Адреналин. Коллекция бонусных материалов к серии Потерянная дружба

– Хотя заходить в дом тебе запрещено.

– Я не хочу в дом. Я хочу в тебя. Прямо сейчас, или в два часа ночи, или когда мне вздумается, черт возьми.

От идеи, что смогу проснуться утром рядом с ней, или… черт… даже посреди ночи, и все, что мне нужно, будет в пределах досягаемости, я почувствовал себя последним эгоистом, но мне было все равно.

Я ослабил ее галстук, снял его, пока она расстегивала свою белую рубашку. Вмиг Тэйт осталась без лифчика. Притянув ее к себе, я прижался грудью к ее обнаженной груди, наслаждаясь уже знакомым ощущением, будто мой член заполнился расплавленной лавой. У меня было три уровня сексуального возбуждения: 1. Эх, я смогу, если захочу; 2. Ого, вот бы Тэйт была рядом; 3. Сейчас.

А с обнаженной Тэйт поблизости всегда действовал третий пункт.

Расстегнув пуговицы на ее черных брюках, я запустил руки под ткань и сжал ее задницу. В конце концов, между нашими бедрами не осталось ни миллиметра пространства, словно нас склеили. Она обхватила руками мою шею. Я проигнорировал ощущение легкого дискомфорта в спине. Какая разница, черт возьми?

– Ты сделала инъекцию по графику? – спросил между поцелуями.

– Да, – выдохнула Тэйт, когда я положил ладонь ей на грудь и осторожно прикусил шею.

– Джаред. В нашем распоряжении столько времени. Что мы будем делать? – поддразнила она, поглаживая меня через джинсы.

Проклятье.

Я зажмурился, вдыхая и выдыхая через нос горячий воздух. Подтолкнув Тэйт вперед, открыл дверцу душевой кабины и включил кран. Вода полилась из двух леек, расположенных с обеих сторон, тесное пространство заполнилось густым паром. Потом отстранился назад, не сводя с нее глаз. Она дышала часто, ее лицо вспыхнуло румянцем, а губы блестели. Тэйт распустила волосы. Ее соски были видны сквозь пряди, спадавшие на грудь. Господи, она прекрасна.

Вся – огонь и страсть. Вся моя.

Выдернув ремень из петель, я швырнул его в сторону и быстро разделся. Она тоже избавилась от своих брюк и вошла в душ, не прерывая зрительного контакта со мной ни на минуту. Наверное, я выглядел словно лев, преследовавший добычу, но все было совсем не так. Тэйт сама была хищницей, манившей меня.

Когда я закрыл за собой дверцу, несколько мгновений мы наблюдали друг за другом. Она прислонилась спиной к бортику кабины в ожидании. Хоть Тэйт и заправляла всем, она позволяла мне почувствовать, будто я охотился за ней. Мне это нравилось. Я прильнул к ее телу; по моим мышцам пробежала дрожь. Тепло разлилось по венам, я как будто под кайфом был.

Приподняв ногу Тэйт, прижал ее к своему бедру и начал медленно поглаживать ее, глядя ей в глаза. Она предпочитала ощущать внутри себя мой член, а не пальцы, но такие ласки тоже любила.

Медленно. Всегда медленно.

Настолько медленно, что я улавливал точный момент, когда ее тело начинало терять контроль, и это действовало на меня подобно наркотику. Она затаила дыхание, ее глаза почти закрылись, веки дрогнули.

Вода омывала наши ноги, кожа стала липкой из-за пара, воздух – тяжелым и жарким. Я провел кончиком языка по ее нижней губе.

– Трахни мою руку, Тэйт, – прошептал напротив ее рта.

Она застонала, закрыв глаза, обхватила меня за плечи покрепче и начала двигаться против моей руки. Мягко и неторопливо поначалу. Затем движения стали жестче. Тэйт прижималась к моей ладони быстрее, резче, более требовательно. Я чувствовал ее влажность у себя на пальцах.

Она ухватилась за мою руку. Я поддерживал ее шею, ощущая вкус ее губ, и почувствовал, как оргазменный стон вырвался из ее горла, отразившись эхом у меня во рту. Тэйт дрожала и раскачивалась на моей руке, все больше замедляясь. Клянусь, мне было слышно, как билось ее сердце.

– Черт, Тэйт, – выдохнул я, когда она содрогнулась, прильнув к моему телу. Подхватив ее под колено, обернул обе ее ноги вокруг своей талии, прижал к стене и резко вошел в нее.

– Ах, – выкрикнула Тэйт, потом тихо простонала: – Джаред.

Я сжал ее бедра слишком сильно, вероятно, оставляя синяки, но она дарила мне чертовски приятные ощущения.

Мы перестали пользоваться презервативами два месяца назад. Я сдал анализы, Тэйт перешла на противозачаточные инъекции, и мы нисколько не пожалели. После первого раза без презерватива черта с два я бы к ним вернулся. Чувствуя ее без этого барьера между нами, я как будто попадал в рай.

– Мне нравится, когда ты произносишь мое имя со стоном. – Я прикусил нижнюю губу Тэйт и немного оттянул, размеренно двигаясь внутри нее. – Ты переворачиваешь мой мир с ног на голову вот уже восемь лет. И мне все не достаточно.

– Никогда не будет достаточно. – Она накрыла мой рот своим, коснулась языком моего языка, пробуя на вкус.

Никогда не будет достаточно.

Джаред

Я моргнул, проснувшись практически в кромешной темноте, и услышал сигнал своего телефона.

Глянув на часы, стоявшие на прикроватной тумбочке, заметил, что шел второй час ночи. Мы с Тэйт уснули меньше часа назад.

Подхватив сотовый, открыл сообщение от Джекса.

"Дома", – гласило оно.

Улыбнувшись про себя, я удивился, насколько меня успокаивала мысль о том, что он в безопасности, и как быстро Джекс стал считать мой дом своим.

Я попросил брата периодически связываться со мной и просто ставить в известность о его местонахождении. После того, как мы с Тэйт сошлись, Джекс и Мэдок сдружились, поэтому, кто знает, в какие переделки эти двое могли влипнуть вместе.

Я написал ему: "Мэдок?".

"Тоже должен быть дома. Он уехал из боулинга час назад".

Отлично. По крайней мере, мы с Тэйт уже спали на тот момент, так что Мэдок не должен был ничего услышать.

"Спокойной ночи", – ответил и положил телефон на тумбочку.

Повернувшись на бок, увидел, что Тэйт лежала на животе, в обнимку с подушкой. Ее лицо было отвернуто от меня; мягкий лунный свет, пробивавшийся через окно, падал ей на щеки и обнаженную спину. Простыни окутывали ее талию. Приподнявшись немного, я улыбнулся, разглядывая расслабленные черты ее лица и пухлые губы.

Даже зная, что я должен позволить ей выспаться, все равно, опершись на локоть, провел ладонью второй руки по ее спине вверх-вниз. Невозможно было удержаться и не притронуться к ней. Словно леденец, который можно облизывать целую вечность, или мороженое. Она была моей пищей. Мы провели вместе всего несколько месяцев, но я помнил каждый миллиметр тела Тэйт. Знал, что она любила заниматься сексом по утрам; когда я проводил пальцами по ее волосам, она моментально таяла, а единственный парфюм, который предпочитал на ней – запах ее собственного пота.