Адский меч ниндзя
Шрифт:
Эльвира почувствовала, как набухают и твердеют ее соски, под волшебными руками, как горят ее щечки. Она сглотнула и, наконец, сумела вдохнуть воздуха. Никогда она не испытывала подобного, ее груди еще плотнее прижались к его груди. Из прокушенной губы закапала кровь. Гордая рабыня, не ведающая мужской ласки, привыкшая объяснять мечом. Не удивительно, что ее так смущает этот парень, сердце стучит как барабан, и в какой-то момент замутилось сознание. Она не могла оторвать взгляда от бездонных глаз, потеплевших от ослепительно жемчужной улыбки. Попаданец-полковник тихо произнес.
– Твои уста созрели как ананас, под десятью
Его губы твердыми и теплыми приторно сладкими на вкус, императрица с изумлением почувствовала, как ее собственные уста отвечают на медовые нежности.
Ласково, но силой мужчины он пробежал языком по ее губам, нежно заставил открыть их и ее язык оказался у нее во рту.
Касание сплетенных языков взорвалось внутри ее мешаниной ощущений, которые напоминали пламя ада и бездонную глубину реки Фирра, что согласно преданию протекает в раю. Сознание рассыпалось, и она дикой кошкой приникла к нему.
Руки Светонесущего пробежали по ее волосам и, отпустив ее голову, юноша впился разящим взглядом. Его изумрудно-сапфировые глаза горели, в них читалась властная воля – воля сильного мужчины. Внезапно Эльвира расплакалась, герой-полковник обнял ее, позволив излить накопившуюся тоску. Рабыня приникла к нему, горестно рыдая. В ее голове мелькнул мысль нельзя ей воительнице, командующей целым туменом, из десяти тысяч солдат, столь явно демонстрировать слабость, можно лишиться остатков уважения.
– Скажи мне правду Эльвира, о чем ты грустишь.
Тихо произнес Попаданец-полковник.– Пустое! Тебе трудно понять. Ты не женщина. – Простонала с непереносимой скорбью Эльвира.
Абакан мягко настаивал:– Значит у меня вместо сердца гранитный камень.
Девушка искренне произнесла, с героическим усилием сдерживая слезы:– Просто я подумала, как замечательно было бы, если бы я родила от тебя детей. Но если восстание потерпит поражение, что их ждет. Скорее всего, что больнее отомстить тебе их не убьют сразу, а дадут подрасти при этом, подвергая унижениям и истязаниям!
Попаданец-полковник кивнул в ответ:– Я понимаю тебя моя звезда. Поэтому мы и не должны проигрывать. – Абакан ощутил воодушевление. – Новая добрая и справедливая религия позволит закрепить победу! И не будет рабов угнетателей и угнетаемых!
– Верно! – Ее глаза сверкнули, а голос обрел жесткость.
– Все жрецы грубые скоты. Кроме Ботвинника. Нужно новое священство, для могучего и справедливого Всевышнего. Но где их найти, возможно, ли в принципе такое? Нет честных служителей культа!
– Я так не думаю! Просто ты не встречала настоящих мучеников веры!
Мелодичным голосом произнес Попаданец-полковник.– А ты встречал? – Возмутилась страдалица Эльвира. – Разве вокруг нас не было подлости?
– Была и подлость, и трусость, но были и герои. – Стал произносить очередную воодушевленную речь Абакан. – Особенно среди детей,
вот взять маленького телом, но великого душой Хука. И многих других воспрянувших духом, которых уже многие тысячи. Ни где на планете, да и вселенной не было более честного, смелого, трудолюбивого и благородного народа, чем тот что поднялся под нашим знаменем. У нас под мечом, много национальностей, сначала раб расправил плечи, а затем приобрел, светлую голову. Во взгляде Эльвиры читалось недоверие:– Сможет ли рабство родить героев?
– Поверь мне да! – Абакан заговорил с тем пламенеющим убеждением, которого у него никогда бы и не было в прежнем мире и теле. – Революция пускает кровь, что ведет к оздоровлению народа, сгоняет жирок, что обновляет элиту!
– Ты сам как герой! – Девушка явно усомнилась. – Но Всевышний на которого, мы уповает далеко и не может дать счастье всем во вселенной.
Светонесущий расправил плечи, по груди прошла волна:– Я понимаю, их ты нуждаешься в утешении, как впрочем, и я. А что до нашей веры распространиться по всему необозримому множеству миров. Я верю, что наука даст нам такие крылья, что мы побываем на всех звездах. Скорее всего, тут нужна будет особая тяга. Ух, все эти поцелуи распалили, аппетит, тем более что я обычно мало ем на ужин. В моих кишках пусто как в сердце ростовщика. Может слегка, перекусим перед длинным днем.
Эльвира кивнула, изящными пальчиками дернула за шнурок. Две девушки внесли хлеб, овощи, кусок мяса и сок в кувшине.
– Довольно ты скромна в питании. – Заметил вождь восстания.
– Сам учил, хоть и командир, но не ешь больше рабов. К счастью мы захватили большой обоз, так что с питанием у нас нет проблем.
Рабы и воины дорожат своим, жестко лимитированным временем, вождь и его маленькая подруга ели быстро и молча.
Затем, не доев вновь, соединились. Попаданец-полковник взял в ладони ее лицо, водя большими пальцами по скулам. – Твоя кожа как сливки, а в драгоценных глазах отражается небо, волосы напоминают что-то особое, такое непорочное светлое. Наверное, так выглядят ангелы.
– Голос главы мятежников стал подобен тихому шелесту прибоя. Даже удивительно слышать столько мелодичности из уст грубого варвара.
– Поверь мне – нет ничего прекраснее любви сильного мужчины – сейчас ты почувствуешь это!
– А сколько девушек в каменоломнях не знают ласки, им даже грубое насилие кажется отрадой. – Прошептала в ответ воительница.
– Не будем говорить о мрачном. – Светонесущий положил мозолистые руки, бывшей рабыне на плечи. Ветер разгоняющий волны прибоя крепчал.
– В тебе есть что-то отличное от других женщин, что-то трагичное и печальное. Еще вчера я считал тебя лишь капризной извращенной девой, которая присоединилась к восстанию из-за нереализованных амбиций, а теперь мне кажется, что я знаю тебя давным-давно. И ты непросто переменная сирена, нет, ты нежная и ранимая женщина, страстно желающая любви.
Его слова показались ей стихами, сердце бешено застучало от таких романтических речей.
– Я гораздо хуже, чем кажусь тебе! –Робко прошептала она – мне приходилось своей рукой отправлять на смерть живые существа. Ты видел, какова я в ярости.