Агент влияния
Шрифт:
Он очень опасен. Возможно, мог бы стать организатором заговора… Об этом никто бы не догадался… Энергичных, нерешительных, очень решительных, слабых, сильных – он нашел бы любых. А им бы даже не пришло в голову…
Марк… буква «М»…
Проклятый Клодий! Из-за него я тогда покинул Рим…
– Кто это?..
– Даже не знаю. Безумец какой-то…
– Посмотри на его бедную и грязную одежду!
– Смотри, он пристает к случайным прохожим… Молит о чем-то…
Мне
Теперь я сказал про них, что хотел! И про брата, и про сестру! Мерзкая Клодия!!!
Они смешали меня с грязью… Посмотрим, что теперь будет с ними… Подождем…
А… А тогда я хотел… хотел… броситься на меч… Тупое лезвие… С черной ржавчиной… И – и неострое… Холодное.
Милон, Милон… Он убьет Клодия. Он убьет для меня Клодия… М и л о н.
Но больше всего я ненавижу Цезаря. Так же, как Катилину.
Зря я тогда отпустил Цезаря… Ничего. Подождем…
Пора спать… А кто там жена у Клодия… Нека-аа-я Фульвия… Спать… Спать…
А я выиграл! Речь – блистательна… Vivere est cogitare… Спать…
Я управляю… вожжи… звери… в крови… кони в пене… вожжи… кровь… Форум…
Катулл увидел встающее солнце… Выпил снова…
Я являюсь, Цицерон, как ты говоришь, одним из праздных поэтов… поэзия стала для меня целью, а не средством прославления родины и воспитания сограждан… Какой ты молодец!
Катулл выпил еще фалернского, переждал вопли, вытер лоб и начал в какой-то там еще раз читать:
«О Марк Туллий! О ты, наиречистейший самейший!
Из всех Ромулян!
В прошедшем, настоящем, будущем!
К ногам падаю тебе к твоим наинижайше.
Я – Катулл, уж хуже и быть не может! жальчайший поэтик. хужее из всех, кто поэты!
А ты лучшее всех сколько ни есть прочих адвокатов!»
Собутыльники в восторге вопили:
– О! Цицерон! О отец отечества! О pater patriae!!!
– Давайте же повеселим и Катулла! Послушай же, что сделал с тобой Марциал:
Gaius Valerius Catullus вопит:
«Non amo te, Sabidi,
nec possum dicere – quare;
Hoc tantum possum
dicere: non amo te».
– Да?.. Чудно! А теперь хором:
«не люблю тебя, Сабидий!
Как? За что? Чего? не знаю.
Но… Знаю! Знаю!
не люблю тебя!»
Обнаженная женщина подошла к ночи…
Черный бархат протянул ей свои объятия…
Клодия… Клодия…
Odi et amo. Excrucior!
Клодия…
Клодия…
Ненавижу и люблю…
Ненавижу и люблю…
Ненавижу и люблю…
Муука!…
Клодия…
Odi et amo. Quare id faciam, fortasse requiris. Nescio, sed fieri sentio et excrucior.
Клодия…
Клодия…Ненавижу и люблю
люблю… Ненавижу… люблю.
Как?..
Не знаю…
Никак.
Му-ука…
Odi et amo.
Клодия.
Смерть в Риме
(комментирующий текст к «Речь»)
Аппиева дорога ведет в Рим. Она привела в центр мира тех, о ком мы будем говорить. Их имена известны. Все они рвались к власти. Это были разные лики власти, но каждый из них достиг своего. По странной, возможно, нелепой случайности кроме непомерной тяги к власти их объединяли две буквы. Буква «С», с которой начинались их имена, и буквы «М», с которой приходил их конец. И все они были связаны друг с другом.
Кориолан – Gaius Marcius Coriolanus, Publius Clodius Pulcher – Клодий, CLODIA PULCHRA TERTIA – Клодия, Marcus Tullius Cicero – Цицерон, Appius Claudius Caecus – Аппий Клавдий Цек, Appius Claudius Crassus Regillensis Sabinus – Аппий Клавдий децемвир, Gaius Valerius Catullus) – Катулл, ну, и Gaius Iulius Caesar…
И еще другие. Тоже на букву «С». Мы еще поговорим и о них.
Итак, в середине апреля 56 года до нашей эры в Луке (сейчас этот город называется Лукка) должны были встретиться триумвиры: Gaius Iulius Caesar – Гай Юлий Цезарь, Марк Лициний Красс – Marcus Licinius Crassus и Гней Помпей Великий – Гней Помпей Магн – Gnaeus Pompeius Magnus. Эти люди в Лукке определили судьбу Рима – судьбу мира.
Но до этого двое из них, возможно, встретились в суде: Цезарь в качестве зрителя, а Красс – представителя одной из сторон – Марка Целия Руфа. Вместе с Крассом в деле с речью выступил Цицерон – Marcus Tullius Cicero. Выступали они против Клодии – CLODIA PULCHRA TERTIA, которую представлял в суде ее брат – Publius Clodius Pulcher – Клодий.
Дело слушалось 4 Aprilis – перед претором Гнеем Домицием Кальвином. После защитительной речи самого Целия говорили Марк Лициний Красс и Марк Туллий Цицерон. Опровергалось обвинение Целия в попытке отравления Клодии.
Скорее всего, когда Цезарь увидел Красса и Цицерона вместе, это было для него не самым приятным сюрпризом. Не очень обрадовался, вероятно, и Красс, заметив Цезаря. Им предстояла встреча в Луке с Помпеем, и Цицерон не попадал в такой расклад. Но почему он вместе с Крассом? Почему Красс вместе со своими деньгами и Цицероном в одном деле в суде? Что их связало? Не распадется ли, в этом случае, триумвират?
Красс выступал в суде и делал это неоднократно и вполне успешно, но не эти выступления сделали его знаменитым. Этот человек спас Рим, а, возможно, и мир от кровавого восстания Спартака. Впрочем, распяв тысячи рабов вдоль Аппиевой дороги, Марк Красс вряд ли существенно обогатился. А ведь он был знаменит своим несметным состоянием. Вот как он его приобрел… Во время гражданской войны в противостоянии Марий – Сулла, Марк Лициний весьма пригодился сулланцам у стен Рима – сражение у Коллинских ворот. Вначале Сулла уступал, но благодаря Крассу, командовавшему правым флангом, марианцы потерпели полное поражение. Потом, когда пришло время проскрипций, говорили, получило начало богатство Красса. А потом… далее, пришло время большого бизнеса, вполне современного – Красс занялся девелопментом. Недвижимость, строительство и эксплуатация жилых домов; сдача их в аренду – он достиг огромной власти. Похоже, он был первым в этом деле в истории. Это объединение власти капитала и власти авторитета могло напугать и уж точно насторожить Цезаря.