Адмиралы России. Гордость Императорского флота

За май — июль эскадра трижды ходила от Ахтиара до Одессы и далее. В Ахтиаре корабли пополняли запасы воды, провизии, проводили мелкий ремонт и продолжали плавание. Не обходилось и без несчастий. В ночь на 7 июня ударом молнии повредило фок-мачту и фор-стеньгу корабля «Святой Петр», убило матроса; корабль пришлось отправить в Ахтиар на ремонт. В июле посланный к Козлову кирлангич «Ахилл» в сильный ветер перевернулся; единственный матрос из его команды спасся и вышел на берег у устья реки Альмы. Плавание не только закаляло команды, оно еще показывало слабые места кораблей. Это оказалось очень важно, когда началась подготовка к длительной экспедиции.

Пока продолжалось плавание, в столице решили вопрос по жалобе конторы главного командира Черноморских флотов о самовольном вооружении флота. Было решено, что Ушаков прав, и Адмиралтейств-коллегия направила Мордвинову указ, чтобы тот в своих ордерах соблюдал «предписанную законами ясность в точности».

Не так счастливо для вице-адмирала окончился второй спор его с главным командиром. Ушаков сообщил в Адмиралтейств-коллегию о том, что проект новых кораблей, подготовленный под руководством корабела A. C. Катасанова, неудачен. Таково же было мнение большинства командиров. Однако испытания в плавании показали иное, и усовершенствования Адмиралтейств-коллегия посчитала полезными.

19 июля Ушаков сообщал в столицу со слов шкипера, пришедшего из Константинополя, что до 300 французских судов видели в виду Кандии (Крита), что турецкий флот приводится в готовность и что турки надеются на помощь России. Очевидно, в Турции узнали ранее о том, куда направляется французский флот. Судя по всему, соответствующими сведениями располагал и Павел I. Французская армада прибыла к Александрии только 29–30 июля, и войска Наполеона Бонапарта начали высадку в Египте. Но еще 25 июля Император отдал Ушакову указ о выходе на помощь туркам против Франции:

«По получении сего имеете вы со вверенною в команду вашу эскадрою немедленно отправиться в крейсерство около Дарданеллей, послав предварительно авизу из легких судов к министру нашему в Константинополе господину тайному советнику Томаре, известя его, что вы имеете повеление от нас, буде Порта потребует помощи, где бы то ни было, всею вашею эскадрою содействовать с ними, и буде от министра нашего получите уведомление о требовании от Блистательной Порты вашей помощи, то имеете тотчас следовать и содействовать с турецким флотом противу французов, хотя бы то и далее Константинополя случилось».

Рескрипт открывал огромный простор вариантов действий, далеко выходящих за границы Черного моря. Посему следовало особенно тщательно приготовиться к походу.

4 августа, когда эскадра прибыла к Ахтиару для пополнения запаса воды, вице-адмиралу доставили текст указа от 25 июля. Получив этот указ, Ушаков 5 августа ввел эскадру на рейд и предписал конторе Ахтиарского порта поторопиться с приготовлением кораблей. Мордвинову он рапортовал в тот же день, что собирается за шесть дней приготовиться к походу, работая днем и ночью. Кроме ремонта, следовало принять провизии на два месяца. Исключив из эскадры старые корабль «Святой Владимир», фрегат «Александр» и репетичное судно, он включил фрегаты «Казанская Богородица», «Сошествие Святого Духа» и прибывший из Лимана «Счастливый». Сообщая об этом в письме Г. Г. Кушелеву, Ушаков изложил свои планы. Так как корабли, построенные спешно из сырого леса и перегруженные артиллерией, не могли долго выдерживать бурную погоду, флагман предполагал при необходимости отстаиваться под прикрытием берега вблизи Варны. Он запрашивал, дозволяется ли ему такая предосторожность, и предлагал при необходимости искать эскадру у Румелийского (западного) берега Черного моря.

Тем временем ситуация окончательно определилась. В письме от 7 августа Кушелев сообщил Мордвинову о высадке войск Бонапарта в Египте и желании Порты вступить в союз с Россией и принять ее помощь.

Исконно турки были противниками россиян, не раз сходились в войнах и кровопролитных сражениях. Много стоило усилий оттеснить их к Дунаю и Кавказу. Однако изменилась обстановка в мире, и неожиданно заклятые враги стали друзьями.

Кушелев сообщал о воле Императора выслать в море для охранения Крыма эскадру контр-адмирала И. Т. Овцына из всех пригодных кораблей и фрегатов; при необходимости она должна была служить подкреплением Ушакову. Был приложен соответствующий указ Мордвинову. В ожидании, что эскадра может выйти в Средиземное море, Кушелев прислал 20 экземпляров атласа карт Архипелага и просил доставить лучшие карты Черного моря для составления соответствующего атласа.

Ушакову Император поставил сложную задачу, требующую и военных, и дипломатических способностей:

«Господин вице-адмирал Ушаков!

По отношению к нам пребывающего в Константинополе министра нашего тайного советника Томары о желании Блистательной Порты вступить с нами в теснейший союз и требовать от нас помощи противу зловредных намерений Франции, яко буйного народа, истребившего не только в пределах своих веру и богом установленное правительство и законы, водимого единым хищением и граблением чуждого, разрушившего все правила честности и все связи общежития, но и у соседственных народов, которые, по несчастию, были им побеждены или обмануты вероломническими их внушениями, чему показали пример, сделав ныне впадение во владение Блистательной Порты, в Египте, на порт Александрию.

Вследствие чего и повелели мы приступить к таковому союзу министру нашему, но доколе все нужные статьи утверждены будут, повелеваем вам со вверенною в команду вашу частию флота, согласно повелению, данному от нас от 25 июля, следовать немедленно к Константинопольскому проливу и, остановясь у входа оного, тотчас послать легкое судно или берегом нарочного с уведомлением о приходе вашем нашего министра, и буде Порта требовать будет, то вы тотчас следовать должны будете туда, где ваша помощь нужна будет, о чем и получите извещение от нашего министра.

Вошед в Константинопольский канал, должны вы иметь всевозможную осторожность от заразительных болезней, по случаю чего наш министр не оставит вас известить о нужных мерах сей предосторожности и где должны вы чего опасаться.

Буде нужда потребует, можете действовать соединенно с турецким флотом как у Дарданелльских крепостей в Мраморном море, так и в самом Архипелаге; равномерно, имея мы союз и с Великобританией и одну цель с нею, благосостояние соседних держав, дозволяем вам, когда обстоятельства потребуют, действовать соединенно с английскою эскадрою, находящеюся в Средиземном море и делающею поиски над хищным французским флотом.

Пределы, до которых плавание ваше быть должно в Средиземном море, имеют распространиться не далее Египта, Кандии, Мореи и Венецианского залива, смотря по нужде и обстоятельствам; проходить же каналы не прежде, пока получите на беспрепятственное возвращение назад в Черное море от стороны Порты через министра нашего удостоверение.

Донесения ваши к нам о плавании и действиях эскадры, коль скоро войдете в канал или уже и пройдете оный, имеете доставлять через министра нашего с купеческими судами, пакетботами или нарочною авизою, смотря по важности дела.

Впрочем, надеемся мы на вашу благоусмотрительность, осторожность, храбрость и усердие к службе нашей».

Указ этот явился основой экспедиции, навсегда прославившей имя Ф. Ф. Ушакова в истории флота.

* * *

12 августа эскадра из шести кораблей, шести линейных, репетичного фрегатов и трех авизо оставила Ахтиар. Целью был первоначально Босфор. Вперед Ушаков отправил судно «Панагия Апотуменгана» с запросом посланнику Томаре, требуется ли турецкому флоту его помощь, и просил уведомить о разрешении войти с эскадрой в Константинополь. Посланному лейтенанту Тизенгаузену флагман поручил спешно привезти сведения от Томары на эскадру, крейсирующую у Босфора.

В письме Томаре, излагая императорскую волю, объявленную в письме Кушелева, Ушаков просил дать письменное предписание и согласие Порты на проход эскадры проливами и беспрепятственное возвращение на Черное море. Докладывая о своих действиях Павлу I, флагман писал, что если авизо не успеет вскоре возвратиться, то он пошлет второе и будет продолжать крейсерство.

В тот же день, 12 августа 1798 года, Ушаков направил в контору главного командира Черноморских флотов рапорт о необходимости прислать хотя бы два пригодных для крейсерства и посылок судна и с ними недоставленные мясо, обмундирование и невыплаченное жалованье. Контр-адмиралу Овцыну флагман приказал собирать отставшие суда у Калиакрии или вблизи от Босфора, в зависимости от ветров.

Плавание не было безоблачным. Из-за крепкого ветра и волнения акат «Ирина» получил такую течь, что 15 августа пришлось его отправить в Ахтиар. Из-за серьезных повреждений руля 18 августа за ним отправился корабль «Святая Троица». Остальные повреждения исправляли на ходу. 18 августа эскадра вышла к острову Фидониси. В тот же день военный совет признал, что оставшиеся корабли после небольшого ремонта способны продолжать плавание. Контр-адмиралу Кумани Ушаков приказал поторопиться с ремонтом и отправить «Святую Троицу» к эскадре.

«Панагия Апотуменгана» прибыла в Константинополь 18 августа. 19 августа Томара писал Ушакову, что Порта уже 16 августа разрешила ввести русские суда в Босфор, и предложил поставить эскадру у Буюкдере, не дожидаясь, пока он решит с турецким правительством вопросы о возвращении эскадры и некоторые другие, ибо считал положительные ответы несомненными.

Эскадра Ушакова была 22 августа у Босфора; 24 августа моряк получил письмо Томары, но отказался идти в пролив ранее, чем получит гарантию возвращения. С этим ответом Ушаков отправил вновь к Томаре посыльное судно. 25 августа была опубликована декларация турецкого правительства, в том числе о беспрепятственном проходе проливов. Теперь эскадра могла вступать в Босфор, что Ушаков и исполнил в тот же день.