Агдан. Лунная роза
Шрифт:
Наконец ЮЧжу взяла себя в руки и продолжила свой печальный рассказ.
– Да брат у меня был очень целеустремленным, вы знаете что он один из немногих кто учился в этом университете на бюджетном отделении? А все благодаря его хорошей учёбе и рекомендациям от городской школы, там тоже его очень ценили, он у нас довольно высокие места занимал на городских олимпиадах. Поэтому учился он в университете на бюджетном отделении, и что-то еще подрабатывать в свободное время умудрялся, да и стипендию ему платили, не сказать, что много, но мы не особо избалованы деньгами, нам всегда казалось, что это очень хорошие деньги.
– Извини, но не могу не спросить. – воспользовавшись небольшой паузой влезла ДоХи.
– Скажи, ты говорила, что твой брат вообще не переносил алкоголь, но когда его нашли
– Да что вы? – даже отшатнулась девушка.
– Он до поступления в этот Ёнесай как я говорила вообще не пил. Как он мог огорчить мать и нас? Да и страшный пример отца тоже многому его научил. Поэтому он никогда ни капли, что вы. Пока …
– Пока он не стал учится в этом Енесайском университете? – сразу насторожила уши ДоХи.
– Да, именно так! Мой брат очень компанейский человек, таких как он еще называют, душа компании, ну вот и как эта «душа компании» может не пить? Это он так отшучивался на наши упреки, когда приходил навеселе с этого своего Ёнесая. Конечно это случилось не сразу. Первое время он держался и всегда отказывался от этих всех посиделок после учебы, так называемых хвесиков. Но потом на него стали давить даже преподаватели этого заведения. Ну знаете, из оперы - Ты меня уважаешь? Если да, то почему с нами не ходишь на хвесики? Может ты что-то плохое задумал?
Новый вздох от грустной девушки, и продолжение.
– В нашей стране вы сами понимаете, что нельзя отделяться от коллектива. Коллектив в Корее — это свято. В общем чем-то подобным и оказывали давление на моего брата вся эта алкашня. И если студентам-сокурсникам у него как-то получалось отказывать, то вот с преподавателями такой номер не прошел. Хотя в первое время он даже, посещая эти мероприятия как-то старался держать себя в руках, но потом все это как-то стало выходить из-под его контроля, чем дальше, тем больше. Ни разговоры с мамой, ни ее слезы, как, впрочем, и наши слезы с сестрой, ничего не помогало. Нет, он конечно всегда на следующий день после этих своих хвесиков извинялся перед нами, говорил, что осталось совсем немного доучиться и тогда он все в полной завязке, больше ни капли спиртного. Ну, а сейчас ему жизненно необходимы хорошие отношения с преподавательским составом, это поможет получить ему хорошее распределение после окончания университета. Надо будет только немного потерпеть и все будет хорошо. Совсем немного потерпеть!
Из глаз девушки вновь полились слезы, но вытерев их платком она продолжила.
– Но вот теперь хорошо никогда не будет. Бедный, бедный мой ХенБон.
Пока девушка снова не расплакалась интервьюер ей быстро задает вопрос.
– Скажите ЮЧжу, то есть, по ваши словам, практика спаивания студентов поставлена в этом Ёнесае на широкую ногу? То есть когда Агдан, назвала данное заведение «алконарием», то она ничего при этом не преувеличивала?
– Преувеличивала? – горько усмехнулась сестра погибшего.
– Я бы даже сказала, что она сильно преуменьшила масштаб алкогольного зла в этом заведении. Можно смело переименовать этот Ёнесай в обитель превращения адекватных непьющих людей в неадекватных алконавтов, и вы тут ни грамма не ошибетесь. Дело спаивания студентов там поставлено не то что на широкую ногу, я бы сказала, что это дело там поставлено на поток. На такой огромный и мощный поток соджу, что льется там день и ночь. И никого из преподавательского состава, руководства университета это не напрягает и даже не тревожит. Проверки из министерства образования, которые там бывает периодически проходят, тоже ничего такого не находят, я думаю, вместо проведения этих самых проверок, они припадают к этому живительному с их точки зрения потоку, ну а после этого пишут, что все хорошо, поток хорошо функционирует, в смысле университет работает в штатном режиме. А то что на самом деле, этот штатный режим – это режим постоянной алкогольной реки, всем наплевать, им лишь бы деньги платили вовремя.
Снова небольшая пауза, а вот и продолжение от ЮЧжу.
