Адский поезд для Красного Ангела

Он пришел мне на помощь, чтобы напустить еще больше туману. Он направил силы полиции в мощные челюсти BDSM4Y, превратил наше расследование в бессмысленную трату энергии. Потом еще телефонный звонок — точно в то время, когда я был у него! Так просто включить отложенный вызов! Он предвидел, что я направлю людей, чтобы наблюдать за потенциальными жертвами! Дуду Камелиа, Элизабет Вильямс!

И эта его Йення, которой я никогда не видел и которой вообще не существует… И все его построения вокруг моего расследования, чтобы снять с себя подозрения, чтобы находиться в самом эпицентре событий, быть в курсе последних находок! Как?! Как мог я оказаться столь слеп по отношению к этому игроку, человеку, живущему только игрой и большими деньгами, который манипулирует судьбами своих жертв, как игрушечными поездами?

Он играл, он с самого начала играл! Я вспомнил, как делился с ним своими мыслями о Сюзанне, выкладывал свои чувства к убийце, к этому Человеку без лица… Каждый раз я говорил ему, как мне плохо, а он утешал меня, успокаивал…

Боже милосердный! Я своими руками стянул узел на шее собственной жены и всех этих девушек!

Никакого ответа от патрульного автомобиля, установленного у дома Серпетти. По сотовому я отдал приказ нескольким бригадам отправиться на его ферму и сам первым ринулся в Буасси-ле-Сек.

По пути я позвонил на мобильный Элизабет Вильямс, но наткнулся на автоответчик. Тогда я набрал номер полицейского, которому было поручено охранять ее. И снова мне никто не ответил. Что-то было не так! Сокрушительная тревога сжала мне горло.

Торопясь обогнать справа идущий впереди меня автомобиль, я выехал на полосу аварийной остановки, сбил заградительные столбики, едва избежал аварии и оцарапал левое крыло оказавшейся на моем беспокойном пути машины.

Наконец я выскочил из городских предместий и, словно шаровая молния, понесся по сельской местности… Много раз я рисковал угодить в канаву, раздавить пешеходов или сбить велосипедистов…

И я ворвался на ферму, держа наготове оружие… В патрульной машине сидели двое полицейских с перерезанным горлом.

Я бросился к крыльцу, толкнул дверь и вбежал в дом. Никого…

Осторожно поднявшись наверх, я бегло осмотрел комнаты, снова спустился и стал обшаривать первый этаж. В комнате позади столовой гудели трансформаторы, на полной скорости с металлическим скрежетом и яростным шумом бегали по кругу поезда. Многие из них сошли с рельсов и разбились о стену. Гром, большой черный паровоз, выделялся среди остальных своей чугунной мощью. Он мчался, не обращая внимания на семафоры и предупредительные знаки, торопясь на поиски новых жертв, чтобы раздробить их своими железными челюстями…

Сжимая в руке оружие, я бросился во внутренний двор, мощным ударом ноги вышиб трухлявую дверь амбара. Продираясь через нагромождение кусков металла, сломанных ставен, мертвого дерева, на котором играли солнечные блики, я добрался до дальней стены. Ничего необычного, никакого человеческого тепла.

Тогда я направился к старой кирпичной водонапорной башне. Дверь оказалась заперта на новый висячий замок, но ничему новому не было места на этой раздолбанной развалюхе! Заслонив лицо, я снес его одним выстрелом и проник в темноту, включив прихваченный в амбаре фонарик. Моя подошва стукнула по другому замку. Подземные галереи расходились у меня под ногами, прямо под фермой…

Я стремительно сбежал по каменным ступеням, стараясь не упасть и не сломать себе шею. Мрак обрушился на меня, как нож гильотины. Фонарик стал смехотворно бесполезным.

