Адское веселье!
Шрифт:
– Зелья бодрости и снятия усталости не жалеть! – бросил я на бегу – Не отставать!
– Принято!
– Ок.
– Сделаем, босс.
– А перекуры будут?
На этот вопрос ответил Бом:
– Курить – это как посасывать ствол заряженного револьвера! Однажды высосешь пулю прямо в мозг!
– Стойте! – возглас Алишаны заставил нас взрыть песок, некоторые рухнули. Меня от падения остановила рука Алишаны, сильно ткнувшись в грудь.
– Ненасытное чрево проснулось – пояснила воительница.
– Мягко сказано – заметил я, глядя, как нехилый участок пустыни провалился, из
– А… не проснулось. Просто чихнуло – заявила Алишана – Дальше!
И мы помчались дальше. Короткая перебежка – около километра – и новая резкая остановка. Пустыня перед нами похожа на разом взорвавшееся минное поле. Воронки повсюду.
– Повторяйте в точности за мной, если хотите жить! – велела Алишана, чье дыхание даже не сбилось. А она эликсиров не пила.
– Слушаюсь, Джон – пробормотал я, примериваясь.
Я думал она поведет нас между воронками. Ошибся. Нам пришлось поиграть в зайчиков, перепрыгивая из одной воронки в другую. Там, где силенок не хватало – перебрасывали друг друга. И все это очень-очень быстро, без малейшего промедления. Миновав странную местность, снова перешли на бег, держа курс на пологий огромный бархан. Едва добежали, Алишана произнесла несколько гортанных слов. И в склоне бархана открылась дыра, куда мы и нырнули.
– Зелье ночного зрения! – велел я и по группе пронесся звук дружного бульканья.
Мир прояснился, окрасился в серо-зеленые тона. Мы бежали в странном проходе, что был не вырыт, а скорее проплавлен в бархане, превратив стены коридора в стеклянные. В стекло влипли оскаленные черепа и кости, какое-то ставшее бесформенным оружие, некоторые чудом уцелевшие эликсиры, золотые и серебряные монеты, металлические ларцы.
– Жуть какая! – не выдержал Друмбос, один из избранных Бомом – Реально жуть! Круто!
– Быстрее! – скомандовала Алишана – Карающее пламя сейчас пробудится! Надо миновать огненную глотку! И готовьтесь прыгать!
– Чтоб меня – выдохнул я – Просто чтоб меня! Что за глотка?
– Прыгайте! Пламя уже проснулось!
Фигура Алишаны взмыла вверх, птицей перелетела минимум десятиметровый провал заполненный багровым прерывистым свечением.
– Да вы издеваетесь! – взвыл кто-то.
Я же просто выпустил «липкую лозу», за меня схватилась Кира, мы перемахнули пропасть вместе. Под нами тяжело ворочалась лава, на ее поверхности плясали пламенные вихри. С воплем мимо просвистел Док, явно брошенный Бомом.
– Бегом! – не стала ждать Алишана остальных – Быстрее! Быстрее! Беги, Росгард, беги!
За нами раздавались крики, кто-то падал, невольно ставя подножки остальным, выла куча-мала пытающаяся распутаться. Я остановился, рванулся обратно, подхватил упавшего Дока, потащил за собой, Кира схватила волшебницу Сухая Ножка.
– Ого-о-онь за нами! – крик замыкающих подстегнул нас.
И мы буквально вылетели из стеклянного прохода, круто свернули за Алишаной, рухнули на песок. Едва последние покинули нутро бархана, из прохода рвануло беззвучное и почти прозрачное злое пламя. Заметался горящий игрок, забился на земле. К нему бросились остальные, повалили, сорвали горящий бурнус, засыпали бедолагу песком. Кто-то
вливал в дымящийся рот живительный эликсир. Потушили… оживили… без сил повалились.– Хорошо – сказала Алишана – Порог кое-как миновали.
– Порог – выдохнул я, глядя на закрывающийся стеклянный коридор – Да уж…
– Накройтесь тентами! – продолжала командовать Алишана – Замрите! Не шевелитесь! Не дышите! Я схожу на разведку. Если не вернусь через сто ваших выдохов – уходите прочь! И не пытайтесь меня искать!
– Нет уж – мотнул я головой – Мы будем тебя искать, Алишана. Мы своих не бросаем.
Воительница промолчала. Растворилась среди барханов. А мы накрылись тентами и замерли.
– Порог – повторил я – Миновали… а что же будет за порогом?
– Скоро узнаем – ответила Кира – Госпожа Мизрелл, вы как?
– Ха! Эта ерунда меня не сломит! А вот мальчика вашего обгорелого жалко – хмыкнула бравая гнома – Он так кричал…
– Да я… – сконфужено начал погорелец – Да я так… от неожиданности… просто огонь… дым…
– Вот ты и покурил – заключил с ехидным смешком Бом, безошибочно узнав спросившего про перекур.
– Смените ему экипировку – попросил я, глядя на натянутый над головой тент.
– И труселя заодно – не удержался Бом.
Раздавшийся смех показал, что группа сохранила бодрость и веселость. Уже неплохо. Хотя с чего падать духом? Всего за одно утро многие из них пережили столько приключений, сколько не было за всю их игровую жизнь. И их это более чем воодушевляло.
– Вдохи кто-нибудь считаете? – спросил кто-то из лежащих под третьим тентом.
Молчание… ну да. Кому придет в голову считать вдохи и выдохи – хотя, конечно, мы дышали. Даже в цифровом мире Вальдиры. Грудь каждого вздымалась и опускалась. А при беге начинала ходить ходуном. Еще одна реалистичная деталь прекрасно дополняющая Вальдиру. И, вроде бы, как писалось в одной статье, благотворно воздействующая на психику играющего с одной стороны, но заставляющая порой терять границы между реальностью и виртуальностью.
Алишана вернулась быстро. Возникла неожиданно и бесшумно. Никто не заметил откуда она пришла. Сразу стало ясно – часовых здесь выставлять бесполезно. Они скорее привлекут к нам внимание здешних обитателей.
– Два пути из трех надежно перекрыты – начала она с плохой новости – Остался третий скрытый путь. Мы называем его Дорогой Изначальной Смерти.
– Круто – цыкнул я зубом – Многоговорящее название.
– О да. Именно этим путем мои предки впервые пришли в этот плодороднейший край, неся с собой черный камень.
– В плодородный? – удивленно спросила Кира, демонстративно поворачиваясь и оглядывая бесплодные пески окружающие нас со всех сторон.
– Можно чуть подробней – не удержался и я. Бом толкнул меня рукой. Шепнул:
– Намордники настрой.
Я успел это сделать до того, как Алишана открыла рот. И с помощью полумасок, именуемых Бомом намордниками, сделал нашу беседу приватной – только на ближний круг, которому я доверял, и кто был в курсе всей затеи. Остальные не услышат ничего. Немного обидно для них. Но сейчас мы не могли рисковать. Никому нельзя верить – как наглядно доказала история с Лампой. Клан учится на ошибках.