Агент Хаоса

Я позволила отражениям слиться воедино и прошла через них, чувствуя, как меня омывает холодная магия. Испытывая головокружение, я вывалилась на улицу, и позади меня полыхало пламя.

Глава 2

Страх.

Эта эмоция вибрировала в воздухе вокруг меня и пульсировала в моём нутре точно басы. Моё тело переполнилось силой, отчего кожу закололо, сердце гулко застучало, а все органы чувств обострились. Фейри питались человеческими эмоциями, и каждый из нас был настроен на конкретную эмоцию. Некоторые могли черпать силу из ярости, другие — из похоти или счастья.

А моим наркотиком был страх. Или, как очаровательно выразился Роан, я была личом ужаса.

В данный момент ужас толпы пульсировал в моей крови, воспламеняя силы. С этим приливом страха мне казалось, что я могу пробежать тысячу миль или поднять в воздух машину.

Моё зрение сделалось острее, и я всматривалась в толпу, ища две фигуры, которые двигались медленнее остальных. Мне понадобилось примерно двадцать секунд, а потом я заметила их, вальяжно шагавших сквозь толпу.

Высокая черноволосая женщина и светловолосый мальчик. Кто бы их заподозрил?

Я усиленно сосредоточилась на них, стараясь увидеть их истинную внешность. На долю секунды их тела дрогнули. На спине мальчика замерцали огненные крылья, а ноги женщины превратились в сильные коричневые копыта. Фейри, само собой.

В ту секунду я едва не бросилась за ними, поддавшись истерии, которая вибрировала между моих рёбер.

Я сумела вовремя остановить себя. Мои собственные чувства сейчас были далеки от спокойствия. Я пикси, наполовину фейри. Два полнокровных фейри-террориста легко почувствуют мои эмоции, как только я к ним приближусь. Даже в таком хаосе мои эмоции пикси будут резонировать по воздуху как сигнал тревоги. Женщина и ребёнок выглядели безобидно, но я научилась не доверять внешности. Этот ребёнок с таким же успехом мог оказаться существом из моих худших кошмаров.

Мне надо следовать за ними на расстоянии, посмотреть, куда они направляются, и разработать план. Меньшее, что я могу сделать — это отложить любой конфликт до того времени, пока мы не окажемся в менее людном месте. Опустив голову, я подстроилась под их темп и стала следовать за ними на расстоянии нескольких десятков метров. Как только они побегут, я брошусь за ними.

На вершине холма они свернули направо и скрылись из виду. Мне понадобился весь мой самоконтроль, чтобы не побежать за ними. Вместо этого я лишь чуточку прибавила шагу.

Полицейские констебли уже заполонили улицы, многие приседали на корточки, чтобы помочь раненым, перевязать травмы и остановить кровотечение. Добравшись до перекрёстка, я лихорадочно осмотрела толпу. Здесь, в центре города, царил хаос. Чёрный дым клубился в небе, ревели сирены, которые почти заглушали крики. Паникующие толпы толкали меня, пока выбегали из горящих зданий. Пользуясь своими обострившимися органами чувств, я всё равно смогла сосредоточиться на странной паре, переходившей улицу — единственные люди в Лондоне, которые двигались небрежным шагом парочки, вышедшей прогуляться по пляжу. Я медленно выдохнула, испытав облегчение от того, что не потеряла их. По-прежнему подстраиваясь под их темп, я пересекла улицу следом за ними, петляя в паникующей толпе.

Мой телефон завибрировал, и на экране показалось имя Скарлетт. Я ответила на звонок.

— Ты где? — её голос сделался натужным от напряжения.

Я глянула на дорожный указатель.

— Истчип-стрит. Я следую за ними. Они приближаются к Филпот-лейн.

— Не выпускай их из виду, — она казалась запыхавшейся. — Я уже в пути.

— Конечно, — мой взгляд не отрывался от них, когда они свернули налево. — Они только что свернули на Филпот-лейн.

— Не потеряй их! — пропыхтела она в телефон.

— Не потеряю, — рявкнула я. Как будто она одна знала, как следить за преступником.

Я прикусила губу, свернув на узкую улочку. Возможно, я держалась слишком близко, если не хотела, чтоб они меня раскрыли. Я глянула на одну из витрин, мысленно слившись с отражением. Стекло подчинилось моей воле, показав другую картинку Филпот-лейн: женщина и ребёнок шли спокойно, и теперь их лица были видны. Ребёнок улыбался и что-то восторженно говорил. Глаза женщины потемнели от злости, и она не отвечала на его щебетание.

Моё сердцебиение участилось, пока я прижимала телефон к уху.

— Я по-прежнему их вижу.

Клубящийся дым заполонил воздух, и мимо меня пронеслась пожарная машина с ревущими сиренами. На телефонной линии завывала та же сирена.

— Пока что не вступай с ними в контакт, — сказала Скарлетт. — Мы сделаем это вместе.

Мне не нравилось, как это прозвучало. Я была наполовину фейри, к тому же накачанной ужасом, но Скарлетт — всего лишь человек. Обученный оперативник ЦРУ, но всё равно. Она не могла тягаться с фейри.

— Скарлетт, послушай, эти двое... они опасны.

— Я тоже, — звонок оборвался. Прошло всего несколько секунд, и я заметила её, бегущую по улице. Она резко остановилась возле меня, тяжело дыша. — Где они?

Я показала вдаль по улице.

— Женщина и маленький мальчик.

Она сощурилась.

— Ты шутишь.

— Нет, это определённо они.

— Ладно. Давай возьмём их. Просто молчи.

Прежде чем я успела запротестовать, два фейри свернули за угол, и Скарлетт немедленно перешла на бег.

Я последовала за ней, легко поспевая за её темпом. Для человека она двигалась поразительно быстро. Тем не менее, учитывая весь этот ужас, воспламенявший мои вены, я всё равно сдерживалась.

— Думаю, тебе лучше позволить мне разобраться с этим в одиночку.

— О чём ты говоришь?

У меня не было для неё объяснения. Я не собиралась рассказывать ей, что я пикси. Пока что нет.

— Забудь.

Моё сердце стучало о рёбра, пока мы бежали. Что бы ни случилось, я буду защищать Скарлетт. Когда мы свернули за угол, она резко остановилась. На этой узкой петляющей улочке было всего несколько человек, и ни один из них не был нашим виновником.

— Чёрт возьми!

— Там! — я показала дальше по улице. — Может, они свернули на следующем повороте. Лайм-стрит.

Скарлетт не сказала ни слова, лишь снова побежала, едва не сбив с ног бизнесмена, который уносил ноги. Я последовала за ней, и вот мы резко свернули направо.

В этот раз на тесной улице не оказалось никого, кроме фейри. И они были близко — слишком близко. Женщина помедлила, её пальцы подёргивались, голова склонилась набок. Она оглянулась на нас, затем галопом понеслась прочь как гоночная машина, стуча копытами по тротуару. Пылающие крылышки ребёнка затрепетали, и он поднялся в воздух, улетая от нас.