Афера под прикрытием

– Мне так не показалось.

– Я могу ошибаться, и надеюсь, что ошибаюсь, но неприятный осадок остался.

– Давай разбавим осадок чаем. Есть хочется.

– И ты предлагаешь мне приготовить чай, я правильно поняла намёк?

– Будешь другом?

– Буду, – Люська вышла в коридор. – А ты Алиске позвони. И Димке. Пусть подтягиваются.

Глава четвертая

Через «козла»

Физрук сегодня был не в духе – плохой знак. Когда у Задохлика (школьная кликуха Дениса Николаевича) нет настроения, у него появляется мания величия. Строит всех в шеренгу, заставляет по десять раз повторять ненавистное «первый-второй», психует, когда какой-нибудь приколист выкрикнет «третий». Непрестанно свистит в свисток, размахивает руками, доказывая классу, что спорт в целом и уроки физкультуры в частности, должны стоять у здравомыслящего человека на первом месте. Затем заводит старую пластинку, мол, он, такой гениальный и неповторимый подавал в прошлом большие надежды, был спортсменом, а теперь вынужден преподавать физкультуру.

Денис Николаевич никогда не уточняет, каким видом спорта занимался. Глядя на него, вообще не скажешь, что он связан со спортом. Маленький, щуплый, визгливый, он скорее выглядел комично, чем спортивно. На затылке у него наметилась лысина, Задохлик комплексовал по этому поводу, прибегая к разным ухищрениям, чтобы скрыть недостаток. Всячески пытался начесать на лысину волосы, но те во время урока рассыпались, лысина начинала «сиять», физрук то и дело гладил затылок, злился, срывая зло на учениках. Один раз пришёл на урок довольный, к волосам не притрагивался – замазал лысину какой-то чёрной фигней. К концу урока вышеупомянутая фигня начала потихоньку стекать тонкими струйками на лоб и шею. Задохлик выскочил из зала, вернулся минут через пять с мокрыми волосами и свежей лысиной.

– Не первый-второй рассчитайсь! – крикнул Денис Николаевич.

Люська скривилась.

– Начинается.

– Меня больше «козёл» смущает, – шёпотом ответила Тася. – Раз Задохлик его поставил, значит, придётся прыгать.

– А у меня стихи из головы не выходят. Не получается рифму придумать.

– Второй, – выкрикнула Наташка.

Люська продолжала разговаривать с Тасей.

Послышался пронзительный свист.

– Озерова! – разозлился физрук. – Мы долго будем ждать?

– А? Моя очередь? Наташ, ты первый или второй?

– Второй, – хихикнула Наташка.

– Тогда я первый, – сказала Люська.

– Ты где находишься?! – Начал выходить из себя Задохлик. – Класс! Равняйсь! Смирно! На первый-второй рассчитайсь.

Люська ждала своей очереди, и когда Наташка выкрикнула «Первый», с придыханием выдала:

– Первый!

Опять звук свистка.

– Озерова! У тебя со слухом проблемы или ты решила сорвать мне урок?

– А в чём дело?

– Ты не «первый», ты «второй».

– В прошлый раз Наташка была «второй», я по любому «первый», – Люська сделала шаг вперёд. – Ребят, кто со счётом накосячил?

– Класс! – взревел Задохлик. – Равняйсь! Смирно! На первый-второй рассчитайсь!

На этот раз рассчитались правильно, Задохлик даже огорчился, придраться-то не к чему. А ему, видимо, очень хотелось.

– Приготовились к опорному прыжку, – физрук взял свою тетрадь, встал возле «козла», начал выкрикивать фамилии.

– Смирнов. Пошёл!

Тася сразу села на скамейку.

– Прыгать не буду, я ногу потянула.

– Да ладно, Тась, не бойся.

– У меня не получится. Каждый раз, приближаясь к этой бандуре, мне кажется, она сдвинется с места.

– Миронова. Пошла!

