Афера

Разумеется, он мог наблюдать за квартирой, он мог остановить девчонку для проверки документов, в принципе, он мог даже задержать ее, но Халязин отнюдь не был уверен, что такие действия пойдут на пользу общему делу. По большому счету, это была не его операция, и не ему было здесь распоряжаться. Но что-то все равно надо было делать, не стоять же, опустив руки. Халязин решил позвонить Гурову.

Тот, правда, предупреждал, что на некоторое время уедет из Москвы и, возможно, связь будет в это время неустойчива или даже вообще невозможна. Но времени прошло уже достаточно, и Халязин решил попытаться. Ему очень хотелось заручиться поддержкой Гурова и очень не хотелось попасть впросак, приняв неверное решение. Он не очень хорошо представлял себе, какие поставил перед собой цели Гуров. Практически Халязин был ориентирован только на задержание актера Калинина, больше от него ничего не требовалось. Вернее, предполагалось, что больше ничего не потребуется, но жизнь, как всегда, внесла свои коррективы. И продолжала вносить их снова. Связаться с Гуровым у Халязина никак не получалось. Оставалось одно – брать управление на себя.

Халязин немного подумал и решил, что поскольку приказа задерживать кого-либо, кроме Калинина, у него нет, то и делать этого не следует. Самым оптимальным будет продолжать вести наблюдение за незнакомкой – скрытно и последовательно. Нелишним будет узнать, каковы ее планы, где она живет и куда отправится после квартиры Калинина. Располагая этой информацией, Халязин не ударит в грязь лицом в любом случае. А решение пусть принимает Гуров.

Все же для очистки совести Халязин еще раз попытался связаться с Гуровым. Ему это не удалось. Халязин решил воспользоваться паузой и все-таки сбегать за сигаретами, потому что вести слежку, не имея возможности сделать хорошую затяжку, удовольствие небольшое. Но едва он устремил свои шаги в направлении табачного киоска, как телефон зазвонил – экранчик подсказал ему, что звонит Власенко. Значит, девушка уже покидала квартиру Калинина. Халязин махнул рукой и побежал к машине.

Когда девчонка появилась на крыльце дома, Халязин уже сидел за рулем и прогревал мотор. Он был готов в любую минуту сорваться с места и устремиться в погоню. Главное было не уподобиться при этом слону в посудной лавке. Если девчонка совершает что-то противозаконное, она должна быть все время начеку.

Халязин здорово нервничал по этому поводу. Но оказалось, что девчонка вышла из дома с огромной, едва ли не в половину ее роста сумкой, и теперь все ее помыслы сосредоточились целиком на этой неподъемной ноше. Закусив губу, она тащила эту тяжеленную сумку и, видимо, проклинала все на свете.

«Что это значит? – забеспокоился Халязин. – Кража? Не исключено. Но слишком уж характерное совпадение. Квартиру Калинина грабят в тот самый день, когда за ней устанавливает наблюдение милиция. Эдакий подарок к Дню милиции – рановато, конечно, но в таких случаях капризничать не приходится… Вот только эта пигалица совсем не похожа на воровку, ведет себя как ребенок, которого заставили убирать свою комнату в тот момент, когда он собрался на дискотеку. Да-да, ее именно заставили. Заставили вынести сумку из квартиры. Сумку с вещами? Не сам ли Калинин организовал этот вынос, заметив за собой слежку? Но каким образом? Не всякий профессиональный преступник способен с первого взгляда установить, что за ним следят. Чертовски любопытная ситуация. Эту девочку нельзя спугнуть! Нужно проверить, куда она теперь подастся. А этот чертов Власенко!..»

Халязин даже застонал, увидев, как вслед за объектом из шестнадцатиэтажного дома выходит лейтенант Власенко, как ни в чем не бывало догоняет девушку, вполне интимно наклоняется к ее уху и начинает банальный уличный треп. При этом он явно предлагает ей услуги по перетаскиванию тяжестей, то и дело хватаясь за ручки сумки.

