Агент Галактики
Шрифт:
— А если вы прилетите раньше или измените цель?
— Это ничего не изменит. Критическая точка кроется в действии, а не в вычислениях. Я пытался отменять рейсы, но все мои действия были заранее рассчитаны еще семь миллионов лет назад. Если я даже в самый последний момент менял цель атаки, то бомба все равно попадала в новую цель.
— Но это же безумие!
Через секунду гипноличность успокоилась так же быстро, как и взволновалась.
— Это не безумие, синкретист, или кто бы ты там ни был на самом деле. Это скорее результат причинно-следственных связей. С начала нашей деятельности мы искали рабов.
— Каким образом?
— Когда мы увидели, что поле времени уменьшается, то решили собрать у себя всех специалистов по Хаосу. Нет сомнения, что твой авторитет в этой области превышает все известные до сих пор. Поэтому ты был для нас идеальной добычей, а для бомбы самой важной целью. Только…
— Только что?
— Последняя бомба была самой крупной из всех известных. С расстояния шесть тысяч парсеков, семьсот миллионов лет тому назад кто-то очень точно оценил твою теперешнюю или будущую деятельность… Интересно, что ты сделаешь такое, чего они так боятся?
16
Эхо какого-то разговора прервало их диалог. Брон узнал голос Дауквиста, который явно грозил какими-то карами охранникам. Кана нажал кнопку, и дверь открылась.
— Входи, Мартин. Извини, но я приказал никого не впускать.
Дауквист вошел, сопровождаемый двумя офицерами, красными от злости.
— Этот проклятый синкретист у тебя?
Кана с любопытством посмотрел на своего заместителя.
— Конечно, а в чем дело?
— Он шпион. Я уверен в этом!
— Может быть это и правда, Мартин. Я сам имею некоторые подозрения. Но не это главное. Это не случайность, что сегодняшняя бомба состояла сразу из семи цилиндров. Шпион он, или нет, зато наверняка он — самый совершенный катализатор Хаоса.
— Я в гробу видал его катализ! Я не доверяю ему ни на йоту! Он перед прыжком заходил в матричный отсек!
Кана повернулся к Брону.
— Ты можешь это объяснить, синкретист?
— Я хотел посмотреть, каким образом вы программируете свой прыжок. У меня есть своя теория прохождения подпространства.
— У меня также есть своя теория, — взорвался Дауквист. — И она гласит, что ты не Андер Галтерн. Достаточно мне поговорить с тобой полчаса, и я вытряхну всю правду.
— Нет! — бросил Кана. — Все говорит за то, что мы заполучили ключевой элемент загадки энтропии. Это неважно, как его зовут. Главное, что он — потенциальный катализатор Хаоса. Скажу больше — значительная часть будущего лежит на его плечах, и я хотел бы, чтобы он остался жив.
— В таком случае его нужно изолировать. Я не желаю отвечать за попытку покушения на тебя или корабль.
— Хорошо, — согласился Кана. — Мы выйдем из подпространства и передадим его на палубу какого-нибудь корвета.
Дауквист покачал головой.
— У меня есть лучшая идея. Давай переведем его на «Тантал». У меня ему будет спокойнее.
Кана колебался.
— Я не знаю, нужно ли это. Но это, впрочем, дает какой-то шанс узнать что-нибудь о
нем. Не подлежит сомнению, что личность человека, смерть которого запланировали семьсот миллионов лет назад, должна иметь что-то особенное.Дауквист подозвал охранников.
— Арестуйте его. Одни из вас должен все время находиться рядом с ним. В течение часа мы прервем прыжок.
Брона провели в пустую каюту. Сделав непринужденный вид, он лег на диванчик и прикрыл лицо тряпкой.
— Джесси!
— Я не хочу тебя слышать, кретин!
— Что случилось?
— Если сейчас я скажу тебе правду, то операция наверняка провалится.
— Я не желаю этого слышать! Немедленно приведи Андера!
— Андера сейчас у нас нет. Но я все же попробую его разыскать. Зачем он тебе?
— Я хотел бы, чтобы мне побыстрее растолковал все о Хаосе. И только Андер может помочь в этом. Док все видел?
— Сначала и до конца. Когда он начал грызть ногти, то хотел грызть и мои.
— Что вы обо всем этом думаете?
— Нам кажется, что единственное, что тебя пока спасает от смерти, это боязнь Каны чего-то. Бог знает, что это такое, но что-то есть… или Кана является выдающимся кретином нашего тысячелетия.
— Он далеко не кретин. Сильная воля, очень уравновешен. Ведет войну… не только с Землей. Но с кем?
— Иногда я думаю, не имеет ли Ананиас информации на эту тему. Он кривится каждый раз, когда слышит разговоры о Мессье-31. Даже не хочет об этом слышать.
— Похоже, что он знает много вещей, о которых не говорит. Он сейчас с вами?
— Нет. Он отправился в Штаб вместе с данными, словно не мог отправить их по обычному каналу. Мне кажется, что он хочет наложить на тебя лапу. Он еще новичок в нашей работе и не знает, что лучше с тобой не связываться.
— Ты знаешь что-нибудь о «Тантале»? Судя по поведению Каны и Дауквиста, этот корабль на совсем обычный.
— У нас нет данных о таком корабле Разрушителей. Единственный «Тантал», который был известен в течение последних пятидесяти лет, это астролаб Армии Земли, который погиб несколько лет назад во время разведывательного полета в межгалактическом пространстве.
— Попробуйте найти подробности той экспедиции. Это может быть интересно. А сейчас я хочу поговорить с Доком.
— Я слушаю, Брон, — мягкий голос Веедера контрастировал с твердым акцентом Джесси. — В чем дело?
— Если допустить, что Кана не лжет и что семь цилиндров бомбы были нацелены на Галтерна, то причем здесь Онарис. Ведь синкретист в это время был на Земле. Я не знаю, что означает этот катализатор Хаоса, но если Кана не ошибается или он не чокнутый, то нужно считать истинного Андера чем-то вроде бомбы замедленного действия. Обратите на это внимание.
— Ты прав. Мы так увлеклись тобой, что совершенно забыли о Галтерне. У нас нет никакой уверенности насчет этого Хаоса, но нужно быть осторожным. Что ты предлагаешь?
— Держите Галтерна под неусыпным наблюдением, но так, чтобы он каждую минуту был готов к действию. По-моему, он что-то затевает. Что-то очень важное и только он может рассказать, что. Советую вам подключить компьютер для анализа всех фактов этой миссии. Вся эта история довольно странная.
— Не успеваю за тобой, Брон. Но сделаю все так, как ты советуешь. На всякий случай мы с тобой будем в постоянном контакте.