Адъютант палача 2

[1] Австро-датско-прусская война февраля — октября 1864 года. Война за Шлезвиг и Гольштейн, — вооружённый конфликт между Данией, с одной стороны, и Пруссией совместно с Австрией, с другой стороны, за отделение приэльбских герцогств Шлезвига и Гольштейна от владений Датского королевства. Считается первой из войн в процессе объединения Германии вокруг Пруссии.

[2] Датско-прусская война в 1848—1850 годов — военный конфликт между Пруссией и Данией за обладание герцогствами Шлезвиг и Гольштейн, связанными личной унией с датским королевством.

Глава 3

Глава-3.

– Куда постоянно пропадает твой муж? Мог бы и составить нам компанию, — произнесла Мария с нотками укора.

На третий день пребывания в Вене, тётушка привезла племянницу в Шёнбрунн, на прогулку. Февраль в Вене радовал небольшим морозцем и отсутствием дождей. Солнечный день, сигнализирующий о скором приходе весны, окрасил в яркие цвета мрачноватые деревья и дворец. Сегодня в парке было довольно много гуляющих, с некоторыми из них приветливо здоровалась Мария Радзивилл. Тётя Агнешки удачно вышла замуж за представителя богатейшей и знатной литовской фамилии. В Вене она обосновалась давно и пользовалась большим уважением местной знати, хотя редко выходила в свет. Всё-таки — имперская княгиня и очень состоятельная женщина. К тому же, вдова активно участвовала в благотворительной деятельности, что было отмечено даже императором. Надо сказать, что Мария не забывала о Родине, где тоже помогала нуждающимся, в первую очередь простолюдинам.

Агнешка, ранее, в доме сестры своего отца не была и находилась под впечатлением от его красоты. Юзек же просто хмыкнул, глядя на изящную отделку, картины и зимний сад, побыл с женой два дня и умотал на какой-то завод. О чём племянница и рассказала тётушке с небольшой обидой.

– Радуйся, что он бегает по заводам с оружейными магазинами, игнорируя разные сборища. Хорошо, что Юзек не похож на моего дурня Мацея, царство ему небесное. Тот не пропускал ни одного бала и пирушки, оттого и ушёл так рано. Благо, охоту играть в карты я отбила мужу сразу после свадьбы, — усмехнулась Мария, — А твой пусть играет в свои игрушки, главное о супруге не забывать. У вас же вроде всё хорошо, судя по сплетням моих служанок?

Агнешка поняла, на что намекает тётушка и покраснела до кончиков ушей. Потом мысленно одёрнула себя и ответила с улыбкой.

– Мне никогда не было так хорошо! До сих пор не могу поверить, что всё так получилось! Будто мне удалось попасть в сказку! А ведь я могла потерять его, из-за своей горячности. Даже не знаю, что я тогда бы делала. Ведь мы с Юзеком выросли вместе и не мыслили друг без друга.

– Судя по его взглядам, бросаемым на тебя, ваши чувства взаимны. Постарайся не потерять своего счастья, оно даётся далеко не каждому, — грустно вздохнула княгиня, — Что касается вашего конфликта, то просто более не лезь в политику. И поменьше слушай досужих разговоров и сплетен. По крайней мере, твой граф оказался честным человеком и не нарушил присягу. Чего он творил — не знаю. Там шла война, и гражданским людям глупо осуждать чьи-то поступки. А Польшу просрали не вы, и даже не наше поколение. Это сделали наши глупые и заносчивые предки более двухсот лет назад. Они прогуливали состояния, отняли власть у короля, вот и нагадили потомкам. Так, что воняет и икается до сих пор.

– Тётя! — возмутилась резкостью родственницы Агнешка.

– Могу я хотя бы в присутствии родной племянницы выражаться как хочу, и говорить, что думаю? Как мне надоели эти великосветские клуши — даже не ругнёшься нормально.

Мария нежно обняла Агнешку, и далее обе дамы громко расхохотались.

– С одной стороны — хорошо, что твой Юзек игнорирует местное общество, — продолжила Мария, — Здесь хватает поляков, считающих себя патриотами, и просто дураков. Судя по твоим рассказам, наш юный граф дуэлей не сторонится. Он здесь поубивает всяких идиотов, а мне здесь ещё жить и общаться с местной публикой. Так что пусть занимается своими игрушками. А мы с тобой завтра посетим оперу. Хотя, нас и там не оставят в покое. Будут опять приставать со своей политикой. У меня складывается впечатление, что вся Вена сошла с ума.

– Что случилась, тётушка? Мы были в дороге, да и газет я особо не читаю. Надеюсь, ничего ужасного не случилось с Польшей?