– Знаете, мне вообще казалось, что, когда мой брат учился школе, он был более сообразительным и рассуждающим логичнее, чем по истечению почти трёх лет обучения в
этом заведении. Все свои мозги пропил!– так стала говорить про него наша мама, ее тоже очень сильно тревожила данная ситуация. Но других как она понимаете совсем не тревожила. Ни министерство семьи и здоровья, которые безразлично смотрят на спаивание молодых людей, на будущих отцов и матерей, я бы сказала на подрыв генофонда и здоровья нации, что же, у этих господ наверняка найдутся и более важные дела. Ну и прочие, кто мог бы вмешаться в эту ситуацию, но вот не хочет, наверное, у них там еще более интересные дела, чем забота о каком-то там подрастающем поколении. Про министерство образования вы уже сами все поняли. В общем всем, кто должен вроде как по своим обязанностям следить что происходит в этом заведении получается глубоко наср… наплевать, что там происходит, в этом самом Ёнесае.
Вздохнув она добавляет.
– Всем, кроме получается … Агдан! Я честно говоря глубоко восхищена ее отвагой, смелостью и в какой-то степени безрассудством. Она единственная не побоялась сказать всю правду об этом заведении. Нет, понятно, что она в том числе защищала и свою сестру, что училась в этом «алконарии», но это все равно делает ее человеком, настоящим человеком. Не то что эти … преподаватели и прочие администраторы в этом с позволения сказать университете. .
Снова небольшая пауза, а вот и продолжение.
– Забота о своих близких и родных, помощь незнакомым людям, это как раз то что нас делает людьми. Может если бы я набралась смелости и высказала раньше, то что думаю об этом заведении своему брату, то сейчас все было по-другому. Конечно, я не такая величина как Агдан, ко мне мало кто прислушался бы и услышал, но, если бы мне удалось спасти брата, то я бы многое отдала за это. Даже если после моего заявления об этих «Ёнесайских алконавтах» его и выгнали бы с этого «университета», то это было бы просто замечательно. Пусть бы и выгнали, но зато он был бы сейчас живой и с нами!
Эмоциональный запал у девушки похоже закончился, потому что в ее глазах вновь показались слезы. И снова ДоХи не дает ей расплакаться.
– А что бы ты хотела сказать всем, кто тебя услышит и увидит, чего хотела им пожелать, а может ты хочешь обратится и к руководству Ёнесая? Они же ничего не заплатили вашей семье как я правильно понимаю?
– Нет, была небольшая страховка от министерства образования, все студенты оказывается застрахованы даже на такие вот случаи. – отвечает сестра парня.
– Но конкретно от этих господ мы ничего не получали. Да и не надо нам от них ничего! – яростно добавляет она.
– То есть ты считаешь, что Агдан подняв проблему этих хвесиков была права?
– На все сто! – эмоционально восклицает в ответ ЮЧжу.
– Помните, как-то Агдан обвинила АйЮ что она, рекламируя соджу делает такой вот нехороший бизнес на крови? Знаете, тогда я сама очень сильно возмущалась словами Агдан, ну как же так, обвинить АйЮ, сестренку нации в спаивании людей, да кто она такая эта самая Агдан? Да и брат мой кстати тоже сильно возмущался этими словами Агдан, он же был большим фанатом АйЮ, и позже даже позлорадствовал, когда ЮнМи посадили в тюрьму. А вот сейчас я считаю, что Агдан была совершенно права. Брат всегда, когда была возможность, покупал соджу именно с изображением АйЮ, когда я спрашивала зачем покупать именно это недешевое пойло, он всегда в ответ смеялся и отвечал что-то в духе. «Таким образом я немного помогаю самой прекрасной девушке и певице в мире! Самой АйЮ!»
Девушка, всхлипнув, продолжила.
– Даже последнее, то что мой бедный брат увидел перед своей смертью, это эта … эта рекламирующая чертово соджу певичка. Которая в какой-то мере действительно зарабатывает деньги на здоровье нации, даже на смертях. Я ни в чем ни обвиняю АйЮ, понимаю реклама, деньги и там все такое прочее. Но все равно очень горько, когда в мире все решают только деньги.
Девушка вновь чуть не заплакала, но ДоХи опять ориентируется вовремя.
– Очень эмоциональное интервью у нас получилось с тобой, нам в принципе уже все ясно. Очень мы тебе и твоей семье сочувствуем, такой страшной потере брата и сына. Давай будем понемногу его завершать наше интервью. Напомню, может ты хочешь к кому-то все-же обратится и что-то сказать?