Адвокат империи

Её лицо оставалось абсолютно спокойным и невозмутимым. А вот эмоции выдавали с головой.

— И? — процедила она. — Причём здесь эти пропавшие безделушки?

— При том, Елизавета, что их пытались продать на чёрном рынке. Но покупателей так и не нашлось. И, вот ведь, любопытная деталь. Продать их пыталась женщина, удивительно похожая на вас, Елизавета.

В этот момент я ждал, что она будет протестовать. Заявит, что всё это какая-то чушь и вообще бредни! В целом, со стороны оно могло звучать именно так.

Да только Князь сильно мне помог, отработав авансом. Мне пришлось очень сильно постараться для того, чтобы убедить его, что за эту работу ему заплатят. А, учитывая срочность, заплатят очень и очень хорошо. И, похоже, что книжка с векселями Лазарева скоро похудеет.

Елизавета просто посмотрела на меня с таким видом, словно я был каким-то надоедливым насекомым.

— Ты сказал, что адвокат моей сестры мёртв, так?

— К несчастью, — кивнул я.

— И? Что ты хочешь? Денег?

— Хотите меня купить? — не удержался я от смешка.

— У всех в этом мире есть своя цена, — пожала она плечами.

— Подобное мышление присущее тем, кто привык себя продавать, — парировал я. — Нет. Я просто хочу знать причину, по которой вы использовали «Глаз Ширака» для того, чтобы убить своего брата.

Елизавета посмотрела на меня пару секунд, а затем расслабленно засмеялась.

— Потому, что этому идиоту нечего было делать в кресле нашего тупоголового отца, — произнесла она, сунув руку куда-то под стол и достав круглый предмет. Артефакт выглядел, как покрытая альфарскими письменами круглая золотая пластинка с переливающимся всеми оттенками зелёного изумрудом в центре. — И, так уж вышло, что отдавать своё кресло и титул кресло это суке я тоже не собираюсь.

Направив руку с артефактом на меня, она то ли сделала что-то, то ли артефакт заработал сам. Не важно. Главное, что изумруд вспыхнул, едва я только посмотрел на него.

Ну, вот и всё. Я победил. Пусть вот таким вот кривым способом. Ладно. Я ждал чего-то подобного. И, признаюсь, боялся до дрожи. Я же не чёртов герой без страха и упрёка. Оставалось надеяться на то, что всё сработает и мне банально не дадут сделать то, что прикажет эта дрянь.

— Ты сейчас встанешь и поедешь туда где держат Изабеллу, — вкрадчиво проговорила Димитрова, глядя мне в глаза.

Любопытно. Может эта хрень сломана?

— Ты приедешь к ней и убьёшь её, — продолжила Елизавета. — А затем прикончишь себя. А перед этим оставишь письмо, в котором заявишь, что не можешь больше защищать убийцу и…

Так. Похоже, что-то пошло не так. Но, не чтобы, я особо против.

— Ещё чего-нибудь? — скучающе поинтересовался я у неё. — Может я потом по пути заскочу и бургер с картошкой тебе куплю?

— Что?

Ох, её лицо надо было видеть. Она ожидала чего угодно, но только не этого. Ларфорриал не солгал, хотя, признаюсь, я ему до конца и не верил.

Впервые на лице сидящей напротив меня женщины появилось что-то похожее на панику. Поняв, что её артефакт не сработал, она тут же схватилась за ящик стола и дёрнула его на себя…

— Замри.

Произнесенная тихим шёпотом фраза заставила её застыть на месте.

Дуло пистолета смотрело мне в лицо, а её дрожащий палец пытался надавить на спусковой крючок. Если честно, то я едва не проворонил тот момент, когда она выхватила оружие. Ну не ожидал я, что она сделает что-то настолько… простое, что ли.

Зато, кажется, я теперь окончательно понял, как использовать собственную силу. Главное — это прямой зрительный контакт и чтобы эмоции цели были мне доступны.

Быстро встав, я, от греха подальше, убрал пистолет, вытащив оружие из онемевших пальцев Елизаветы Димитровой. Достал телефон и спросил.

— Вы всё слышали?

— Да. — прозвучал в динамике суровый голос, а в коридоре послышались крики и топот тяжёлых ботинок.

Дверь с хлопком распахнулась и внутрь ворвались бойцы личной охраны Лазаревых, чей начальник всё это время висел «на разговоре» и слышал каждое сказанное нами слово, кроме отданной мною команды, которую я специально произнёс так, чтобы услышать её могла лишь Елизавета.

— Что с ней, Рахманов? — спросил Лазарев, заходя в комнату.

— Без понятия, ваша светлость, — не моргнув глазом соврал я, отдавая трофейный пистолет в руки одного из охранников. — Должно быть какой-то откат артефакта или что-то такое.

Лазарев старший пристально посмотрел на меня, но уже через секунду просто кивнул, словно приняв моё враньё за чистую монету.

Дальнейшие действия не заняли и десяти минут. Охранники Лазаревых вместе с подоспевшей полицией упаковали Димитрову в машину. Дальше ей будут заниматься другие люди. С родственниками своего начальника я решил поработать потому, что, доверял им поболее, чем остальным в силу личной заинтересованности. В конце-концов это их сына едва не убили. А ложь о том, что покушение удалось, помогла спровоцировать эту сумасшедшую. Если честно, то я даже удивлён, что всё прошло так… гладко.

Дальше было много разговоров, объяснений и всего прочего. Естественно, прибывшие полицейские тут же потребовали сообщить им, откуда у меня имелась информация о продаже артефактов, но я послал их подальше, сославшись на адвокатскую тайну. Мол это только моё дело, между мной и моей клиенткой. И вообще, отвалите.

Спорить они не стали. Смысла не было. Я находился в своём праве. Заодно получил ещё одну благодарность от старшего Лазарева. И что-то вроде намёка на предупреждения о том, что, раз уж я работаю в его фирме, то, теперь он будет внимательно наблюдать за мной.

Не скажу, что это прямо такая уж приятная перспектива.

В итоге, после дачи всех показаний, расспросов и всего прочего я вырвался только через полтора часа.

А мне ведь ещё в зал ехать… сил, если честно, не было никаких. Ни моральных, ни физических. Всё случившееся буквально высосало из меня все соки.

В общем, домой я добрался только к одиннадцати вечера. Даже ближе к полуночи. Уже привычно поприветствовал консьержку в холле жилого дома и поднялся на этаж. Пока шёл к двери, ища ключи в кармане, зазвонил телефон.

Быстро глянул на дисплей, удивившись тому, что Виктор звонил мне так поздно. Ладно, сейчас узнаем.

— Привет. Ты чего так поздно…

— Боюсь, что твой друг сейчас ответить не сможет, — прохрипел динамик смутно знакомым голосом, явно не принадлежащим моему другу.

Я даже не сразу его узнал. А, когда узнал, кажется, будто сердце удар пропустило.

— Даумов…

— Рад, что ты меня помнишь, сопляк, — хохотнул он в трубку. — Где мои деньги?

— Где Виктор?

— О, твой друг сейчас немного занят. Видишь ли, у его пальцев назначено свидание с моим молотком. Поэтому, повторю вопрос. Где. Мои. Деньги.