– Что же ты, паразит, делаешь! – в отчаянии проговорил Халязин, хватаясь за голову. – Что за художественная самодеятельность? Ты же завалишь всю операцию, дубовая башка! Она же тебя раскусит! Кто перед Гуровым отвечать будет?

Власенко никак не мог слышать его стенаний, и у Халязина появилось искушение немедленно выложить ему все по телефону. Но он прекрасно понимал, что неожиданный звонок испортит все окончательно. Поэтому звонить он не стал, а с бьющимся сердцем принялся наблюдать за импровизацией напарника.

К его изумлению, уже через несколько секунд девчонка с облегчением улыбнулась и доверчиво передала свою ношу лейтенанту. Они пошли рядом – плечо к плечу, весело болтая о чем-то, завернули за угол и исчезли. Халязин выругался, нажал на газ и медленно поехал вслед за ними.

Вдруг из-за угла опять появился Власенко – чужая сумка по-прежнему была у него, – призывно махнул рукой Халязину и тут же опять исчез. Капитан начал догадываться, что задумал его молодой, но сметливый напарник, и с энтузиазмом включился в игру.

Едва он выехал из-за угла, как с тротуара ему отчаянно замахал Власенко. Халязин затормозил и с каменным лицом уставился на лейтенанта. Тот просунул голову в кабину и, незаметно подмигнув начальнику, сказал громогласно:

– Слышь, шеф! Выручай! Девушке за Кольцевую надо. Дело жизни и смерти! Она все тебе оплатит – и туда, и обратно. Соглашайся! Ну что тебе, бабки лишние?

Халязин выдержал паузу, сумрачно посмотрел на стоявшую в сторонке девчонку – похоже, эта простушка и в самом деле ни о чем не догадывалась! В ее глазах можно было прочитать только одно желание – поскорее уехать. Она торопилась. И еще ей очень не хотелось таскать на себе тяжелую сумку.

– А точно есть деньги? – грозно спросил Халязин, сверля девчонку взглядом.

Она с отвращением выпятила нижнюю губу, сунула руку в карман джинсов, вытянула оттуда кучу мятых купюр – показала Халязину.

– Да не ломайся, мужик! – небрежно сказал Власенко. – Не прогадаешь, я тебе обещаю! И девушку пожалеть надо.

– Ты тоже едешь, что ли? – поинтересовался Халязин, хмыкнув.

– Я – нет, – с сожалением сказал Власенко. – Не берет она меня с собой, а то бы я с радостью…

– Значит, ищи машину и пристраивайся за нами, – шепотом сказал ему Халязин. – А заодно попробуй связаться с Гуровым. Мне теперь не с руки.

– Понял, – так же шепотом ответил Власенко, а потом обернулся и махнул девушке рукой: – Давай, все нормально! Сейчас сумку в багажник сунем…

– Не надо в багажник, – быстро сказала девушка. – Пускай она со мной будет. И побыстрее, пожалуйста. Там человек в беду попал.

– Где – там? – спросил Халязин, продолжая изображать из себя частника, купившегося на большой калым.

– Я потом объясню. Поехали скорее, а? Нам на северо-запад.

Сумку забросили на заднее сиденье. Туда же залезла девушка, забилась в угол. Власенко захлопнул за ней дверцу, помахал рукой и сразу убежал. Халязин тронулся с места и помчался. С пассажиркой он не разговаривал, незаметно поглядывал в зеркало заднего вида – пытался понять, удалось ли Власенко поймать машину. Пока он никого за собой не замечал. Машин было много, но, по мнению Халязина, ни одна из них не имела отношения к предприимчивому лейтенанту.

«А прыткий оказался мальчишка! – с уважительным удивлением подумал про себя Халязин. – Как он эту обработал? В момент! И с машиной здорово придумал. Ориентируется в ситуации, ничего не скажешь! Пожалуй, опер из него получится. А я уж было в нем разочаровался. Теперь бы вот с Гуровым еще связаться – так вообще больше и мечтать не о чем».

Пассажирка по-прежнему молчала, и Халязин подумал, что небольшое общение им сейчас не помешает.

– Так куда точно едем? – грубовато спросил он, не оборачиваясь. – Северо-запад – понятие растяжимое.