Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Так что полученная только что пощёчина оказалась куда болезненнее, чем могла бы быть.

И Волков прекрасно это понимал.

— Папа, я… — начал было Даниил, но оказался тут же прерван гневным выкриком.

— Закрой рот, щенок! — Волков едва сдерживался, чтобы не врезать сыну тростью. — Сколько раз я говорил тебе вести себя нормально?! А?! Сколько раз повторяется одно и то же?!

— Да он первый на меня напал!

Нет. Всё же он не удержался. Перехватив трость, барон врезал сыну по лицу. А затем ещё раз, когда тот попытался прикрыться руками.

— Первый? Он начал первый?!

Ты что несёшь, недоносок ты поганый?!

Это было настолько глупо, что барон мог бы рассмеяться, если бы не был сейчас настолько зол. Его тупой, совсем зажравшийся и охреневший от чувства собственной безнаказанности сын получил то, на что нарывался так давно. И что он говорит в своё оправдание? Что тот, кто его отделал, совсем справедливо, как полагал Волков, начал первым? Что за поганый детский лепет?!

Барон занёс руку с тростью, но так и не ударил. Одного взгляда на покрытого ссадинами и синяками младшего сына, сжавшегося на полу перед ним и унизительно прикрывающегося руками, хватило, чтобы гнев ушёл.

Не из большой любви к сыну. Просто ему было жалко тратить силы на это ничтожество.

Услышав шорох сбоку, Волков повернулся. Максим и Артём стояли, боясь даже шевельнуться. Губы барона растянулись в улыбке. Давно он не видел в их глазах такой покорности.

Хотя, может быть, наоборот? Это они давно не видели его в гневе. Давно пора было показать сыновьям, что бывает, если разозлить их отца.

— Теперь ты! — Кончик трости, словно остриё меча оказался нацелен в грудь старшему. — Чем ты думал, Артём?

— Ты был на встрече, а мы не хотели тебя беспокоить…

— Ты совсем кретин?! Кто-то избил моего сына! Твоего брата… пусть даже и этого тупого недоноска! И ты решил, что можешь сам решить проблему?!

— Ты сам говорил, что мы должны действовать самостоятельно, — стараясь сохранять спокойствие в голосе, произнёс Артём, стараясь не смотреть на всё ещё лежащего на полу младшего брата.

— Я говорил, что вы должны думать! Думать, прежде чем что-то делать! И? Что сделал ты? Воспользовался связями с отцом своей дурной жены, чтобы… что? Послать к этому парню ряженых твоего свёкра?

— Я хотел решить проблему, — только и произнёс Артём, не зная, что ещё сказать.

Волков покачал головой.

— Как?

— Что?

— Как ты собирался её решить, Артём?

— Ну, мы бы с ним поговорили, — запнувшись проговорил он. — Поучили бы его уму-разуму и…

— Нет. — Барон даже не знал, смеяться ему или плакать. — Похоже, что ты такой же тупой, как и твой брат. Ещё раз спрашиваю. В последний. Что вы собирались сделать, когда его привезли бы к вам…

— Да прибили бы его! — взвизгнул Даниил с пола. — Избили бы его, как он меня. Сломали бы ублюдку руки и но…

Трость врезалась ему в скулу с таким звуком, словно только что сломала кость.

— Я не тебя спрашивал, — огрызнулся барон и тут же вновь повернулся к старшему сыну. — Благодари Даниила, что он это сказал, а не ты. Не то получил бы сам.

Говоря это, он угрожающие потряс тростью перед глазами сына, и Артём хорошо заметил кровь на её кончике.

— Вы тупые, безмозглые и не способные хоть как-то думать идиоты, — устало вздохнул барон. — Вы собирались напасть и

избить человека, который спас жизнь сыну Лазаревых. Их сыну, тупые вы идиоты! О да. Что, Артём вылупился? Не знал, да? А я вот знаю. Вы хоть понимаете, что сделал бы Лазарев, если бы узнал, кто за это ответственен?

В помещении повисла тишина. Волков смотрел на своих детей, ожидая от них ответа. Хотя это, наверное, не совсем так. Он знал, какой ответ в итоге получит. Тут, скорее, был воспитательный момент, хотя отец давно потерял надежду на то, что его дети смогут добиться того же, чего и он собственными силами и мозгами.

— Я не знал, — наконец выдавил Артём.

— Ты не знал, — повторил барон. — Но ты должен был! Что такое быть аристократом?! А? Что это значит, я вас спрашиваю?

Волков указал тростью в сторону Даниила, и тот съёжился, ожидая нового удара.

— Ладно этот идиот. Его ничего кроме своих шлюх, денег и развлечений не интересует. Но ты, Артём! Ты мой первый наследник! Ты должен понимать…

— Власть, — спокойно произнёс молчавший всё это время Максим. — Власть и Игра. Прости, отец. Мы совершили ошибку, подумав, что он обычный простолюдин. И мы не знали о его связях с Лазаревыми.

Отец посмотрел на своего среднего сына, и впервые за весь вечер на его лице появилось что-то похожее одобрение.

— В этом и смысл, Максим. Не в поспешных действиях. Не в глупой детской порывистости. Забудьте о ней. Вы не дети. Вы те, кто стоит над огромной массой тупых людей. И вы должны сохранять эту власть. Вы должны думать о том, куда можете наступить и какой ход можете сделать.

— Я понимаю, отец.

Волков стоял ещё несколько секунд, глядя на детей, а затем вздохнул и пошёл в сторону своей любимой террасы. Его гость всё ещё не ушёл.

— Пошли вон, — коротко бросил он, так и не повернувшись к ним. — И уберите отсюда этого недоноска. Артефакты ему не давать. Пусть терпит. Может, так хоть чему-то научится.

Вся эта ситуация раздражала его до безумия. Вместо того чтобы заниматься действительно важными проблемами, ему теперь придётся как-то решить и это дело.

— Что, проблемы в семье? — спросил разлёгшийся на кушетке рядом с открытым камином граф.

Браницкий, как и всегда, чувствовал себя здесь как дома. Он вообще вёл себя везде так, словно всё окружающее принадлежало лично ему.

— Проблемы с воспитанием, — сухо отозвался Волков, подходя к своему креслу и с удовольствием опускаясь в него.

— Ты паршиво выглядишь, Лёша, — как бы между делом произнёс Браницкий, покачивая в руке бокал с коньяком. — И ты так и не рассказал, что это был за парень, с которым ты встречался.

— Он никто, — отрезал барон, поплотнее запахивая полы халата.

— И ты позвал этого «никого» к себе на приватную встречу? — хохотнул развалившийся на кушетке граф. — Оставь эту чушь для кого-нибудь другого, Лёша. Дай угадаю: это как-то связано с той экзекуцией, что ты сейчас устроил своим неразумным детям?

— Как будто ты и сам этого не знаешь.

— Знаю, — усмехнулся он. — Но мне порой нравится слышать, как люди признают свои ошибки.

Волков поморщился, но так на это ничего и не сказал. Что толку оскорбляться на правду.

Поделиться с друзьями: