Адвокат дьявола

Посмотрев ей вслед, он медленно побрел в гостиную. У порога остановился, заново припоминая подробности сцены, разыгравшейся на лестничной площадке.

Картина. Она что-то говорила про картину.

Кевин устремился в гостиную. Но угол, где она висела, был пуст. И на полу ее тоже не было.

– Мириам!

Она не ответила. Он забеспокоился и пошел в ванную, где обнаружил ее перед зеркалом.

– Мириам, что случилось с картиной?

– Случилось? – Она обернулась от зеркала – Я просто больше не в состоянии смотреть на нее, Кевин. Это слишком тяжелое испытание – держать у себя дома такое... с позволения сказать, произведение искусства. Девочки сказали, что мы и так проявили достаточно терпения.

– Куда ты ее засунула? В кладовку?

– Нет. Ее больше нет. – Она стала подводить брови.

Он приблизился к ее отражению в зеркале:

– Что значит "нет"? Ты ее вынесла? Выбросила?

– Нет. Никуда я ее не выносила и не выбрасывала. Это все-таки произведение искусства, и, веришь или нет, есть люди, которым нравится подобная живопись. Норма нашла галерею в Вилледж, где согласились ее взять. Представляешь, если ее кто-нибудь купит, можно будет порадовать Хелен. Ведь это неплохо, когда твое творчество востребовано.

– Что за галерея?

– Не помню точно названия, Кевин. Норма знает, – сказала она, и в голосе ее проскользнуло раздражение. – Что ты так беспокоишься за нее? Все говорят, и моя мать, и твоя, что это просто ужас: держать такую картину в гостиной.

– Когда она ее забрала? – настойчиво продолжал допытываться он.

Мириам снова обернулась:

– Вот видишь, ты даже не заметил. А все из-за твоей занятости на работе. Уже два дня как ее здесь нет, Кевин.

– Ее продали?

Она надула губы бантиком и помотала головой, разглядывая в зеркале, как легла помада.

– Так ты пойдешь в душ или нет?

– Что? Ах да, да. – Он стал раздеваться.

– Это так восхитительно, правда? Ты будешь во всех газетах, тебя показывают по всем телеканалам. О-о, Кевин, да с тобой становится опасно ходить по ресторанам, – хихикнула она. – Еще придется отбиваться от поклонниц. Мистер Ротберг, наверное, на седьмом небе?

– Ротберг?

– Ротберг, Кевин. Человек, которого ты защищал на процессе. – Она рассмеялась. – Каким ты стал рассеянным...

– Нет, Мириам, ты не понимаешь, – признался он, стягивая брюки, – дело выиграл не я, а показания свидетельницы, которая вдруг пошла на попятный. И я до сих пор не понимаю, почему она так поступила. И до последнего момента не был уверен в победе. Точнее, даже наоборот – я предчувствовал, что проиграю это дело. Мистер Милтон прислал мне записку, в которой просил задавать те вопросы, которые я наметил с самого начала. Но дело в том, что она отказалась отвечать на них так, как было нужно. И вдруг... как только он появился на процессе, она стала говорить совсем другое. Получается, он знал заранее.

– Ну и что? – улыбнулась она. – Это же мистер Милтон.

– То есть?

– Поэтому он и босс. Твой, Теда, Пола и прочих. А вы только сотрудники и партнеры.

Он с недоумением посмотрел на нее. Она говорила точно девочка.

– Впрочем, не переживай, – повернулась она к зеркалу. – Когда-нибудь ты станешь таким, как он. Разве это не чудесно? – Она замолкла, глаза сощурилась, будто бы вглядывалась не в зеркало, а в хрустальный шар, пытаясь предугадать судьбу и увидеть там будущее. – У тебя будет собственная фирма... "Кевин Тейлор и партнеры". Ты будешь посылать партнеров на поиски новых, подающих надежды адвокатов, как мистер Милтон отправил когда-то Пола к тебе, потому что к тому времени ты будешь знать, кого искать.