Пришлось вернуться за «маглайтом»…

В мощном луче естественного света я пробирался под сводами, с которых иногда срывались капли влаги и умирали, звучно шлепаясь на камни. Впереди меня дыра погрузилась в кромешную тьму, а галерея разделилась надвое в форме «Y». У меня было ощущение, что я двигаюсь в брюхе гигантского каменного чудовища. По мере моего продвижения естественный свет исчезал, словно поглощаемый голодной прожорливой тьмой. Я принял решение методично следовать вдоль правой стены, чтобы без труда найти дорогу назад в случае, если заблужусь в извивах этих подземных кишок. Узкий проем в скале привел меня в некое подобие зала, и в желтых лучах я разглядел человеческие останки. Сложенные, словно кошачьи когти, ребра, бедренные и берцовые кости, черепа, десятки черепов. Приблизившись к обызвествленной груде, я по трещинам на костях догадался, что это не вчерашние скелеты. Размышляя над тем, какие страшные тайны скрывает этот подземный ад, я посветил фонариком на низкий свод потолка, сочащиеся влагой стены и покинул зал, по-прежнему прижимая оружие к боку. Мне казалось, что сгущающаяся вокруг тьма щиплет меня за щеки. Пять батареек в «маглайте» начинали проявлять признаки усталости. До погружения в кромешную темноту у меня оставалось максимум полчаса.

Спустившись глубже, я обнаружил еще одну полость, еще один оссуарий, а потом оказался в тупике.

Я повернул назад, не отпуская руки от левой стены. Более широкая галерея привела меня к разверстому проему в стене, и я сразу углубился в него. Резкие изменения силы света ясно указывали на то, что очень скоро мрак вступит в свои права.

Похоже, подземный лабиринт растянулся на многие сотни метров, даже километров; на моем пути непрерывно возникали все новые входы и нескончаемые туннели. Я проходил всеми открывающимися передо мной путями, каждый раз старательно запоминая маршрут. Я и сам стал игрушкой Серпетти, марионеткой, электрическим поездом, пойманным в ловушку железной дороги в натуральную величину.

Посреди ничего я осмелился позвать:

— Сюзанна! Сюзанна!

Натолкнувшись на бесчисленные стены, мой голос исчез, словно его поглотило небытие. Никакого ответа. Лишь ледяное эхо. Фонарь погас и вновь зажегся, когда я резко встряхнул его. Я переоценил продолжительность жизни батареек. Мне следовало подняться и дождаться прибытия подкрепления, которое должно было появиться с минуты на минуту. Касаясь пальцами левой стены, я пошел назад и добрался до лестницы как раз в тот момент, когда фонарь погас окончательно. Снаружи до моих ушей доносились голоса.

— Сюда! — закричал я.

Голоса стали слышнее, затем раздался топот приближающихся шагов.

— Это я, Шарко! — Я выбежал ко входу в водонапорную башню. — Сколько вас?

— Восемь. На четырех машинах, — ответил Сиберски. — Другие поехали к криминалистке. Остальные скоро будут!

— Принесите фонари, прожекторы! Скорей! И пошевеливайтесь! Надо обыскать эти подземелья!

— Вы думаете, Вильямс у него?

— Да, думаю! Скорей!

— А ваша жена?

— Она заперта там, внутри! Я уверен! У нас под ногами сотни и сотни метров галерей. Зовите еще подкрепление, еще и еще. Мне необходимо как можно больше народу! Обзвоните все местные комиссариаты! Пусть мчатся сюда! А главное, он мне нужен живым! Живым! Этот псих нужен мне живым!!!

— Как прикажете!

Схватив под мышку прожектор с аккумулятором, я бросился в подземные кишки, на этот раз в левый рукав:

— За мной! При каждом разветвлении туннеля будем разделяться, чтобы покрыть максимум поверхности. Если что-то обнаружите, кричите!

Очень скоро лабиринт отдалил нас друг от друга. Только Сиберски еще оставался со мной. Мощный прожектор выхватывал из тьмы зрелище, достойное фильмов ужасов. Из-за неровного рельефа над нашими головами возникали темные зоны, казавшиеся бесплотными руками призраков. В некоторых углублениях вода сочилась сильнее, нам приходилось перепрыгивать через большие лужи, гниющие на каменном полу в течение многих лет. Новое ответвление увело Сиберски влево.

Я же доверился своей интуиции и шел, куда меня несли ноги. Голоса коллег раздавались под сводами, внезапно возникая в том или ином месте. Неожиданно кишка сузилась, так что мне пришлось протискиваться в нее боком, втянув живот. Но я двигался все вперед, вперед и вперед…

Внезапно, сам не знаю почему, мною овладела острая тревога. Я не мог унять дрожь во всем теле, ноги подкашивались, отказываясь удерживать мой вес. Пот щипал глаза. Мне пришлось сесть. У меня закружилась голова, я был близок к обмороку. До меня обрывками, словно разбившийся в мелкие кусочки о скалу, доносился голос Сиберски: