Адвокат Наполеона

26

Петр Семенович мыл пол. Сашка сидел на диване и тупо глазел в телевизор.

– Лапы убери!.. – проворчал Петр Семеныч, шмыгая шваброй возле ног Сашки. – В школе был?

Сашка мельком взглянул в зеркало напротив. Там отразилась давно небритое, опухшее лицо с кругами под глазами.

– Нет, а что?..

– Оля получила четверку по сочинению.

– А при чем тут я?

– При том!.. – повысил голос Петр Семеныч. – Вы специалист по психологии, потому что каждый день кушаете водку! Вы страдаете от переизбытка чувств, но не можете написать даже элементарного текста про зайца и лису.

Сашка благоразумно промолчал.

Петр Семеныч вытер пот и осмотрел комнату. Когда-то порядком захламленное жилище теперь сияло почти первозданной чистотой.

– Игорь сегодня приходил? – как бы, между прочим, спросил Петр Семеныч.

– Приходил.

– Что говорил?

– Да пошел он к черту! – взорвался уже Сашка. – Еще раз припрется, я ему точно морду набью!..

Петр Семеныч задумался.

– Не надо, – наконец попросил он.

– Почему?

– Еще рано.

– Боюсь, что дальше будет поздно.

– Меру физического воздействия на человека может определить только суд.

– Игорь сюсюкал с Олей. Мне противно было на это смотреть.

Петр Семенович насторожился.

– О чем он говорил с девочкой?

– О ерунде. О кукле, что ли?..

– Саша, ты только что сказал, что «дальше будет поздно». Интересно, что ты имел в виду?

– У Игоря лисьи глаза.

– И по-заячьи длинные ноги? – улыбнулся адвокат.

– Да, действительно… – буркнул Сашка.

Он плеснул в стакан немного водки.

– Лучше бы сочинение написал! – сказал адвокат.

Сашка выпил водку.

– Горе мне с тобой, дядя Саша!.. – посетовал Петр Семеныч.

Перед тем как засесть за географию, старый адвокат вышел в коридор и долго говорил по телефону.

– Инциденты мне не нужны, – констатировал он. – Ты понял меня, Костя? Я едва смог убедить Олю, что вчера она совершенно случайно попала на съемки боевика. Я не имею права еще раз травмировать психику ребенка и врать снова и снова!..

– Ложь не так дорого стоит, Петр Семеныч, – улыбнулся голос в телефоне.

– Вы так думаете?! – возмутился адвокат. – Теперь, по вашей вине, между прочим, я буду вынужден спонсировать съемки какого-нибудь идиотского фильма!.. А сцену с вашей дракой на улице вставят в этот фильм. Иначе Оля мне не поверит.

– А нас разве снимали? – удивился голос в телефоне.

– С трех разных точек. Игорь сдал Саади ФСБ при помощи самого обычного анонимного телефонного звонка.

– То-то я гляжу и удивляюсь, откуда, мол, взялись ребята из ФСБ?.. Мы же их чуть не перестреляли!

– Это они успели снять с крыши снайперов Саади.

– Петр Семеныч, надо мной же теперь ребята смеяться будут! – возмутился голос в трубке. – Ребята думают, что снайперов снял я!..

– Сидя на асфальте и стреляя из пистолета?.. Знаете, я вам не завидую. Вы хотели повторить подвиг Робин Гуда, но так не бывает.

– Черт!.. – сказал голос.

– Бывает, – посочувствовал Петр Семеныч и дал отбой…

27

Молоденькая учительница литературы Надежда Викторовна никак не могла справиться со своим почти детским смущением. У полного человека с портфелем, который стоял перед ней, были удивительно спокойные и холодные глаза. Он выслушивал сбивчивые объяснения учительницы с такой же снисходительностью, как и директор школы.

– Вы совершаете глупость! – наконец твердо сказал незнакомец. – Вы забиваете детские головы пустой психологией. Возьмем, например, такие, с вашего позволения, стихотворные строчки: «Хмурая, дождливая осень наступила. Бедный зайчик прыгает меж высоких сосен – всю капустку сняли, негде отыскать». Это возмутительно!.. Ребенок ничем не может помочь бедному зайцу и он готов разрыдаться от горя. Заячье несчастье малыш воспринимает как свое собственное. Трагедия в его душе ищет выхода, и он спрашивает у взрослых цены на капусту. Точнее говоря, он даже говорит не «капусту», а «капустку».

– Простите, но… – начала было Надежда Викторовна.

– Никаких но! – строго оборвал Петр Семеныч. – Вчера я купил целых восемь кочанов капустки. Послезавтра мы едем с Олечкой в лес кормить бедных зайцев. Но дело даже не во мне. Не каждый взрослый человек может понять ребенка. И именно вы сознательно создаете так называемый конфликт отцов и детей. Если ребенок украдет у своего отца деньги для кормления лесных зайцев, виновны в этом будете вы!.. И еще одно, о чем я просто не могу не сказать. Что за ерунду вы преподаете старшеклассникам?! Например, понятие «любит» для пятнадцатилетнего подростка имеет совсем иной смысл, чем, допустим, для взрослого Печорина. И что такое «лишний человек», черт бы все побрал?!.. Можно подумать, что ваши герои играют в преферанс с «болваном»!

Надежда Викторовна робко заметила, что литературные герои совсем не ее герои и что, если уж честно, она сама не очень-то понимает смысл их поступков. Но незнакомец вдруг утратил к ней всякий интерес.

Быстрым шагом он догнал спешащего в класс учителя географии и взял его под руку.

– Степан Сидорович? – мягко спросил незнакомец.

Учитель удивленно кивнул.

– Понимаете в чем дело, вчера вы поставили в дневник одной девочки пятерку с минусом. Минус это намек на недостаток знаний. Мне хотелось бы узнать, каких именно знаний. Но не от вас, а так сказать в процессе урока. Извините, но часто знания ученика зависят от самого преподавателя, – незнакомец открыл дверь в класс и вежливо посторонился. – Прошу, я только после вас!

Степан Сидорович уронил на грудь челюсть.

– Простите, а кто вы?

– Я?.. – незнакомец улыбнулся. – Я – адвокат этой девочки!

28

Для начала Петр Семеныч знакомился с документами довольно быстро. Первый раз он пробегал их глазами, схватывая только цифры. Хорошо тренированный мозг суммировал их, вычитал налоги и выдавал чистую прибыль. Перечитывая документы второй раз адвокат знакомился с названиями фирм и именами их владельцев или учредителей.

«Договор с Биллом Гейтсом на три миллиона долларов стоит все-таки дороже, чем договор на десять миллионов долларов с малоизвестной фирмой, – размышлял Петр Семеныч. – Перспектива в строительном бизнесе это маленький значок возведения в степень. Маленький, но очень важный…»

– Дядя Петя, вам тоже домашние задания задают? – спросила Оля.

Девочка сидела за столом, рядом с адвокатом и рисовала большой дом. Ее карандаш стремительно летал над листом бумаги.

– Да, задают, – Петр Семенович смотрел на детский рисунок. – У тебя как всегда прекрасно получается, Олечка.

– Сегодня нет.

– Почему?

– Я подражаю Арно де Куади. Короче говоря, я просто балуюсь.

– А кто этот де Куади?

– Французский архитектор. Его называли «слишком сумасшедшим гением архитектуры будущего». Именно поэтому ему не дали Нобелевскую премию.