Адский пекарь

И с чего бы во мне проснулись такие меланхоличные мысли? Всё же виноват тот мужик. Нужно поскорее вернуться в пекарню и к своему обычному настроению. Это могло плохо сказаться на окружающих.

Чем дольше я был в мире людей, тем страннее у меня становился юмор. Раньше я и не шутил. А теперь…

С такими мыслями я зашел домой. Пекарня ещё работала. С появлением Соры бабка не упустила возможность и увеличила длительность рабочего дня. Ей только повод дай.

Вопреки моим предположениям, ничего плохого не случилось. Сора серьёзно отнеслась к приказу. Но чувствовалось некоторое напряжение в воздухе. Даже посетители не пытались флиртовать с Настей, как это было всегда с момента её появления. Но это относилось только к Насте. Соре же досталась повышенная порция внимания. Дух дома буквально купался во взглядах мужчин. И хорошо, что не слюней. Ещё испортят мой товар.

Однажды брат активировал ловушку, когда я доставал хлеб. При повторном открытии дверцы печи с потолка хлынул дождь. И когда я достал свежий, только приготовленный хлеб, то не успел сделать и вдоха румяной выпечки, как она превратилась в кашу. В тот день одного крыла замка не стало. А брат долго восстанавливался. Больше он не пытался испортить ни одно моё творение.

Встав в углу так, что меня никто не заметил, я всматривался в окружающее пространство пекарни, наблюдая за тем, как вели себя Сора и Настя.

Вот к Соре подкатывает очередной покупатель, протягивая вперёд руку, будто невзначай пытаясь задеть её грудь. Но внезапно покупатель падает, а она насмешливо говорит:

— Что же вы так неловко? Вы хотели взять хлеб? Так он в другой стороне, — и сделала до того жалостливое выражение лица, что Дон усмехнулся, хоть и дулся на неё. Вроде. — Советую обратиться к глазному. Он должен помочь вам в беде. Будете внимательнее.

Я улыбнулся и продолжил наблюдение, замечая, что Настя то бледнела, то краснела. Плохой признак. Но стоило понаблюдать.

Следующий мужчина протянул монеты, но они выпали из его руки. Специально, естественно. И закатились под прилавок. По всей вероятности, покупатель думал, что Сора должна была наклониться и поднять их. С учётом её короткой юбки, из которой выглядывал чулок, мужик рассчитывал увидеть бесплатное шоу, но и тут Сора состроила щенячье выражение лица и пожала плечами:

— Вам не хватает, господин.

— Я точно дал ровно. С теми монетами ровная сумма, — удивился мужик, когда его провокация не сработала.

— Какие монеты? Я ничего не видела, — покачала она головой, и рыжие волосы загипнотизировали мужика.

— Упали только что. Я точно видел, — проблеял он.

— Разве? Тогда и мне стоит обратиться к глазному, но давайте проверим. Настя, есть там монеты? — Настя хоть и надулась, но решила помочь. Осмотрев всё на полу, она встала и покачала головой. — Вот видите? Вам не хватает.

— Это грабеж! — воскликнул мужик, но Сора лишь наклонилась ближе к нему и ехидно улыбнулась.

— Грабеж — это пялиться бесплатно на белье девушки, если она не является вашей женой. Лучше помолчите, пока я не вызвала стражу. Сколько там нынче дают суток за приставания?

Ещё несколько мужчин пытались подкатить к Соре, но она ловко посылала их далеко и надолго. Это было интересно. Улыбка ещё пару раз мелькнула на моём лице. Она неплоха.

Все покупатели ушли, а хлеб наконец закончился. Я вышел из тени, подошёл к входной двери и повернул табличку, сообщающую, что пекарня закрыта. Но вот только стоило лишним ушам покинуть пекарню, как Настя не выдержала.

— Сора! Нельзя так делать! Нельзя угрожать покупателям! Они пришли к нам! Мы должны быть вежливыми и угождать им! — Настя даже повысила голос, что было впервые.

Сора повернулась к Насте, склонила голову набок и с милой улыбкой сообщила:

— Настя, твоё мнение не учитывается. Я лучше знаю, что нужно людям. Я старше, но ты права. Нельзя так делать. Нужно было быть с ними жестче, а то устроили тут пивную с официантками. Или даже бордель.

Настя вскрикнула и покраснела, как рак, а я решил, что самое время вмешаться, пока девушки не подрались. Да и краем глаза я увидел, что шли курьеры с моими импульсивными покупками.

— Хватит, — без эмоций сказал я и открыл дверь. — Ссорьтесь в другое время.

Девушки будто только увидели меня и обернулись. Настя прикрыла рот ладошкой и опустила глаза, стыдясь своей вспышки. Сора же наоборот подняла брови и смело взглянула на меня. Она-то точно знала, что я пришёл гораздо раньше и наблюдал за ними всё время. Дом — это её территория, где ничего не делается без её ведома.

Когда курьеры всё принесли, то я вновь закрыл дверь и приказал девушкам:

— Помогайте. Да расскажите, как день прошел без меня, — я прищурился. — И всё же я прошу не превращать пекарню ни в пивную, ни в бордель. Иначе…

Я замолчал, дав почувствовать моё предупреждение. Настя судорожно закивала и сорвалась с места, подхватывая одну из корзин. А Сора лишь покачала головой. Уж единственное, что я мог сделать — это уничтожить пекарню, но пока этого не произошло, то никаких проблем у неё не было.

Но всё же она начала помогать с продуктами, беря сразу пять тяжеленных коробок. Я поднял брови, говоря молчаливо, что стоит прятать свои способности. Сора хмыкнула и поставила коробки на место, взяв лишь одну.

В зал вошла Элеонора, поняв, что я вернулся.

— Фер, ты рано! — сказала она спокойно и больше ничего не добавила, сразу же приступив к делу.

И всё же вести дела с этой бабкой было просто, если она не нудела, как Дон. Я взял оставшиеся от Соры коробки и сам пошёл на кухню, видя, как дух отправился за бабкой, красуясь. Соскучился? Ловелас старый.

Мы перенесли все коробки на кухню и начали их расстановку. Попутно я рассказывал, что где лежит и что лучше не трогать. Дамы кивали и запоминали. Элеонора и Настя в первую очередь. А Сора лишь стояла и слушала, будто и не запоминала вовсе. Но это было больше наигранно. Про опасные ингредиенты я лишь сказал, что они находятся в сейфе и ни у кого к ним нет доступа, кроме меня. Два духа на это лишь ехидно улыбнулись, но кивнули.

Под вечер всё было разобрано, и я видел, как устала Настя за день. Решение отправить всех спать было озвучено моментально. И после ужина все были свободны.

Настя ушла, волоча ногами и поглядывая на меня с сомнением. Всё ещё помнила, что я услышал их ссору? Забавно. Боится, что я выгоню их? Элеонора со своей подопечной ушла наверх, кивнув мне напоследок.

— Сора, ты тоже свободна, — не поворачивая головы к духу, сказал я.

Дон уже выплюнул из себя глаза и сердце волка, когда слабонервная Настя ушла с Элеонорой. Это было к лучшему, ведь этот способ хранения вещей был на удивление мерзким для людей, хотя это даже не было ртом Дона, а лишь внутренним пространством. Никаких слюней и прочих отходов жизнедеятельности. В каком виде предмет попал к нему, в таком и выйдет.