– Кого искать? Кто вбил тебе в голову эти глупости?

– Никто, глупенький. Хотя, Джин с Норой болтали что-то на эту тему недавно. Из меня просто иногда выскакивает. Они говорили, что мистер Милтон мечтает о дне, когда его партнеры станут самостоятельными. – Торжественно откинув голову, она зачитала воображаемые вывески: "Дейв Коутейн и партнеры", "Тед Маккарти и партнеры", "Пол Сколфилд и партнеры" и, конечно, "Кевин Тейлор и партнеры". Вы, четверо, будете править городом. Мистер Милтон начнет работать с новыми партнерами, и скоро в городе не найдется обвиняемого, который бы обратился в другую фирму, кроме ваших.

Она снова рассмеялась, легко и беззаботно, так что нельзя было понять, шутит она или всерьез. Потом обернулась к нему:

– Кевин, ты пойдешь в душ наконец?

Миг поразмыслив, он сделал решительный шаг к ней.

– Послушай, Мириам, все намного серьезнее, чем тебе кажется. Я чувствую это, пойми. Ты же всегда доверяла моему чутью, как я – твоему. Происходит что-то странное. Еще не знаю, что именно, но, вполне возможно, Хелен Сколфилд не сошла с ума, как мы думаем.

– Что? – она резко отвернулась т него. – Кевин Уингейт Тейлор, прекрати сейчас же эти издевательства и отправляйся в душ. Я тебя предупреждала, что голодна до чертиков. Жду тебя в гостиной. Я буду играть на пианино и надеюсь, что ты появишься во всеоружии, прежде чем я успею доиграть концерт.

И с этими словами покинула его, совершенно голого, напротив зеркального трюмо.

Он оглядел себя в зеркале. Зеркальный двойник напомнил ему того, что трудился в его постели, в странных эротических сновидениях. После которых на теле Мириам оставались синяки. Впрочем, для Мириам это были не сновидения. Для нее все было реально, и даже слишком, судя по этим отметинам.

Он опять живо припомнил ту, первую ужасную ночь. Когда вернулся (как он думал) из пентхауза и увидел ее в постели с другим мужчиной... с самим собой. Что-то происходит. Или он сходит с ума... или она.

"Но если он уже оплодотворил ее, – сказала Хелен Сколфилд, – то уже слишком поздно". Он? Кого она имела в виду?

Он отвернулся от зеркала. Неужели такое возможно?

"Мы никогда не проигрываем", – сказал Пол Сколфилд. И все трое посмотрели с таким заносчивым видом.

"Ты выиграл одно из его дел. Теперь ты тоже принадлежишь ему, – прозвучали в глубинах сознания слова Хелен. – Будь ты проклят! Будьте вы все прокляты!"

И еще он вспомнил странное ощущение от слов мистера Милтона: "Теперь вы настоящий полноправный партнер Джона Милтона".

Он снова обернулся к зеркалу и оглядел себя.

О чем говорила Хелен? Что в нем изменилось? Почему он стал "другим"?

Отражение в зеркале не ответило, но даже в самих вопросах было что-то зловещее.

Он собрался с мыслями. Завтра он должен встретиться с Беверли Морган, пока она не уехала, и узнать, как мистер Милтон заставил ее поменять показания.

* * *

Он позвонил родителям – своим и Мириам, перед тем как отправиться отмечать победу на процессе. При этом ни словом не обмолвился о своих подозрениях. Единственное, что зацепило, – это фраза его матери:

– Теперь, когда ты закончил свое большое дело, Кевин, посмотрим, сможешь ли ты больше внимания уделять Мириам.

Значит, она тоже заподозрила, что с Мириам происходит что-то неладное?

– Что ты имеешь в виду, мама?

– Да голос у нее как-то странно изменился. Она все время такая возбужденная. Поверь материнскому инстинкту. Может быть, она переработалась, опекая тебя. Арлин тоже обратила на это внимание, только не хочет давить на тебя как теща.

– Но мне она говорила, что никогда еще не видела Мириам такой счастливой.