Агент Дакар

И от этих воспоминаний мужчина, как маленький ребенок во сне, сладко понежился на сиденье. Подъезжая к посту полиции в маленьком поселке, их машину остановил один из полицейских. На полном мужчине была светлая форма с черным ремнем и портупеей, на которой висела огромная кобура с пистолетом.

От резкого торможения автомобиля, Жора проснулся и посмотрев по сторонам непонимающим взглядом уставился в лобовое стекло. Впереди на дороге стоял пузатый полицейский с жезлом, который сердито смотрел на водителя и пассажира машины. Что-то прокричав водителю на арабском, он все время показывал на кузов машины.

Фаттах, тут же перевел слова стража порядка, как желание проверить перевозимый груз.

– Это консульская машина и груз посольства! – раздраженно сказал Жора, показывая полицейскому на номера. Но тот, казалось, не слушал молодого мужчину. – Ладно, ладно, не вопрос, покажем ему груз и поедем дальше, – нехотя соглашаясь на требование стража, произнес помощник военного атташе водителю.

Фаттах, сразу же перевел слова сопровождающего. Откинув тент, Фаттах показал пальцем на деревянный ящик и округлив глаза пожал плечами явно давая понять, что он не знает, что там. Полицейский, посмотрев транспортную накладную и документы на груз, стал настаивать на вскрытии ящика.

Завязалась словесная перепалка, где Жора яростно кричал и показывал на документы, на свои номера и свои личные документы, но страж порядка был непреклонен. Уперев руки в бока, он и еще два полицейских окружили Жору и что-то кричали в ответ, пока Фаттах переводил.

После десятиминутной перепалки, мужчина сдался и посчитав, что показать топографические приборы не является нарушением по транспортировке груза, стал ломом вскрывать ящик. Откинув крышку ящика в сторону и глядя в лица полицейских, он гордо произнес:

– Вот, смотрите на топографические приборы!

Но тут случилось непредвиденное, потому что рядом стоящие в кузове двое полицейских одновременно судорожно схватились за кобуры. Повернув голову к открытому ящику, Георгий увидел аккуратно лежащие тубусы с ручными ПЗРК российского производства. От увиденного, его волосы стали непроизвольно подниматься вверх, а по спине потек противный горячий пот.

В следующее мгновение двое стражей быстрыми движениями завернули его руки назад и надели наручники. Та же участь постигла и водителя машины. «Вот я попал», – горько прошептал Жора, оглядываясь на деревянный ящик с «иглами». За торговлю оружием в арабской стране полагалась смертная казнь.

Глава 6. Арест

Втолкнув двух мужчин в полицейский автомобиль, один страж сел спереди, а второй на заднее сиденье. Наручники на руках жестко фиксировали руки, и Георгий судорожно думал, что делать. Позвонить в консульство было невозможно и прикинув в уме, что иных способов поставить в известность о данном событии руководство нет, мужчина смирился.

– Будь, что будет! – решил Маркин. Больше всего пугала неизвестность в чужой стране с непонятным арабским языком, который он пока еще не научился до конца понимать. Подъехав к полицейскому участку в поселке, задержанных разделили.

Фаттаха увели в одну камеру, а Георгия в другую. Открыв длинным ключом на связке из нескольких подобных ключей камеру, охранник толкнул Жору вперед. Переступив порог темной камеры, мужчина увидел пустое помещение с серыми бетонными стенами, порядка десяти квадратных метров с двумя деревянными лежанками, прикрепленными цепями к стене, друг над другом.

В углу камеры возле двери была зловонная дыра, напоминающая по виду отхожее место. Никакой раковины для умывания не было в помине, только старое пластмассовое ведро с остатками рыжей воды стояло в углу рядом с дырой.

В дальнем углу камеры сидел худой человек с тюрбаном на голове, длинной рубашке из грубой материи и таких же шароварах. Арестант был обут в черные китайские шлепанцы, из которых выглядывали черные от грязи пальцы.

Входя в камеру, Жора сначала не увидел сжавшегося от страха человека и теперь мог в мельчайших подробностях рассмотреть соратника по отсидке. Как только дверь за суровым охранником закрылась, человек в углу, на глазах стал увеличиваться в размерах.

– Интересно, почему он так сжался от страха при виде охранника? – подумал Маркин.

И внезапно, Жору посетило откровение – арестантов здесь жестоко бьют! От подобного откровения по его спине неожиданно пополз холодный пот, и это было не весело.

– Хай! – обратился он к человеку, который теперь стоял на ногах и с интересом смотрел на него.

Видимо, местный не знал английского языка, но уловив по интонации и определенному жесту, понял назначение слова. Приложив руки к груди, он слегка наклонил голову в поклоне, вежливо отвечая на приветствие. Арабская речь полилась из его уст, но Жора ни слова не знал из арабского, а товарищ по несчастью не знал английского.

– Вот ведь попал, еще и арабский не знаю, – в сердцах прошептал мужчина, глядя на первого арестанта. И о чудо, местный заговорил на русском языке, с акцентом и медленно, но на русском! Это было чудо, которое послала ему судьба в чужой стране.

– Откуда ты знаешь русский язык? – осторожно спросил помощник атташе, не веря своему счастью.

– Я учился в Советском Союзе в мореходном училище, – с гордостью в голосе произнес незнакомец.

И затем, протягивая свою узкую ладонь произнес:

– Альвар.

Протянув руку в ответ, мужчина ответил:

– Георгий.

В короткой беседе Жора выяснил, что Альвар работал в морском порту и его арестовали по статье неблагонадежности. Он по глупости рассказал своим товарищам политический анекдот про окружение президента, кто-то донес, и его отправили сначала в отдел полиции в столице для расследования, а потом перевели сюда в этот небольшой поселок.

Следствие затянулось и теперь он здесь уже целый месяц.

– У нас это всегда долго, потому что пока не дашь денег следователю, никто не почешется, а у меня денег нет, – грустно произнес Альвар, думая о чем-то своем. Рассказав другу по несчастью свою историю с задержанием, Жора хотел услышать в ответ, что его вытащат, ведь он из России, но услышал совсем другие слова:

– Брат, ты попал, у нас к торговцам оружием отношение жесткое, а твои в консульстве, скорей всего от тебя откажутся.

Суровая правда, как нож воткнулась в сердце молодого офицера.

– Но что тогда делать? – спросил Маркин.

– Не знаю, скорей всего тебе подскажут, что говорить и что писать, – пояснил Альвар, с сожалением посмотрев на русского. Первый день в камере прошел в беседах.

Глава 7. Лейтенант Усольцев