– Нет, успокойся. Но я завидую твоей неосведомлённости. Вся Европа гудит из-за одной скандальной заметки в английской газете. И Австрии это касается в первую очередь. С другой стороны, чего они вообще хотели? Сначала Франц-Иосиф влез в войну против датчан вместе с пруссаками, а теперь ему открыли глаза на то, что следующей жертвой коварной Пруссии станет её союзник. Вот Вена и всполошилась, вплоть до массовой истерики. Только нас это особо не касается. Даже хорошо, что через три дня мы поедем на воды в Лойперсдорф. Никаких тебе мелких интриг, сплетен, балов, которые надо посещать, а просто две недели в тишине и неге, — мечтательно произнесла княгиня, — Тем более, что твой неугомонный муж собрался нас покинуть.

– Супруг думает об открытии собственного завода. Он нашёл талантливого химика, и тот работает над созданием какого-то передового материала, — быстро ответила Агнешка, будто оправдываясь, — Супруг поэтому и ездит по заводам, дабы перенять опыт. Завтра он выезжает в Рейнланд и Бельгию, где сосредоточена лучшая европейская промышленность. Так он считает, и говорит, что никогда не мешает поучиться у более успешных людей.

– Очень правильные мысли, несмотря на столь юный возраст! Большинство шляхты, к сожалению, думают совсем иначе. Многие вообще живут по глупым заветам предков, считая постыдным заниматься промышленностью и торговлей. Я — имперская княжна, но давно поняла необходимость развития мануфактур и фабрик, не видя в этом урона моей чести. Хотя, моих земель и ренты хватит безбедно жить в Вене или Париже. А какой-то голозадый пан Курванский, не имеющий ничего кроме гонора и долгов, будет с пеной у рта доказывать, что шляхтичу невместно заниматься ничем кроме войны. Кормиться же он должен только с земли! Большей глупости я никогда не слышала. В век механизмов и пара, жить по таким заветам — полный идиотизм! Так что всячески поддерживай своего мужа. Его семья всегда отличалась тем, что не обращала внимания на глупые предрассудки. Возьми того же Альфонса. Ведь богатейший промышленник, и уважаем в русском обществе. Строить костёлы в самом сердце России — это надо обладать поразительным талантом!

– Ещё Юзек хочет открыть ювелирное дело. Он называет это торговой сетью, когда наши магазины будут расположены во всех ведущих европейских столицах и главных русских городах, — с гордостью произнесла Агнешка, — Тебе же понравились две брошки, которые я привезла в подарок? Их изготовили наши мастера. А сами композиции придуманы мною. Я ведь с детства увлекаюсь рисованием, вот муж и сказал, что поручит развитие этого дела мне. У меня, кстати, есть целый альбом с эскизами будущих украшений.

– Хм. А граф наш не промах! Ещё и умён, раз замахнулся на такое! Немедленно возвращаемся, — Мария схватила племянницу за руку и повернула в сторону выхода.

– Куда? Зачем?

– Смотреть твои эскизы, конечно. А то я сгорю от любопытства! Заодно, надо обсудить с твоим мужем будущее сотрудничество. Деньги лишними не бывают, а мне так скучно, что я готова вложиться в ваш проект. Может, чего интересного предложу.

* * *

– Люди точно надёжные? И главное — в случае неудачи, не выйдут ли на нас французские агенты?

С Фредди мы встретились в Антверпене, откуда я должен проследовать на один туманный остров, не очень любимый в России. Дорога до Бельгии была весьма комфортная и быстрая, благо, железнодорожное сообщение в Европе достаточно развито. Немец ехал из Гамбурга и тоже не испытал особых затруднений.

Именно здесь понимаешь, что Россия отстаёт. Понятно, что у нас совершенно иные расстояния, и других проблем хватает. Но почему-то Бельгия умудрилась построить первую железную дорогу на континенте буквально через пять лет после появления страны на политической карте. А наш монарх только в эти годы одобрил строительство ветки из столицы до Царского Села. Только недоумок не способен понять, что железная дорога потянет за собой развитие торговли и промышленности в целом. Но потребовалось проиграть Крымскую войну, чтобы в головах русских властей начали ворочаться какие-то мысли. При этом, за девять лет после позорного поражения, дорогу дотянули только до Нижнего и Рязани. А вот Варшаво-Венский участок вполне себе действует более двадцати лет. Вроде незначительный фактор, но очень показательный. Это я ещё молчу про колоссальное воровство и живодёрское отношение к простым строителям.

Ладно, не буду о грустном. Сейчас в моей повестке совершенно иные вопросы. Мы гуляем с Фредди по городу и обсуждаем вторую часть моего плана. Первый этап представлял из себя информационную атаку на неподготовленные к подобному местные умы. Шуму мы наделали прилично. По крайней мере, даже ограниченные в манёвре прусские газеты, вынуждены были писать о некоем провокаторе. А вот австрийские, и особенно французские — особо не сдерживались. Периодически я хохотал как сумасшедший, читая версии журналистов.