After Ever Happy

– Как ты… Ты… Ка ты здесь оказался?
– ее речь чахлая, и я даже не хочу знать, сколько вина она выпила после того, как связь оборвалась. Я видел, по крайней мере, четыре пустые бутылки на кухне.

– Я приехал на машине, а как еще?

– Весь этот путь сюда? Сколько сейчас времени?

Мои глаза следуют вниз по ее телу, на ней надета только футболка. Моя футболка… Она замечает мой взгляд и начинает дергать за концы рубашки, чтобы прикрыть свои голые бедра.

– Я только н-ношу ее, - она затихает, заикаясь, - Я надела ее только сейчас, - говорит она, но в ее словах практически нет смысла.

– Это прекрасно, я хочу, чтобы ты носила ее. Давай зайдем внутрь.

– Мне здесь нравится, - она тихо говорит, глядя куда-то в темноту.

– Здесь слишком холодно. Мы идем внутрь.

– Я протягиваю за ней руку, но она отстраняется.

– Ладно. Если ты хочешь остаться здесь, хорошо. Но я остаюсь с тобой, - говорю я.

Она кивает и облокачивается на перила; ее колени трясутся и лицо у нее бесцветное.

– Что произошло сегодня вечером?
– она умолкает, все еще глядя куда-то. Спустя мгновение она поворачивается ко мне.

– Ты когда-нибудь чувствовал, как твоя жизнь превратилась в одну большую шутку?

– Ежедневно, - я пожимаю плечами, не уверенный, куда этот чертов разговор ведет. Даже в темноте я вижу печаль и ненависть, за этими синими, глубокими, преследующими яркими глазами, которые я так люблю.

– Ну, я тоже…

– Нет, ты позитивная, светлая. Ты одна такая счастливая. Я циничный придурок, а не ты…

– Как трудно быть счастливой, знаешь?

– Нет, действительно, - я делаю шаг ближе к ней.

– Я действительно не пример для подражания, - говорю я, пытаясь поднять настроение, и она дарит мне полупьяную, удивленную улыбку. Я хочу, чтобы она просто сказала мне, что происходит с ней в последнее время.

Я не знаю, что я могу сделать для нее, но это моя вина—все это моя вина. Несчастье у нее внутри - это только моя вина, а не ее.

Она поднимает руку, чтобы положить ее на деревянную доску перед ней, но не попадает и спотыкается, чуть не падая лицом в зонтик, лежащий на столе во дворе.

Я обхватываю рукой вокруг ее локтя, чтобы поддержать ее, и она начинает наклоняться ко мне.

– Мы можем пойти внутри теперь? Ты должна выспаться, избавиться от всего вина, которое ты выпила.

– Я не помню, как уснула.

– Наверное, потому что это больше похоже на то, что ты потеряла сознание, чем уснула… - я указываю на разбитые бутылки вина в нескольких футах от нас.

– Не пытайся ругать меня, – она отступает от меня.

– Я не… - мои руки поднимаются в невинном жесте, и я хочу кричать, потому что ирония этой гребаной ситуации смехотворна. Тесса-пьяная, а я трезвый голос разума.

– Я сожалею, - она вздыхает.

– Я не могу думать сейчас, - я вижу, как она опускается на землю и подносит свои колени к груди снова. Она поднимает голову и смотрит на меня.

– Могу я поговорить с тобой кое о чем?

– Конечно

– И ты будешь абсолютно честным?

– Я постараюсь.

Она вроде бы в порядке, и я сажусь на край стула ближе к земле, на которой она находится. Я немного боюсь того, о чем она хочет поговорить, но мне нужно знать, что с ней происходит, так что мне нужно закрыть свой рот на замок и ждать.

– Иногда мне кажется, что всем остальным достается то, чего я хочу, - она бормочет, стесняясь. Тесса будет чувствовать себя виноватой за то, что я говорю, как она себя чувствует… Я едва могу разобрать ее слова, когда она говорит,

– Это не то, чтобы я не рада за них… - я слишком ясно вижу, что слезы собираются в ее глазах.

Я не могу понять, какого черта она говорит, но пара Кимберли и Вэнса всплывает в моей голове.

– Это о Кимберли и Вэнсе? Потому что если это так, ты не должна, хотеть то, что они имеют. Он лжец и мошенник и она… - я останавливаюсь прежде, чем закончить предложение с чем-то ужасным.

– Он любит ее, так, тем не менее, – бормочет Тесса. Ее пальцы чертят образцы на бетоне рядом с ней.

– Я люблю тебя намного больше, - отвечаю я, не задумываясь. Мои слова имеют противоположный эффект, это не то на что я надеялся, и Тесса хныкает. Буквально скулит, и обхватывает руками свои колени, - Это правда. Я люблю.

– Ты только любишь меня иногда, - говорит она, как будто это единственное, что она точно знает в этом мире.

– Чушь. Ты знаешь, что это неправда.

– Такое чувство, - шепчет она, глядя в сторону моря.

– Я знаю. Я знаю, что ты чувствуешь себя таким образом, - могу признаться что она, вероятно, испытывает это сейчас.

– Ты будешь любить кого-то все время, позже, - что, блять, она несет?

– О чем ты говоришь?

– В следующий раз, ты будешь любить ее все время.

Она разочаровалась во мне. В нас.

– Следующего раза не будет!
– мой голос повышается, кровь кипит, угрожая разорвать меня прямо здесь.

– Есть. Я – твоя Энн.

О чем она продолжает говорить? Я знаю, что она пьяна, но какое отношение моя мама имеет к этому?

– Твоя Энн. У тебя появится Карен и она сможет родить тебе ребенка.

Тесса вытирает под глазами, и я соскальзываю со стула, чтобы встать на колени рядом с нею на земле.

– Я не знаю, о чем ты говоришь, но ты ошибаешься, – как только мои руки обвивают ее плечи, она начинает рыдать. Я не могу разобрать ее слов, но я слышу… - дети… Карен… Энн… Кен…

Проклятая Кимберли, для чего она хранит такое большое количество вина в доме.

– Я не понимаю, какое отношение Карен или Энн, или любое другое имя, имеют к нам, - она может не хотеть меня, но сейчас она нуждается во мне.

– Ты-Тесса, а я-Гарри. Конец.

– Карен беременна, - Тесса рыдает в моей груди, - У нее будет ребенок.

– И?
– я двигаю рукой вверх и вниз по ее спине, и не уверен, что сказать или сделать с этой версией Тессы.

– Я ходила к врачу, - она плачет, и я замираю.

Святое дерьмо.

– И?
– я стараюсь не паниковать.

Она не отвечает на понятном языке. Ее ответ невнятный и полупьяный, и я пользуюсь моментом, чтобы попробовать мыслить здраво. Очевидно, что она не беременна; если бы она была, она бы не стала пить. Я знаю, Тессу, и я знаю, что она бы никогда, никогда, не сделала что-то подобное. Она одержима идеей стать матерью; она никоим образом не делала бы то, что угрожало бы ее будущему ребенку.