Адолесенс

– Снова и снова ты пытаешься из меня сделать дурочку и выставить себя эгоистом. Я начинаю узнавать твой стиль, Тём. Помогая старушке перейти дорогу, ты непременно скажешь, что тебе просто по пути. Ты даже будешь убеждать всех в том, что хотел побыстрее убрать эту старушенцию с дороги, но своей души не признаешь. Вот что теперь делать? Тебя этой же осенью заберут в армию.

– Мне семнадцать. Не беспокойся. Этот год я плодотворно проведу в творческих поисках. К тому же, я тебе не завидую. Одиннадцать лет отучиться и опять садиться за парту - это издевательство. Считай, я тебя под танк кинул. А у меня всё отлично будет. Тем более, ты сама спросила: "Тебе не жалко отсюда уходить по утрам?" Вот видишь, жалко. Очень жалко, не хочу уезжать. А ещё у нас с парнями куча идей, которые нужно воплощать в ре...

Полина бросилась к Артёму и обняла. Так крепко, что болью сдавило грудь, приятной болью.

Дав обещание Артёму не винить себя, Полина расспрашивала его обо всём. Ей так хотелось знать этого человека. В этих лучах проектора она чувствовала что-то родное, что-то, чего не знала никогда и объяснить не могла ни себе, ни другим.

Весь август Артём и Полина провели вместе, не замечая времени и не разлучаясь надолго.

X

Ранним утром 31 августа Полина сидела в зале ожидания аэропорта. Попрощавшись с родными, она ждала не самолёт, а его. Артём сдержал слово и не опоздал ни на минуту. Он поздоровался с семейством Агеевых так, как приветствуют родственники или хорошие друзья.

Увидев Артёма, Полина непроизвольно встала со своего места, навязчивый рой волнующих мыслей оставил её. Под предлогом обычной прогулки Артём и Полина отправились к выходу в город.

– Ну что, готова показать зубрилам, кто есть кто?
– спросил Артём с шуточно-серьёзным выражением лица.

– Конечно. Первый семестр - и я дома, - подхватила серьёзный тон Полина.

– Вот этого не надо. Мне ты тут не нужна без сессии на "отлично".

– Тём, как я без тебя? Как ты без меня?
– часто моргая промолвила Полина.

– Всё будет тип-топ. Ты даже не представляешь, как всё изменится в ближайший месяц. Много новых людей, всяких интересностей студенческой жизни... Я знаю одного весёлого гения из Берлина, который преподаёт в университете. За десять лет своей карьеры он усвоил одну истину - студенческие годы становятся лучшими в жизни каждого. И пусть у тебя сейчас дежавю с тем, что нам заливали учителя в школе, а до этого воспитатели в садике. Но правда в этих словах всё же есть.

– Обещай мне, что ты поступишь в следующем году, - остановившись, перебила Полина.

– Обещаю, обещаю. За год я сам университет учрежду... учредю... осную.

Они рассмеялись. Объявили посадку. Когда они вернулись обратно, Артём дал Полине конверт.

– Возьми, ты не должна открывать его, пока не прилетишь в Москву. Договорились?

– Дого-рились, - с влажными глазами произнесла Полина.

– Отставить слёзы на борту, смайл, - подмигнул Артём, чмокнув Полину в голову.

Он обнял Полину в последний раз и направился к выходу. Невыносимая тяжесть сковывала его сердце, горло. Он не выносил долгих прощаний, предпочитая вообще не провожать близких.

Через полчаса самолёт взмыл в бирюзовое небо. Не вытерпев, Полина открыла конверт и достала письмо, исписанное перьевой ручкой.

"Поля, мой друг. Я никогда не писал писем, но сегодня выполнил норму за предыдущие годы. Не получилось преуспеть в поиске правильных слов, прости.

Как ты уже догадалась, я знал, что ты откроешь конверт в самолёте, поэтому не удивляйся, если..."

Письмо на этой странице обрывалось. Сидящий рядом с Полиной миловидный старичок спросил её:

– Дочка, прошу меня извинить. Ты не могла бы найти в моей сумке синюю коробочку с таблетками. Она в боковом кармане. Чертовски боюсь летать.

– Ой, да, конечно, - ответила Полина.

Она открыла сумку - рядом с таблетками лежала фотография. Полина достала её. На фотографии была она в выпускном сарафане, улыбающаяся и, похоже, счастливая. На её коленку передними лапками опиралась любимая собачка, которую Полина ласково потрёпывала за ушко. Она продолжила читать.

"...если добрый попутчик тебя попросит поискать что-то в его сумке.

Offtop: я уже об этом говорил, но повторю ещё раз. Я не маньяк, но в тот день не мог пройти мимо такого чуда. Но вернусь к теме письма.

Твой верный панда хочет, чтобы череда стремительно сменяющихся событий, которые неизбежно вот-вот и свалятся на тебя, засияла разными цветами. Яркими, теплыми. Поэтому выбора, как видишь, не остаётся. Ты обязана приложить все усилия и оторваться за троих.

Пожалуйста, забудь про учёбу. Прекрасно знаю, что даже сделав это, ты будешь лучшей. Главное - занимайся тем, что тебе интересно. Сиди на парах, ходи по театрам и паркам, гуляй с друзьями - делай всё, что тебе захочется. Ты по-настоящему это заслужила. Тем временем, прошли ещё 30 секунд. По моим гуманитарным подсчётам к тебе должна подойти..."

Проходившая мимо стюардесса остановилась и передала Полине фотографию, на которой она в комнате Артёма листает огромный альбом. Она вспомнила, как попросила показать его работы преимущественно жанре "фентези", как на целый час ушла в странный и чарующий мир космических пейзажей, вековых лесов, неземных персонажей. Она продолжила читать письмо.

"...стюардесса. Мне понравился твой интерес к этим бездарным работам. Тем более, ты первый человек, оценивший их. Поэтому жду твоей строгой рецензии. Вообще я успел сделать двадцать три фотографии тогда. Я чуть-чуть волшебник, но, к сожалению, двадцати трех стюардесс я не достану. С другой стороны, у тебя будет повод вернуться ко мне.

Я не хочу писать об этом. Но была у меня серьёзная мысль. Допускаю возможность, что в числе людей, которых ты встретишь, может оказаться человек, которого ты искренне полюбишь. И я хотел написать, что не сковываю тебя никакими обязательствами...

Но потом меня чуть не стошнило от самой этой мысли, затесавшейся в моей голове с рыцарскими сказками из средних веков. Я люблю тебя. Тот, кто любит, будет бороться за любовь. Если в этом состоит эгоизм, тогда я - самый счастливый эгоист своего времени.

С твоего позволения, я тебя целую. Я жду тебя".

В конце письма была фотография улыбающегося Артёма и собачки с таким же выражением задорной мордочки.

Салонный шум самолёта прервало сообщение пилота: "Уважаемые пассажиры, мы рады приветствовать вас на борту нашего самолёта. Мы набрали высоту и уже через два часа будем в Москве. А пока желаем Полине Алексеевне Агеевой успехов в учёбе в одном из лучших университетов страны! Поль, покажи им там всем, кто здесь мама! Кхм... Спасибо за внимание!"