Агент высшей сущности

— Мой змей. Тот, которого я не успела призвать на показательном выступлении. Надеюсь с твоей помощью теперь смогу почаще тренироваться с ним.

Мне даже нравился её здоровый эгоизм и продвижение собственных интересов. Теперь осталось понять, какой именно интерес у меня к ней? Что я хочу получить от нашего знакомства? Романтику? Секс? Очень даже может быть — ничто человеческое нам не чуждо. Но если вдруг в какой-то момент мы ненароком поссоримся, то эта милая девушка в одночасье может превратиться в мегеру и дать откусить от меня кусочек своему магическому змею!

Ха! Держи карман шире. То, что она согласилась на прогулку, ещё не даёт никаких гарантий моим наполеоновским планам. Лучше бы я сейчас занимался изучением этих проклятых башен, и способов их уничтожить, а также своим эфемерным «фэйсбуком» с парнями, ведь проведение хоть каких-либо диверсий невозможно без крупного финансирования. Чёрт! Ощущаю себя каким-нибудь моджахедом, планирующим теракт! А Мария только отвлекает меня от главной цели, но…

Всё-таки как же она хороша.

— Вот мы и пришли!

Я и не заметил, как мы добрались до условленного места. Это была небольшая двухэтажная постройка, примостившаяся между двумя пятиэтажными домами. Кремового цвета декоративная штукатурка, маленькие окна с яркими занавесками, вывеска в форме чашки с блюдцем над дверью и надпись прописью: «Чайная пара». Очень даже мило. Я галантно открыл перед Марией дверь, а потом и сам вошёл внутрь, ощутив при этом ненавязчивый сладковатый аромат чая. Посетителей было немного, поэтому мы легко нашли место у окна с занавесками, и сели за круглый резной стол.

К нам сразу же подошла официантка и предложила меню. Сделав заказ, мы продолжили дарить друг другу искромётные улыбки и разговаривать:

— Так откуда у тебя этот шрам?

— Сестра немножко перестаралась во время тренировочной дуэли. Она у меня бойкая, — пожал я плечами.

— Старшая небось? — прищурилась девушка.

— Ага. С младшей мы наоборот душа в душу. А что?

— Ничего. Из-за шрама, которым тебя одарили, ты имеешь слишком суровый вид.

— Ну… А мне он даже нравится.

— Так когда избавишься от него? — вдруг спросила Вознесенская, пристально посмотрев мне в глаза.

Ого! Это что, проявление в отношении меня чувства собственничества?

— Пока не решил. Он напоминает мне о прошлом… и о настоящем.

— Мне очень жаль твоих родителей, — вдруг произнесла Мария, свернув совсем не туда с темой для разговора. — Я вспомнила о том случае, по радио слышала. Машина съехала с трассы и разбилась в овраге, а потом загорелась. И…

— И? — переспросил я, не понимая, к чему она ведёт.

— Ты был там и… выжил.

— Каким-то чудом, — вздохнул я.

— Не хочешь об этом поговорить?

В этом не было никакого смысла. Я и сам не знал, что тогда произошло. Тем более, в компании красивой девушки хочется говорить о чём-нибудь более приятном.

— Давай лучше о тебе. Расскажи, как ты смогла достичь таких высот во владении Силой? Это же фантастика в таком юном возрасте! Или я не прав?

Девушка почему-то вздохнула и с тоской посмотрела в окно:

— Это всё гены, Михаил. Мой отец, его отец, их отцы и деды — все они являлись и являются закоренелыми евгенистами. Они тщательно выбирали себе пару, чтобы в будущем у них рождались дети с большим потенциалом Силы. А я, так сказать, успешный плод их вложений и усилий.

— Звучит как-то… немного…

— Хреново, — улыбнулась она. — Я уже давно с этим свыклась. Когда-то в детстве я спросила маму, а любит ли она нашего отца по-настоящему? Ведь их брак был заключен по расчёту. Я всегда наивно полагала, что сначала люди влюбляются, а потом уже женятся, но у родителей было всё иначе. И знаешь, что она мне ответила?

Я покачал головой.

— Что любовь приходит со временем. Уф, я наверное тебя сейчас сильно загрузила! Не бери в голову. Просто не так легко быть самой сильной девчонкой в школе.

— Всё нормально, — сказал я, заметив, что нам несут заказ. — А вот и твой горячий шоколад, радуйся давай!

Она засмеялась. Ещё какое-то время мы с удовольствием уплетали десерты и пили кофе. Когда трапеза была закончена, Мария как-то уж слишком серьёзно посмотрела на меня, после чего произнесла:

— Знаешь, я уже большая девочка, и хорошо понимаю, что сейчас происходит.

— И что же? — с интересом посмотрев в её большие глаза, спросил я. — Мне вот понятно, что твой горячий шоколад уже закончился. Заказать тебе ещё?

Девушка мотнула головой:

— На моей памяти никто из учеников никогда ещё не ошибался классом на первом уроке нового учебного года…

— Похоже, я особенный.

— И вообще, зная, что я ведун, никто по доброй воле не соглашался на моё авторское испытание…

— Я просто хотел испытать себя, — пожал я плечами. — Извини за тафталогию. Получилось так, как получилось.

— И никто из них так на меня не смотрел, как это делаешь ты…

Наши взгляды встретились.

— Поэтому, следуя логике, я могу точно сказать, что…

— Что?

— Я тебе нравлюсь! — воскликнула она, широко улыбнувшись, и пристально посмотрела на меня.

Но нет. На такой коварный фортель у меня имелся свой. Я продолжил буравить её серьёзным взглядом и молчать. Так продолжалось до тех пор, пока сама Мария не была вынуждена отвести взгляд от смущения.

— Да откуда ж ты такой суровый взялся, Михаил Юсупов?

— Из альтернативной реальности!

— Плохая шутка, — скуксилась Мария. — В общем, что я хочу сказать…

— Так значит ты утверждаешь, что нравишься мне?

— Ну правда же?

— Не совсем, — произнёс я, продолжая играть на её нервах и наблюдать, как лицо Марии заливается краской.

— Да ну тебя…

— На самом деле ты не просто нравишься мне… Барабанная дробь! Я ещё и по уши в тебя влюблён! Ей богу, втюрился, как сопливый юнец, которым, блин, и являюсь. Вот и всё.

Как же становится легко, когда взял, да излил душу. И будь, что будет. Девушка некоторое время испытующе смотрела на меня, после чего наконец нарушила молчание:

— В этом то и проблема, Михаил. Меня нельзя любить…