Афганистан. Записки из прошлого

– Хватит х…й заниматься! Когда назначен выход «крепостной» группы? Блин! Я один должен следить за временем? Или кто-то ещё соизволит?

Начальник штаба поспешно ответил:

– Группа выходит через двадцать три минуты. Но, учитывая сложившуюся обстановку, можно и скорректировать.

Комбат не успел среагировать на предложение капитана. В комнату буквально влетел дежурный по батальону:

– Товарищ майор! Вас к аппарату просит «соседский» комбриг. Лично!

Командир гневно взглянул на начальника связи:

– Сколько раз тебе говорить, чтобы установил телефон здесь? Я что? Бегать должен?

Связист, дождавшись, когда за майором закроется дверь, обиженно пробормотал:

– Всегда связист виноват! Телефон здесь давно стоит. Только он два дня назад поломался…

Начальник штаба недоумённо взглянул на молодого офицера и… промолчал.

Командир спецназа не стал терять время:

– Слышь, Андреич? Что там в зелёнке происходит? Мулла зашевелился или как? Сам-то в курсях?

Майор коротко доложил о сложившейся ситуации. Полковник хотел было упрекнуть комбата за пренебрежение к вопросам организации взаимодействия, но ограничился коротким вопросом по существу:

– Помощь от меня нужна?

– Нужна. Можете звеном «крокодилов» поддержать?

Комбату даже примерещилось, как кивнул «соседский» комбриг:

– Считай тебе повезло, майор! Через семь минут вдоль реки будут проходить две пары вертушек. Поддержим. Пусть только твоя разведка себя обозначит.

Майор возразил:

– Обозначать нельзя. Духи потом миномётами их так «обозначат», что мало не покажется. Пусть мавзолей не тревожат. Он там один. Его сверху хорошо видать.

– Добро! Обращайся если что. Подсобим.

Бехруз махнул рукой, приказывая остановиться и залечь. Моджахеды послушно опустились на песок. Командир подозвал к себе помощника и ткнул пальцем в стоящую в стороне от дорог и кишлаков усыпальницу:

– Масум! Твоим глазам не нужен бинокль, они не успели растерять во времени свою зоркость. Взгляни на этот древний мазар. Может быть ты увидишь то, чего не вижу я?

Юноша благодарно взглянул на начальника. Он не понаслышке знал о суровом характере Бехруза, и такая просьба звучала из уст командира как похвала. Кивнув в знак согласия, Масум ящерицей заполз на бугорок и напряг зрение. Через минуту он, почему-то шёпотом, сообщил начальнику:

– Там есть люди. Я видел пыль от движения.

Командиру очень хотелось, чтобы юноша ошибся, он понимал, что допустил серьёзный промах, начав движение к крепости без разведки. Стараясь сдержать неправедный гнев, Бехруз всё же задал, по сути, ненужный и пустой вопрос:

– Может это шакал поднял пыль?

Молодой моджахед виновато отвёл глаза:

– Я бы его заметил…

Командир окончательно взял себя в руки. Натянуто улыбнувшись, он подвёл итог разговору:

– Не будем тратить время впустую. Обойдём мазар с двух сторон и расстреляем неверных из гранатомётов. Если усыпальница правоверного пострадает от нашего огня, то Всевышний простит нам этот грех, ибо он Прощающий и Милосердный.

Замкомвзвода подтолкнул командира локтем:

– Товарищ старший лейтенант! Духи нас заметили. Я видел блик от оптики, а в тех зарослях началось движение.

– Вижу, – старлей почувствовал, как возбуждение горячей волной разливается по телу, – поднимай отдыхающих, пусть занимают позиции. Нам недолго держаться. Скоро пойдёт колонна. Духи не рискнут ввязываться в бой.

Сержант счёл нужным напомнить командиру:

– Духи заминировали часть дороги. Нашим придётся либо обходить этот участок, либо его разминировать. В любом случае времени уйдёт немало.

Офицер не стал успокаивать подчинённого:

– Приказ получил? Исполняй. Рассуждать будем после.

Отряд душманов, разделившись на две группы, начал выдвигаться к исходным позициям для атаки. Они не скрывали свой маневр и намерения. Не было времени, да и особой нужды в маскировке действий тоже не было. Старлей осмотрел позиции. Бойцы уже приготовились к бою и молча ждали его команды. Он даже не заметил, как рядом появился артиллерист:

– Чего тебе? Я, кажется, всё тебе объяснил. Возвращайся в мавзолей.

Напарник с нескрываемой тревогой объяснил своё появление:

– Ни хрена не понимаю! Передал «Планете» координаты духовского отряда, а мне сказали, что смогут начать только через пять минут. Что думаешь, командир?

– Через пять минут духи подойдут на такое расстояние, что твоя батарея и нас накроет. Только ошмётки разлетятся! Я не знаю…

Взводный не успел закончить фразу. Воздух заполнился гулом вертолётных двигателей. Первая пара «крокодилов» появилась внезапно и для шурави и для душманов. Вертолётчики нанесли удар ракетами вдоль дороги, как раз туда, где готовились к атаке моджахеды. Ещё не успела осесть пыль от ракетных залпов, как на смену первым бортам вышла вторая пара. Грохот разрывов заглушил восторженные вопли разведчиков, сплошная стена огня и дыма скрыла от них панораму зелёнки. Артиллеристу потребовалась почти минута, чтобы прокашляться и вновь вернуть себе способность думать и говорить:

– Ни хрена себе! – старлей заговорил, не глядя на товарища, – а я было подумал, что на нас болт положили!

Разведчик, не обращая внимания на артиллериста, заорал куда-то в сторону:

– Сержант, твою мать! Наши все целы?

Тот вынырнул как ниоткуда:

– И чего орать-то на весь свет? – он говорил, наперёд зная, что командир не обидится на неуставной вопрос, – все целы. Только охренели от неожиданности и чутка не обосс…сь.

Старлей лишь махнул рукой. Было видно, что он ещё не пришёл в себя окончательно и с трудом ориентируется в пространстве. Протерев лицо ладонью, разведчик напустился на артиллериста:

– Какого хрена без связи выполз? Ну-ка живо метнулся обратно. Передай, что всё в порядке. Ждём колонну. Ты ещё здесь?

Тот сочувственно посмотрел на командира:

– Похоже брат, тебя контузило слегонца. Ничего, потерпи. Мозги сами на место встанут. Только орать не надо. Башка сильно болеть будет.

Комбат сам связался с соседом. Полковник, выслушав слова благодарности, задал главный для всех вопрос:

– Твоих не зацепило?

Майор решил не вдаваться в подробности: