Адриан Моул: Годы капуччино
Шрифт:
Вчера вечером Джереми Паксман из «Ночных новостей» мучил Пандору вопросом о говядине на кости. Она неотступно следовала линии партии:
— Необходимо оградить общество и т. д. и т. п!
Хотя в последнем разговоре со мной Пандора заявила:
— Эта полная нелепость! По статистике средний британец скорее окочурится, свалившись с ё… стремянки.
Во время интервью из-за фасада политика все-таки проглянула женщина. Когда мистер Паксман сказал: «Да будет вам, миз Брейтуэйт», Пандора ответила, понизив голос: «Джереми, вы такой сильный человек». И засмеялась своим хриплым смехом, а потом, кажется, показала ему
Это едва ли не самая эротичная вещь, которую я когда-либо видел или слышал, с тех пор как Барбара Виндзор потеряла лифчик в фильме «Продолжаем отдыхать» [99] .
Сегодня утром газеты только об этом и твердят. Брутус из «Экспресс» утверждал даже, что мистер Паксман прямо из студии бросился под холодный душ и охлаждался целых двадцать минут.
10 часов утра.
99
Барбара Виндзор — английская актриса, известная ролями пышногрудых глуповатых блондинок в фильмах цикла «Продолжаем…»
В утренней почте ни одной открытки. Ни одной. Неужели это все, чего я заслужил за тридцать один год существования на этой бренной земле? Пустую каминную полку в день святого Валентина?
Но во второй половине дня Уильям с Гленном изготовили мне открытку. Уильям воспользовался карандашами «Лейкленд». Открытка получилась довольно милая: большое сердце с палочками вместо рук и ног и пузырьком изо «рта», в котором было написано: «Папе, тваи сыновя».
Где-то в 9 часов вечера в почтовую щель вползла валентинка. Я тут же открыл дверь, оглядел улицу вдоль и поперек, но никого не увидел. Открытка выглядела так, как и полагается выглядеть валентинке: большое красное и очень пухлое сердце. Внутри единственная буква — Э . Я не знаю никого, чье имя начиналось бы на Э.
Кто бы это мог быть, дорогой Дневник?
Сегодня позвонил Лес Бэнкс, строитель, которого я нанял ремонтировать дом Арчи, и сказал, что не может завтра приступить к работе, как обещал. Его теща скоропостижно скончалась накануне вечером.
Заглянул некий тип по имени Нобби и попросил, нельзя ли «оставить лестницы сзади дома». Этот человек утверждал, что работает на Леса Бэнкса. Я потребовал показать документы.
— Да звякните лучше Лесу на мобильник, — сказал он.
Я так и поступил. Лес подтвердил, что Нобби — один из его работников, и сказал, что работы на Крепостном Валу могут начаться в среду «как только разделаются с похоронами». Судя по голосу, горем он отнюдь не убит. На самом деле мне показалось, что он сидит где-то на свежем воздухе, на крыше, и слушает Радио-1.
3 часа ночи.
Неужели семейство Бэнкс собирается похоронить покойную с неприличной поспешностью?
Вторник, 17 февраля
Сегодня Гленн спросил:
— Как ты думаешь, папа, Гленн поставит на игру Майкла?
Я понятия не имел, о чем он толкует. Решил, что мальчик начал называть себя в третьем лице, как в свое время делала Маргарет Тэтчер. Верный признак
сумасшествия или мании величия.Теперь, после просмотра новостей, я знаю, что Майкл — это Майкл Оуэн, восемнадцатилетний футбольный вундеркинд, а Гленн — это Глен Ходдл, тренер английской сборной. С этого дня стану непременно читать спортивные страницы в «Индепендент». До сих пор я выкладывал ими мусорное ведро под раковиной.
Вечером снова пришла Элеонора Флад. Губы она покрыла помадой, а тело умаслила благовониями зрелых плодов дерева манго. Я сделал все, что в моих силах, дабы удержаться и не погладить ее тонкие запястья.
Теперь я понимаю, что меня всегда влекли женские суставы: обожаю колени, плечи, шеи, лодыжки и запястья. Но к пальцам я беспросветно холоден.
После занятий с Гленном Элеонора сказала мне, что она считает его «очень умным мальчиком, хотя и несколько отсталым в культурном плане».
Ответил ей, что стараюсь справиться с этой проблемой. Мы беседовали в гостиной, сидя у камина. Элеонора оглядела книжные шкафы, эстамп с золотой рыбкой Матисса и сказала:
— Гленну очень повезло, что у него такой отец. Мой отец был…
Она опустила серые глаза и устремила взгляд на пылающие дрова из прессованных опилок, не в силах закончить предложение. Ее черные волосы поблескивали в отблесках пламени. На ум мне пришло выражение «врановое крыло».
Я уточнил:
— Алкоголиком?
— Нет, — ответила Элеонора, но так и не сказала, кем же был ее отец, чем едва не довела меня до исступления.
С тем она и удалилась — на эпиляцию волос вдоль линии купальника. В такой-то час?
Когда я зашел пожелать Гленну спокойной ночи, он спросил:
— Как ты думаешь, папа, я научусь читать к чемпионату мира?
— А когда чемпионат мира? — поинтересовался я.
Гленн нахмурился и сказал:
— Но ведь ты-то наверняка должен знать, папа.
Я сказала, что точная дата выскочила у меня из головы, но по лицу Гленна было ясно, что он горько разочарован во мне.
2 часа ночи.
Я одержим похотью к Элеоноре Флад. Не могу не думать о линии ее купальника.
Никаких признаков Леса Бэнкса. В 5 часов вечера зашел Нобби и забрал лестницы.
Я позвонил Лесу, но лишь наткнулся на атвоответчик.
Городской совет Гейтсхеда воздвиг рядом с шоссе А1 двухметровую статую под названием «Ангел Севера». Мама с Иваном покатили на велосипедах смотреть на нее, по дороге они будут останавливаться в пансионах.
Иван сказал перед отъездом:
— Я давний поклонник творений Энтони Гормли.
А Мама уточнила:
— Этот не тот, что был женат на Джоан Коллинз? [100]
Позвонил Лес Бэнкс, сообщил, что не может сегодня приступить к работе, потому что они с женой находятся в травмопункте. Она искромсала себе пальцы электрическим ножом для разделки мяса.
Нобби принес лестницы обратно.
100
Энтони Гормли — британский скульптор, специализирующийся на инсталляциях; Джоан Коллинз — британская актриса, получавшая известность после роли в американском сериале «Династия», ее второго мужа звали Энтони Ньюли