Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Адвокат вольного города 8
Шрифт:

— Казаки? Так они степняков не любят.

— Эти полюбят, породнятся и вообще поднимут твой авторитет.

— Не люблю я все эти реформы, Аркадий. Автомат с тебя!

— Автомат — это тоже реформы.

— Вай, ну какие реформы, это просто пиу-пиу. Стрельба — это заветы предков и традиции. Огнестрельное оружие — это наши скрепы!

* * *

Я вернулся от кагана в отличном настроении.

Олег остался жить в юрте, правда, я выделил ему пачку сигарет и немного денег. Деньги тут были не в ходу, но ничего, продержится.

А вот

Анастаса переместил на место несения службы. Дальнейшей.

Смотавшись на Чёрный рынок и застав там мрачных воинов-наёмников, я перенёс и их с грузом. И, поскольку земля Кустовская стала очищаться от некоторых преступных элементов, направился на базу «Единорогов».

— Вы уверены, что всё это нужно?

— Да, — кивнули мне оперативники.

— Ну ладно, делайте.

В животе урчало, я перехватил у майора несколько баранок, выслушал его краткий и толковый доклад (он такой человек, у него всегда есть доклад об обстановке и проделанной работе) и спустился в подвал здания.

В подвале были оборудованы камеры, в настоящее время почти все заполнены. Камеры маленькие, если не сказать, что крошечные, зато у каждого к стене прикручен рукомойник, к полу прикручен примитивный унитаз.

К стене прикручена кушетка с тоненьким матрасом. Одеяла выдаются только вечером.

Все камеры шли вдоль длинного коридора, таким образом, что задержанные не могли видеть друг друга, а только слышать. Свет в изобилии попадал с улицы, этаж не подземный, а полуподвальный.

Спонсор решёток, унитазов и всего прочего — само собой, китайцы, которые это всё скрупулёзно посчитали (но по оптовой цене) и удержат из моих доходов с прииска, торговой фирмы и работы БЦ.

Словом, меня устраивает. Вообще, когда на счетах во всех банках Кустового покоится пара миллионов, к финансовым вопросам начинаешь относится легче. Легко рассуждать о выходе из зоны комфорта, когда она у тебя есть.

— Так. Фамилия! — рыкнул я в камеру, которую открыл для меня один из единорогов.

— Зачуханов!

— За что отбывал каторгу до побега?

— Два мешка пшеницы украл для голодных дитяток. Не губи, барин.

— Не ври мне, у тебя отродясь дитяток не было. Кто организовал похищение моих родственников? Отвечай!

— Я не знаю!

— Не ври мне!

— Что мне пусто было! Это вообще не наши, мало ли кто? Может, это цыгане вообще.

— Не ври мне, я сказал, — грозно пророкотал я. — А то застрелю. Где их удерживают?

— Не знаю.

— Меня такой ответ не устраивает.

Я достал и громко передёрнул затвор кольта, звонкое эхо жутко прокатилось вдоль камер.

— Отвечай или пристрелю как собаку!

В коридорах моих казематов царила тишина, даже мыши не скреблись, хотя по камерам сидела куча схваченных боевиков, а также Хомяковы в количестве двух штук.

— Стреляй, я не боюсь!

Глава 25

Роль снайпера в истории

— Стреляй! — мой собеседник истерично закричал.

Грохнул оглушительный выстрел, потом за ним ещё один и ещё, и четвёртый.

В образовавшейся затем мёртвой тишине с мягким звуком упало тело, а я, словно почуявший кровь разъярённый зверь, с бешеным криком выскочил из клетки:

— Открыть следующую камеру!

Пока оперативник с бледным лицом открывал, в магазин кольта с хорошо слышным по всему коридору лязгом добавилось недостающее

число патронов. В этой камере сидел один из боевиков уже рангом повыше, между прочим, урядник, это что-то вроде сержанта, то есть лицо явно более осведомлённое, чем остальные.

Оперативник за моим плечом сделал ему страшное лицо, показывая знаками, что я сошёл с ума. Заметив это, я лишь криво ухмыльнулся:

— Не бзди, офицер, у нас их ещё полно. Распорядись пока убрать тело, мешок только пусть возьмут, а то грязновато чего-то получилось.

У меня в коридоре был небольшой деревянный стул, я перенёс его в камеру и сел.

Задержанный сжавшись сидел на середине кушетки и, боясь лишний раз пошевелиться, смотрел перед собой.

— Так, голубчик, начнём с тобой, — театральным (на самом деле, много раз отрепетированным) движением я спрятал кольт. — Фамилия!

— Приёмыхов.

— За что чалился на киче?

— Да я просто… ну, на перо одного поставил. Со смягчающими.

— Как давно служишь на Вьюрковского?

— Четыре года, кажись.

— Какой взвод произвёл похищение моего семейства?

— Да это всё четвёртый, это всё Новак!

— Это фамилия или прозвище?

— Я не ведаю, просто все так бают. Проститя, барин.

— Да ничего, ничего. Где, голубчик, ты говоришь, их держат?

По коридору волоком тащили мешок с телом. Мешок был красным внизу и при движении оставлял за собой жирную красную полосу. При виде мешка задержанный судорожно сглотнул.

— В основном лагере есть склад, тама лежать стройматериалы со времени последнего ремонта, а намедни та клеть ужо запирается и у ей крепкие стены. Я не ведаю точно, барин, но оне там. Их колдун стережёт, последний.

— Последний?

— Ага, Цырута. Остальные сказались, что им надоть в город и уехали.

— А Цырута что, боевой маг? Металл, охота?

— Он ваще по огню, дык его за то, что красного петуха пустил в Балашихе со множеством погибших, разыскивают, ему некуда тикать, вот он и сидит, как сыч.

— Но-но! Ты метлу-то не распускай! Какой ещё сыч?! Забудь про младшего брата Предка! Ладно, не ссы, я тебя понял.

— Вы не будете меня того… — осмелев, с надеждой спросил урядник, кивнув на место, куда был убран кольт.

— Ты со мной разговариваешь, на вопросы отвечаешь, зачем мне это?

Не заканчивая разговор, я встал и вышел в коридор. Почти во всех камерах заключённые сидели ближе к решётчатой двери или стояли, прислонясь к ней и внимательно подслушивали.

— Эй вы, кто-то считает, что урядник напрасно со мной разговаривает?

Все задержанные тут же сделали вид, что их тут нет, да и вообще, они туговаты на ухо.

— Ты, — я ткнул пальцем в ближайшего горемыку.

— Я? Я — нет, да Вы что, Ваша светлость! Да мы ж все туточки сызмальства мечтаем на Вас служить, верой и правдой, не щадя живота своего!

— Хорошо, — я резко перебил его слащавую речь.

Повернувшись, я поманил оперативника, в руках которого было множество папок.

— Да будем вам всем известно, что прежний ваш наниматель, Амвросий Дмитриевич имел на всех на вас досье, — нагло соврал я, взял пачку папок, потасовал и открыл нужную. — Вот ты Степан Михеич, а вот твоё участие в вооружённой группе, незаконное владение оружием из запрещённого списка, налёт на банковскую кассу, тяжкие телесные повреждения охраннику, приведшие к его увечьям и инвалидности, шесть лет каторги, сбежал в первый же год.

Поделиться с друзьями: