Афганский перевал

Ближе к позднему вечеру, Степан внезапно очнулся. Он поднял тяжёлые веки, повертел головой и увидел, что находится в самой обычной медицинской палате. На соседних кроватях лежали Олег Чистохвалов и Клим Калачов. Возле каждого стояла тренога. С них свисали мешочки из пластика с остатками розовой жидкости.

От маленьких ёмкостей отходили прозрачные трубки. Они спускались к больным и через иглу соединялись с кровеносной системой людей. Как оказалось, точно такая же штука стояла рядом с постелью Степана: – «Поэтому я ощущаю себя почти хорошо». – с благодарностью сказал себе парень: – «Интересно, куда нас привели?»

Через какое-то время, дверь отворилась. В палату вошёл человек, одетый в защитный костюм, весьма надоевший Степану. За прозрачным стеклом респиратора виднелось лицо русской внешности лет двадцати. Санитар подошёл к москвичам и ловко сменил почти опустевшие «капельницы».

Очередь дошла до Степана. Парень широко улыбнулся и тихо спросил: – Скажите, пожалуйста, где мы находимся?

Ответ медика с ощутимым трудом пробился сквозь большое стекло прочной маски. Он едва долетел до слуха больного. И всего сказанного Степан разобрал: – Ростов-на-Дону. Научно-исследовательский противочумный институт.

Судя по состоянию, парень был в полном порядке. Да, он ощущал обезвоженность своего организма и тяжесть в руках и ногах от сильной усталости, но всё это мелочи. Главное, что он не заразился неизвестной болезнью.

Минут через сорок, пришёл в себя Чистохвалов, а затем, Калачов. Потом, принесли вкусный ужин и три москвича с аппетитом поели.

Так начался карантин, который длился полмесяца. Всё эти дни, за ними следили врачи. Они брали кровь и другие анализы. Расспрашивали о самочувствии и о том, что учёные видели в кратере.

Всё это было не так, чтобы сложно и занимало всего ничего, лишь пару-тройку часов каждые сутки. Всё прочее время, они развлекали сами себя и жили, как в санатории.

Спали, сколько хотели, смотрели телепрограммы, читали книги с журналами и «шарились» по интернету. Благо, что их всех снабдили неплохими лэптопами. Единственным неудобством, было одно обстоятельство, они не могли даже выйти наружу из лечебной палаты. Только в санузел, да в ванную комнату, размёщённые в этом же блоке.

В эти длинные дни, Чистохвалов поведал Степану, как о возбудителе бешенства, так и о прочих болезнях. Он даже выложил небольшую теорию, объяснявшую парню всё, что случилось.

– После падения метеорита, возник внушительный кратер. Земные пласты немного сместились. Водоносные горизонты поднялись чуть ближе к поверхности. С годами, там появилась растительность, а затем и степные животные: мыши, суслики, сурки, барсуки. Следом за ними пришли различные местные хищники: лисы и волки.

Звери принесли на себе паразитов, уйму бактерий и вирусов. Под воздействием большой радиации, оставшейся от гостя из космоса, все они понемногу мутировали. Меж тем, климат вокруг изменился. Возникла полупустыня, которая не давала животным, оказавшимся в кратере, вернуться в широкую степь.

Возник замкнутый биоценоз. Животные приспособились к тем необычным инфекциям, что возникли в «долине шайтана» и не очень страдали от них. Зато, любой человек, появившийся там, заражался почти что мгновенно. Какое-то время болел и умирал в страшных муках.

Кому-то из людей повезло. Они не подхватили заразу. Вернулись домой, и рассказали знакомым о том, как погибали их несчастные спутники. Постепенно слухи об ужасных недугах разошлись по близь лежавшей степи. Так и возникло табу на посещение данного места.

Проходили века. Народ оторвался от привычных корней и стал больше верить науке, чем древним преданиям. Учёные казахской республики почему-то решили, что рассказы о «проклятой долине» не больше, чем сказки шопанов и, без всякой опаски, пошли изучать таинственный кратер.

Благодаря стечению таких обстоятельств, их экспедиция отправилась туда налегке, без защитных костюмов. Они заразились, когда свежевали убитого волка и быстро погибли почти в полном составе.

– Но чем же, они заразились? – прервал короткую лекцию любопытный Степан: – Вы же мне сами сказали, что мужчина вёл себя вовсе не так, как те бедолаги, что подхватили возбудителя бешенства. Может быть, это другая зараза?

– Наши учёные во всём разберутся. – ответил завлаб: – Думаю, что в казахе присутствовал целый коктейль из опасных инфекций. Причём, любая из них была не лучше другой. Поэтому он и вёл себя так необычно. Есть множество паразитов, бактерий и вирусов, которые развиваются в двух или трёх различных «носителях».

Первую стадию существования они проводят в одном виде животных. Потом, покидают его. Попадают в другого, и продолжают свой жизненный цикл. Например, есть паразиты, которые сначала живут в насекомых, а потом в местных птицах.

– Но как они могут попасть из одного в другое животное? – спросил удивлённый Степан.

– Когда приходит момент сменить обстановку, они выделяют особый токсин. Те вещества велят муравьям, не ползать в траве, как обычно, а сидеть на голых ветвях и раздуваться, словно спелые ягоды.

Птица видит нечто такое, что походит на обычную пищу, и тотчас съедает её. Паразит попадает в другого «хозяина» и переходит в новую стадию. Потом, птица гибнет по какой-то причине, скажем, от старости. Муравьи пожирают мёртвую тушку и всё повторяется. Похожие паразиты развиваются в рыбах, а так же в кузнечиках.

– А, как они умудряются попасть из одной природной среды в совершенно другую? – выспрашивал парень.

– Паразит заставляет кузнечиков прыгнуть с берега в реку. Водные жители их тут же глотают. Потом, когда паразит разовьётся до нужного уровня, он заставляет рыбу всплыть на поверхность. Там они становиться жертвой каких-нибудь цапель, что летают над лугом. Помёт попадает в траву, кузнечики от него заражаются, ну и так далее…

– Ну, с насекомыми всё стало понятно.– продолжил Степан: – Мозгов у них нет, только инстинкты. Паразиты выделяют токсин и тот, как компьютерный вирус вносит чувствительный сбой в программу «хозяина».

– Всё не так просто, как ты рассуждаешь: – ответил завлаб: – Встречаются паразиты, которые плохо влияют на часть теплокровных. Например, есть такие, что развиваются не только в полёвках, но и в тех крупных хищниках, что ими питаются. Они заставляют мышей терять страх перед кошками, лисами и даже волками. Те их с удовольствием кушают, а дальше понятно…

Мне кажется, что благодаря воздействию подобных токсинов, уцелевший казах повёл себя таким странным образом. Стал действовать совсем нетипично для заражённого бешенством. Охотился на людей с топором и убивал своих соплеменников.