вроде картошку обрабатывала. Точно, картофельные кусты были. Начальника порта не было. Открыв дверь, петли даже не скрипнули, и проник внутрь. Наверху было слышно бормотание, вроде радио работает, проверив первый этаж, я стал подниматься на мансарду, проверяя ступеньки, чтобы не скрипели. Именно там начальник, в одних кальсонах и находился, пил из высокого бокала вино, курил сигару и слушал берлинское радио. Это был чистокровный немец, незнамо какими путями занесённый сюда, но устроился тот тут, похоже, надолго. В том смысле, дом, имущество заимел, уезжать в ближайшее время он явно не собирался.

Разглядывать его я долго не собирался, сразу определил, что тот один и показался на виду. Пришлось долго бить его по спине, чтобы тот откашлялся. Наконец тот хрипло дыша, с красным налитым кровью лицом, посмотрел на меня, покосившись на револьвер, и спросил:

– Ты кто?

Русского он не знал, всегда с переводчиком из комендатуры ходил. Сейчас его не было, переводчик из местных, между прочим, бывший учитель немецкого языка, фольксдойче. Но тот мне и не нужен был, сам справлюсь. Сделав большие глаза, я замогильным голосом произнёс:

– Я страшный русский партизан. Я ем сырую печень своих врагов, германских солдат. А сердце жарю на костре…

Услышав журчание под креслом, в котором сидел немец, присев посмотрел на увеличивающуюся лужу и, хмыкнув, сказал обычным голосом:

– Я даже не предполагал что вы такие доверчивые. Но правильно нас боитесь, так и надо, бойтесь дальше. Ладно, если серьёзно, то мне нужна информация по грузовым судам, что в ближайшее время идут через Керченский пролив. Я всё внятно спросил, разобрали?

– Твой немейский хорош, всего лишь лёгкий акцент. Я понял, - придя в себя, буркнул тот и повозился в мокром кресле.

– Ещё бы, год практики, скоро акцент совсем пройдёт. Особенно последнее время шикарная практика в разговорном немецком. Да и читаю всё лучше и лучше, с солдатскими письмами вашими работать приходилось. Ладно, что-то мы отвлеклись. Я тороплюсь - вы жить хотите, поэтому приступим.

– Вы меня хотите убить?

– Вы не очень хороший человек, как мне рассказали местные жители... Не надо так кривить лицо, это для вас они рабы и полезная живность. А для меня сограждане. Они жаловались на вас. Вы умрёте. Только выбор тут за вами. Пуля в висок и мгновенный уход, или я вам брюхо вспорю и вы будете мучительное умирать, пытаясь удержать свои кишки, вываливающиеся на пол… Что-то вы побледнели. Вам плохо? Вы это… держитесь. Может что сердечное?

– Нет-нет, я выдержу, - держась за сердце, и хрипло дыша, сказал тот.
– А может всё же без убийства? Я всё расскажу?

– Ну это всё зависит от того что вы знает. Может ничего, а я слово дам?

– Я многое знаю. Что именно вас интересует по перевозкам?

– Морской буксир с баржой, что идёт через пролив в Чёрное море. Эта ночь.

– Есть. Даже два. Один из нашего порта выходит, погрузка в полдень была закончена. Ещё один из Ростова на Дону. Но там проблемы с проходом, вроде какое-то судно село на мель и перегородило фарватер.