Люська села рядом с Тасей.

– А ты представь, что прыгаешь через Задохлика.

– Смешно, но у меня не получится.

– Орать начнёт.

– И пусть. Я не обязана уметь прыгать через «козла». Зачем мне это надо, или думаешь, в жизни пригодится?

– Люсь, – позвал Олег. – Сейчас твоя очередь.

Люська приготовилась.

– Озерова. Пошла!

Раньше с опорными прыжками у Люськи проблем не возникало. Она не боялась «козла», было даже прикольно разбежаться, оттолкнуться от наклонного пружинящего мостика и, совершив прыжок, дополнительно оттолкнуться от снаряда. Но сегодня что-то пошло не так. У самого снаряда Люська притормозила.

– Озерова, назад.

Люська предприняла вторую попытку. Очередной облом. Не добежав до «козла» она встала.

– Почему не прыгаешь?

– Денис Николаевич, сама не пойму.

– Боится, лягнёт, – засмеялся Мишка.

– Третья попытка, – нетерпеливо сказал физрук.

Люська занервничала.

– Пошла!

Третья попытка с треском провалилась.

– Озерова, два. Садись на скамью.

– Подсудимых? – буркнула Люська.

– Лучше бы ты спортом занималась, а не кривлялась.

– Денис Николаевич, вам прекрасно известно, «козла» я не боюсь. Просто сегодня не повезло.

И тут Задохлик решил задеть Люську за живое. Некоторые учителя, недолюбливая Диану, позволяли себе нелестные выпады в её адрес. Женщины ей завидовали. Она выглядела моложе своих лет, вела богемный образ жизни, постоянно мелькала на экране. А это здорово раздражает. Когда человек становится знаменитым, у него помимо армии поклонников, появляется армия недоброжелателей и злопыхателей. Унижая других, они пытаются самоутвердиться. Глупо, но факт остаётся фактом. Люська за Диану стоит горой, если кто-то позволяет в её присутствии обидеть бабушку, за словом в карман не полезет. И не важно, от кого последовала колкость; будь то учитель или одноклассник – Люська в долгу не останется. А разве она не права? Защищает честь семьи.

Денис Николаевич язвительно заметил:

– Игра на публику, Озерова, это у вас семейное. Но на своих уроках я попрошу оставлять обезьянничество за дверью. На съёмках, в театре у бабки – пожалуйста, сколько влезет, в школе веди себя подобающим образом.

Люська опешила. Обезьянничество? У бабки? Да как он смеет? Кто дал право этому дистрофику со свистком вместо мозгов трогать Диану? Не даёт покоя её популярность, бесит известность. Люська сжала кулаки. Тася встала и взяла Люську за плечи.

– Пошли, сядем.

Задохлик переключился на Мишку.

– Перфилов. Пошёл!

Люська села. Её трясло, руки дрожали, губы пересохли.

– Ты слышала, Таська?

– Не обращай внимания.

– Он взрослый человек, как мог так сказать?

– Не бери в голову, Люсь. Денис Николаевич нервный, эмоциональный. Сама знаешь, накричит, а потом улыбается.

– Но слова фильтровать надо.

– Забудь.

– Если бы он оскорбил меня, забыла бы, но он унизил Диану.

– Лысина ему покоя не даёт, – усмехнулась Тася. – Лысеет и злится на всех.

Люська смотрела, как Задохлик размахивает руками, доказывая Мишке, что тот совершил ошибку во время прыжка. Через десять минут снаряд оставили в покое, Денис Николаевич пошёл к скамье, положить тетрадь, но на полпути остановился. Развязался шнурок. Нагнувшись, он занялся шнуровкой, Люську в этот момент переклинило. Не отдавая отчёта собственным действиям, она вскочила со скамьи, разбежалась и под крики Таси «Люська, ты чего», побежала к Задохлику.

Оттолкнувшись от его плеч, она совершила прыжок.