Афера с редкими монетами

— Да. В «Клейборн».

Такси тронулось, и Паркер наконец задумался, куда ему лучше отправиться завтра.

На ночной рейс он вряд ли успеет, так что ночевать все же придется в отеле.

Да, видать Француз основательно сел на мель, если собирается ехать поездом. Он сказал о том, что приходится запускать, руку в заначку, отложенную на черный день, но только не уточнил, как долго это уже продолжается. До такой степени экономить на всем и все же решительно отказаться от сомнительного дела? К такому парню стоит присмотреться. На всякий случай Паркер еще раз мысленно повторил про себя адрес и имя, посредника.

Француз сошел у вокзала, а до отеля «Клейборн» оставалось проехать еще совсем немного по Иллинойс-стрит. Никаких сообщений для него у портье не должно было оказаться, но Паркер все же справился. Нет, никто не звонил и ничего не передавал. Он решил позвонить Генди, но тут же раздумал: сказать ему еще было нечего. А если у самого Генди вдруг окажутся какие-нибудь новости для него, то с этим можно вполне подождать до утра.

Паркер поднялся к себе в номер. Он не стал включать свет, а просто подошел к кровати и, не раздеваясь, улегся на нее. Неподвижно лежал на спине, глядя в темноту перед собой.

Он не мог назвать ни одного места, где ему хотелось бы оказаться, но в то же время знал наперед, что не сможет заснуть, не решив прежде, куда отправиться завтра. Он подумал и о том, что было бы неплохо снова пойти пройтись, а заодно и присмотреть себе женщину, но в час ночи посреди недели, да еще и в Индианаполисе, это не легко.

Он перебирал в памяти все известные ему города и городишки от Майами до Сиэтла и от Сан-Диего до Нью-Йорка, где ему только довелось когда-либо побывать, и не мог сказать ничего хорошего ни об одном из них.

Он лежал на спине, устремив взгляд в потолок, и его душу уже вновь начинало одолевать прежнее беспокойство...

Глава 5

Ночной визитер, который настойчиво стучал в дверь его номера, уходить явно не собирался. Выдержав паузу, Паркер встал с кровати и отправился открывать. Решил хотя бы посмотреть, кто там. Он не стал зажигать свет, ему было положительно все равно, кто и что о нем подумает.

За дверью стояла Клер!

— Я подумала, что ты спишь. Портье сказал мне номер твоей комнаты. — Ее взгляд был устремлен в темноту комнаты у него за спиной, и наверняка она уже отметила про себя, что он был один.

— Твой Билли решил подложить тебя под меня и таким образом завлечь обратно? — сказал Паркер. — Можешь передать ему, пусть катится к черту.

— Билли никуда меня не посылал, — покачала головой Клер. — Не надо о нас так думать.

— Да я вообще, если хочешь знать, не собираюсь о вас думать. Уходи.

Но Клер не спешила уходить. Она стояла на пороге, придерживая дверь одной рукой.

— Ты что, действительно решил, что все это придумал сам Билли? Да его куриных мозгов не хватит даже для того, чтобы сообразить, который час.

Паркер снова покачал головой:

— Мне нет дела до того, чья это идея: его или чья-то еще. Потому что все это лажа.

— Не все так просто, я в этом уверена. Дай мне войти, давай поговорим.

— Без толку, — сказал он, тем не менее, чувствуя, как мятущаяся душа берет верх над логикой и разумом. Он вовсе не собирался возвращаться обратно и становиться частью дурацкого плана Билли Лабатарда, но теперь ему захотелось просто провести время с этой женщиной, слушать ее голос, затащить в постель на час или около того, прежде чем он сможет наконец уснуть.

Она почувствовала его нерешительность, скорее всего не догадываясь о ее причинах, и перешла к делу, подаваясь немного вперед и продолжая рукой удерживать дверь.

— Просто давай поговорим всего пять минут. Только пять минут.

Пожав плечами, он отступил назад:

— Ну заходи.

Клер прошла мимо него в комнату, погруженную в темноту, и он снова закрыл дверь. Из темноты послышался ее голос:

— А почему ты не включишь свет?

— Мне так легче сосредоточиться, — ответил Паркер. — Говори, я весь внимание.

— Но я ничего не вижу, — пожаловалась она.

Он прошел мимо, точно зная, где стоит его кровать, и снова улегся.

— А тебе не на что тут смотреть, — ответил он. — Хочешь говорить — говори.

— Почему ты постоянно стараешься нахамить мне?

— Я тебя не звал сюда. Ты сама пришла, — напомнил он.

Наступило молчание, и он мог чувствовать, как она борется сама с собой, пересиливая собственное самолюбие, решая в конце концов воздержаться от широких жестов и отложить другие проявления гордости до лучших времен. Поэтому, когда она наконец заговорила, голос ее был спокойным, даже каким-то отрешенным.

— Где здесь можно найти стул?

— Слева позади тебя.

Клер быстро прошла на указанное место, не споткнувшись и не задев ничего по дороге. Присев, она поднесла к сигарете зажженную спичку и закурила. Глядя на нее при свете маленького желтого пламени, Паркер почувствовал, как его начинает одолевать желание обладать именно этой, конкретной женщиной. Он перевел взгляд на потолок и увидел размытые, причудливые тени, пока не догорела спичка.

— Все должно состояться через девять дней в этом отеле, — сказала она.

— Только подумать! Пока Лемке сидел за решеткой, у него, оказывается, с горя, последние извилины распрямились.

— Почему?

— А потому что он напрочь забыл все, что знал раньше. Ладно, ты и Лабатард — что с вас взять — вы новички-дилетанты. Но уж Лемке должен знать...

— Что он должен знать?

— Правило номер один: не назначать встреч в том городе, где предстоит работать. Правило номер два: не останавливаться в отеле, в котором будешь воровать. Правило номер три: не работать в долг с оплатой по реализации товара. Ведь мы не сможем притащить твоего Билли в суд, если он вдруг потом не сможет с нами расплатиться.

— Но вы можете убить его.

— И много я с этого поимею?

— Я имею в виду, что Билли не осмелится обмануть вас, потому что он всех вас очень боится. Он знает, что вы его убьете, если он с вами не расплатится.

Возразить тут было нечего, и поэтому Паркер просто закрыл глаза и ждал.

Минуту спустя Клер снова заговорила:

— Я понимаю, что определенный риск все же есть, но ведь во всем и всегда есть свой риск, разве не так?

Она, видимо, еще надеялась услышать от него ответ, и тогда он сказал: