Агентство магических услуг - 2

Но еще более шокирующим для меня стало заключение эксперта. На основании наблюдений и вскрытий тел ученый сделал вывод, что продолжительное воздействие различных видов магии на организм младенца возрастом до семи месяцев от роду имеет ряд негативных последствий. Например: рассеянность, забывчивость, ложные воспоминания, неуклюжесть, беспричинная агрессия, раздражительность, физические отклонения. А также полная уязвимость перед любым магическим воздействием. И эти побочные явления сохраняются на всю жизнь. Чтобы обезопасить жизнь ребенка и окружающих, эксперт рекомендовал постоянный надзор, медикаментозное лечение симптомов агрессии и использование амулетов, дабы оградить малыша от воздействия магов с нечистыми помыслами.

Вдруг онемевшими руками я собрала все бумаги обратно в папку.

– Что Вы можете сказать по этому поводу?
– спросил Рихард Вайс, нарушив тишину.

– Я не знала, - не скрывая своей растерянности, призналась.

На этом наш разговор и увял. Следователь, явно надеявшийся узнать что-то интересное, недовольно поджал губы.

– Подпишите договор о неразглашении.
– На столешницу лег лист с текстом и магической печатью. Молча поставила росчерк в нужном месте.
– В случае необходимости Вас вызовут. До свидания, Евдокия Поликарпиевна.

– Угу, - кивнула в ответ и вышла из кабинета.

Горло сжал спазм - ни вдохнуть, ни слово сказать. Слишком шокирующей оказалась информация. Мама... Как она могла? Неужели то, что я родилась лишенной магии, тревожило ее настолько, что она готова была пожертвовать моей жизнью? С магией или без, я все равно ее ребенок, так ведь?

– Евдокия, - холодный строгий голос, прозвучавший рядом, вывел меня из задумчивости.

Очнувшись, огляделась и обнаружила себя на лестничной площадке. Я вот-вот собиралась сделать шаг, после которого очутилась бы внизу быстрее, чем планировала.

– Ма-ма, - оглянувшись на окликнувшего меня, увидела родительницу. Как всегда идеальна: платье от известного кутюрье, прическа, макияж, тщательно подобранные драгоценности.

– Что ты тут делаешь?
– спросила мама. Отстраненно, как обычно. Словно ей совсем не интересно.
– По работе? Ты здесь с Даниилом?

– Нет, не по работе, - ответила я, внимательно вглядываясь в точеное лицо родительницы.
– Следователь вызывал.

– Зачем?

Если бы я не следила за мимикой мамы, то не заметила бы выглянувшее из-под маски светской львицы волнение. Заглянув в небесно-голубые глаза родительницы, я растянула губы в легкой улыбке.

– Да так, ничего серьезного. Насчет того случая в подвале дома Ивана Филипповича, -проговорила, как о чем-то неважном.

– Ясно, - после моих слов мама явно успокоилась.
– Извини, Евдокия, мне нужно идти.

– Да, конечно, - кивнула.
– Пока, мам.

– До встречи, - отозвалась родительница и направилась дальше по коридору.

Смотреть, в какую из многочисленных дверей она войдет, я не стала. Спустилась на первый этаж. На выходе отдала дежурному ранее полученный пропуск. Оказавшись на улице под теплыми лучами солнца, я снова растерялась. Что мне теперь делать? Как жить? Как смотреть в глаза самому родному человеку в мире? Долго притворяться у меня не получится. К тому же так больно, ведь судя по поведению мамы, она ни о чем не сожалеет.

В очередной раз очнуться меня заставила трель телефона. Ворон.

– Алло, - ответила, когда вызов пошел уже по второму кругу.

– Ты где?
– сердито вопросил маг.

– Рядом с Управлением Магической Полиции, - сообщила безразлично. Чувства словно заморозили.

– Что ты там делаешь?
– возмутился мужчина.
– Я вернулся, а тебя нет. Ты что должна была делать? Ждать меня в номере, а не гулять по городу.

– Я записку для тебя оставила, - заявила, не перебивая, выслушав тираду до конца. Слова Даниила не задевали и не жалили, как раньше. Странное состояние.

– Какую записку?
– спросил маг. – А, вижу, нашел. Та-ак, и зачем тебя вызывал следователь ЦУМПа? Ты почему мне не позвонила?

– Твой телефон был вне зоны действия сети, - объяснила.

– Что с тобой?
– с подозрением поинтересовался Ворон.

– Не знаю, - честно ответила.

– Стой там, где стоишь, - приказал мужчина.
– Я сейчас приеду. Дождись и никуда не отходи. Поняла? Дуся, ты поняла?

– Да. Стоять. Не отходить. Ждать, - отчеканила.

– Умница, - вдруг похвалил Даня и прервал связь.

Спрятав телефон, я наконец-то соизволила оглядеться. От крыльца здания Управления я успела отдалиться, даже дорогу умудрилась перейти. Странно, совершенно не помню, как это делала. «Очнулась» же я перед входом в сквер. Ровные ряды деревьев, аккуратные аллеи, лавочки через каждые пять метров.

Решив, что несколько шагов к лавочке не будут считаться нарушением данного слова, я поспешила присесть. Ноги вдруг задрожали, да и в голове как-то мутно - из реальности выпадаю.

До прихода Ворона я отвлекала себя тем, что считала автомобили, проезжающие мимо. Восемь синих, двенадцать черных, пять красных, два желтых и один белый лимузин. Да, детская забава, но мне подошла и такая, лишь бы не думать. Снова погрузиться в серое и вязкое состояние, в котором нет эмоций, мне не хотелось.

– Дуся!
– Даня буквально подлетел к лавочке. Схватил меня за предплечья, поднял на ноги и напряженно вгляделся в лицо.
– Что случилось? Рассказывай!

Ну я и рассказала. Ничего не утаила. Во-первых, мне нужно выговориться. Говорят, после этого легче становится. Во-вторых, Ворон живет вдвое дольше меня и может подсказать, как мне дальше быть. В-третьих, это нужно мне - озвучить и осмыслить.

Последнее слово давно прозвучало, а Даня молчал, никак не комментируя. Подняв на него взгляд - пока говорила, смотрела куда угодно, только не на мужчину, - я пораженно застыла.

– Ты знал, - выдохнула, оценив выражение лица и глаз мага.

– Догадывался, что все не так просто, - возразил Ворон.
– После первой встречи понял, что есть в тебе что-то...

– Загадочное?
– подсказала, когда пауза затянулась.

– Неправильное, - вместе со мной проговорил мужчина.
– Что-то, выбивающееся из рамок нормальности. Познакомившись с тобой ближе, понял, что не так. Мы изучали в Академии, но вживую я не встречал таких людей. К сожалению, многие маги-родители проводили подобные эксперименты над своими детьми. Лишь двое из десяти малышей выживали.

– Неужели желание, чтобы твой ребенок обладал магией, настолько сильное, что родители готовы пожертвовать плотью от плоти своей?
– пораженно спросила.
– Не понимаю. Как можно пожертвовать ребенком ради призрачной цели, ведь магией нельзя наделить. Это чудовищно!

– Дуся, успокойся, - тихо произнес Ворон.
– Ты просто не знаешь, что чувствует маг, лишенный магии. Это как потерять большую часть себя. Одиночество. Тоска. Растерянность. Безысходность. Нам, магам, еще в школе дают узнать это чувство. Закрывают на несколько часов в полностью экранированном от магии помещении. И это чувство сохраняется на протяжении всей жизни, долгой жизни. Вот испуганные этим состоянием родители и стремятся наделить хоть капелькой силы свое дитя. Они свято верят, что жить обычным человеком хуже, и даже смерть в этом случае - спасение.